Небеса… Да о какой справедливости я вопрошаю? Из Третьемирья меня бросило в объятия мотта, а прямо из его рук в пасть к чудовищу. Ах, чуть не забыла про Арта. Что же, должна признать, что он отличный актер, терпеливый.

Могу ли я винить Мириам в том, что она допустила к себе Эра, когда я тоже не разглядела истинную сущность Арта? И ведь он даже в подметки не годится своему отцу.

Дверь вдруг отворилась, быстро и тихо. Так же тихо она и захлопнулась. Я не испугалась, потому что знала, кто сюда пришел. И я ждала его.

— Так откуда… — только и произнесла я, борясь с той дрожью, что сковала тело.

— Я был стражем, — Томас Клифф шагнул ко мне навстречу и оказался под разливающимся, через большое окно, светом луны. — Охранял Песчаный Замок.

— Стражем безумной сенсарии? — спросила словами Эра, потому что знала — такой она точно не была. До него не была.

— Госпожа… — Томас вдруг помрачнел, исчезла учтивость а с лица испарилась маска сдержанности.

— Я вам не госпожа, — как только могла жестко ответила я. — И себе в слуги я вас не хочу, в стражи тоже. Выполнили поручение? Можете идти, Томас Клифф.

Эмоции бурлили, переполняли… да я была самым настоящим вулканом! Пусть убирается отсюда! И если я услышу хоть еще одно слово про нее из его уст…

— Мириам была остроумной, любопытной и доброй. А еще, вы так на нее похожи, что сердце сжимается… — говоря все это, он смотрел на меня так, будто видит перед собой приведение.

— У вас оно есть? — злым движением указала на его грудь. — Не отвечайте! Ведь если бы оно у вас было, вы бы не провожали сенсарию в ее тюрьму под покровом ночи.

— И что бы я, по-вашему, сделал, госпожа, будь у меня сердце? — глухо, чуть севшим голосом спросил он.

— Забудьте!

Не могу же я слуге Эра рассказать о моем единственном желании.

— Я не враг, — заявил вдруг он. — И докажу это.

— Докажите, — устало посмотрела на мужчину, который в холодном лунном свете выглядел уставшим. С тенями под глазами и сеткой морщинок в уголках.

— Я вернусь в замок с проверкой через три дня, — произнес он таким тоном, будто ему действительно было важно, чтобы я поверила.

В ответ я пожала плечами, но прежде, чем он отошел обратно в тень, чтобы покинуть комнату, спросила:

— Вам известно, кто из кандидатов стал моим отцом? — этот болезненный вопрос сидел иглой в самом сердце. Кто он и где? Как ему живется, зная, что случилось?

— Нет, госпожа, — ответил Томас, даже не обернувшись на мой вопрос. — Из всех, я знал только Эра.

Хотелось поинтересоваться, что сподвигло его на то, чтобы служить узурпатору. Но я промолчала, и взглядом проводила уходящего мужчину.

Песчаный Замок получил свое название не просто так.

Построенный в центральной и самой жаркой точке Сорры, он был возведен на месте бесконечных оранжевых дюн и холмов из раскаленного солнцем песка. Говорят, что первая Мать возвела обитель в этом месте, чтобы будущие сенсарии не на секунду не забывали о своем предназначении: подарить миру новую жизнь. Иначе солнце иссушит почву и небеса. А песок навсегда погребет оставленные людьми следы.

Сегодня тетки, охающие от невыносимой жары и обмахивающие себя большими веерами, силой вывели меня на прогулку. Несколько дней мне удавалось не выходить из своей комнаты, ссылаясь на сонливость и плохое самочувствие. Пока на самом деле, за запертыми дверями я была занята браслетами. И поиском способа избавится от них.

Эр Лихх имеет надо мной полную власть, и в этом ему способствует доказавший свою эффективность инструмент. Если бы не чары, что не дают раскрыться моим крыльям… Я бы многое изменила!

С помощью иголки я пыталась разъединить тончайшие кольца золота, из которых был сплетен зачарованный браслет. Так же я пыталась рассмотреть знаки, набитые на более крупных золотых бусинах. Ведь если символы имеют силу, то нарушив их очертания, или сцарапав их, я смогу попытаться изменить то, как они работают?

Не тут-то было. Из инструментов у меня была только маленькая булавка, и вопреки ожиданиям, нарушить целостность символов не получалось. А значит, браслет не сделан из золота, что от природы является мягким металлом, а только покрыт им.

Горячий ветер обжигал открытые руки и лицо. Находящееся в зените солнце было настолько ярким, что даже небо теряло привычный голубой цвет. Чтобы спрятаться от его лучей, няньки решили изменить маршрут и повели меня вокруг Песчаного Замка, вместо привычной тропинки ведущей к прогулочной аллее. Каким-то образом, шершавое и покрытое трещинами строение отбрасывало вокруг себя короткую тень — в ней то мы и прятались, идя друг за другом.

За три месяца в этот месте я хорошо изучила замок, поэтому знала когда именно мы проходили мимо окон кухни, мыльни, покоев нянек… Но через какое-то время я внезапно потеряла ориентир. Перед глазами мелькали новые, незнакомые балконы, закутки, башни. Как такое возможно? Ведь я действительно изучила всё, что могла!

Оказывается, Песчаный Замок имел секрет. Каменного близнеца, которого я видела впервые.

Чтобы не привлекать внимания озабоченных солнцепеком женщин, я осторожно посматривала на тайную часть замка. Все окна, серые от пыли и покрытые паутиной в уголках, были завешаны плотными шторами, будто та часть является забытой и отгороженной от всего остального мира.

Только никогда в замке я не натыкалась на тупики. Не было там и запертых без причины дверей. Внутри абсолютно ничего не выдавало существования целой половины заброшенного строения… но ведь когда-то они были соединены!

Обогнув длинную сторону, или, если быть точнее, заброшенную часть замка, мы свернули, и здесь меня ожидало очередное открытие. Вернее, самая настоящая пустыня.

Оранжевые дюны и песочные холмы, а еще каменные насыпи, воздух над которыми дрожал и плавился. Только когда подошедшая сзади нянька, немного подтолкнула меня вперед, я поняла, что не заметила, как остановилась, рассматривая небольшую пустошь в сердце Сорры.

— Хорошо, что внимательны, Мать, — донесся до меня голос прячущейся в тени Пелагеи. — Ваша медлительность обеспечит нам именно такую кончину!

— Да-да!

— Иссохнем все в песках!

— Насмерть…

Наперебой высказывались няньки, при этом закатывая глаза и смахивая несуществующие слезы.

— Моя медлительность? — недовольно уточнила я и сдула прилипшую к намокшему лбу прядь. — Разве я как-то препятствую… — хотелось сказать варварству, но я нашла более подходящее слово, — процессу…?

— Так приведи вам хоть армию кандидатов, вас же никто не интересует! — упрекнула меня тетка в салатовом платке, имя которой я забыла.

— Как меня может заинтересовать тот, кого я еще не встретила? — парировала я, будто данная тема меня волновала.

— Миссия ваша, и то, ради чего вас произвели на свет!… — высокопарно начала Пелагея. — Одно это должно воодушевлять! А кандидат, это, знаете ли, просто инструмент…

— Еще бы, — под нос себе буркнула я. — Что это за место? — спросила, обведя рукой в воздухе наверняка самую маленькую пустыню во всех мирах.

— Ничего! — в один голос и резво ответили, обычно неторопливые и даже ленивые няньки. Если бы не их слишком любезный ответ, я бы еще может и поверила…

Что такого могут скрывать пески? И зачем они внутри территории замка? Связано ли все это с заброшенной частью здания?…

Слегка надавила на виски кончиками пальцев. От нахождения в этом месте, под опекой Эра и надзирательниц, у меня, кажется, развилась не свойственная моей персоне мнительность. И даже дюны из песка кажутся чем-то подохрительным.

— Идемте, — подозвала меня Пелагея и переговорила вид на пустошь свой фигурой.

Внезапно поднявшийся ветер вдруг сорвал с ее головы и плеч платок, и унес его на пески, где запутал среди остроконечных камней. Обычно суженые глаза женщины округлились и выпучились. Она нервно поглядывала на то, как разбушевавшийся ветер трепал белую ткань, но почему-то не решалась подобрать свой шарф.