Приподнялась на локтях, и потянулась вперед, к его лицу, его губам. Не знаю, что заставляло меня это делать. Сила огней, или какая-то другая, более знакомая человеческой природе сила. Та, что помогает мне видеть в нем мужчину, и отметает в сторону страхи.

Коснулась его губ и отстранилась, выжидая реакции. Потом еще раз. Небеса знают каких усилий мне стоило ждать от него ответа, все чего я хотела на самом деле…

— В этот раз назад пути не будет, — произнес он разрывая поцелуй, и заглянул мне в глаза.

— Я надеялась, что ты это скажешь, мотт, — поспешила стащить с него свитер, и совершенно не стесняясь очертила кончиками пальцев рельеф его горячей кожи.

— Ускользнуть тоже не получится, — он расстегнул ремень на моих брюках и не торопясь, будто растягивал момент, снял их.

— Даже мысли такой не было, — ответила я, и это было абсолютной правдой.

— Хорошо, — он мягко уложил меня на спину, располагаясь сверху. — Очень хорошо, — добавил он и тут же впился в мое тело жадными, терзающими прикосновениями.

Его губы стали жестче, а поцелуи — больнее. Но мне не было страшно, потому что желание такой же силы одолевало и меня. Слепое, болезненное, бескомпромиссное.

Мы будто объяснялись с друг другом на понятном только нам языке. Диком, первобытном языке, в котором нет ни одного слова, нет ни одного табу.

Он терзал мои губы, целовал и покусывал шею, пока руками вырисовывал порочные рисунки на коже под свитером, который все еще почему-то был на мне.

Я решила, что непременно его сниму, но не сейчас. Толика стеснения все-таки маячила на задворках сознания, и сколько бы раз Теон не пытался освободить меня от него — я не поддавалась.

Расстояние между нами становилось все меньше. Я ощущала приятную тяжесть его тела и опьяняющую эйфорию, ведь я никогда не чувствовала себя рядом с мужчиной так. Остановиться было выше моих сил.

Расстегнула его ремень, ненароком касаясь кожи ниже пояса. И снова сделала это, уже намеренно, медленнее и ниже…

— Осторожнее, — мотт перехватил мою руку.

— Прости, я не знала, что нельзя…

— Я не об этом, — оборвал он, и окатил меня холодным взглядом. — Тебе не усыпить мою бдительность. Даже так.

— Зачем мне… усыплять твою бдительность? — несколько секунд я просто смотрела на него, искренне не понимая в чем дело.

— Какая еще у тебя может быть причина чтобы быть здесь?

— А какая у тебя, мотт?

Он застыл ничего не отвечая. А потом словно оттаял, и видимо решил, что мы будем продолжать начатое.

— Отвечай, — потребовала я, но он проигнорировал. — Отвечай, мотт! — оттолкнула его, не давая даже притронуться к себе.

— Твое тело, — он наконец слез с меня, располагаясь рядом. — И твои весьма однозначные сигналы. Поцелуи, прикосновения, слова. Все очень просто, Лея. Теперь назови свою причину.

— Мне было скучно, — убийственно спокойно ответила я, поднялась с кровати и натянула на дрожащие ноги брюки.

Мотт так и сидел на смятых простынях. Полуголый, злой.

Мой ответ не пришелся ему по душе. Что ж, я очень рада, потому что другого ответа он не заслужил.

— Верни мне мою комнату, — прошла к камину и взяла с пола куртку. — Ноги моей здесь больше не будет.

— Вот тебе комната, — он встал, прошел мимо меня и распахнул дверь в смежное помещение. — Рекомендую отдохнуть, потому что завтра мы снова отправимся в миррор.

— Спасибо, — сквозь зубы ответила я, надеясь, что там есть замок, и ринулась вперед, чтобы поскорее скрыться.

— Лея, — мотт окликнул меня на пороге и взял за руку чтобы остановить.

— Пусти, — не поворачиваясь, выдернула ладонь из его захвата и хлопнула дверью.

И как я допустила, чтобы такой как он мог меня ранить словами?!

Я злилась, нарезая по комнате круги. Хотя должна была радоваться, потому что именно паранойя мотта спасла меня от того, чтобы потерять остатки своего целомудрия у него в постели. В прямом и переносном смысле!

С ума сойти. Он думал, что я решила с ним переспать, чтобы усыпить его бдительность, только мне было даже не до своей, куда уж до чужой.

Вдох, выдох.

Решила выкинуть из головы мотта, чтобы успокоится, и принялась осматривать обстановку. И тут же пожалела, потому что здесь все было в розовых тонах. Даже стены.

Покои выгляди словно большая детская комната. Шторы, мебель, постельное белье и балдахин — все было в оттенках розового. Моего самого нелюбимого цвета.

К счастью, этот оттенок скорее напоминал пыльную розу. И когда я раздвинула шторы тем самым впустив больше света, выдохнула с облегчением. Оказалось терпимо.

Краем глаза приметила еще одну дверь, которая, как оказалось выходила прямо в коридор. Отлично. Надо будет задвинуть комодом вход к мотту, и можно будет спать спокойно.

Прошла по мягкому ковру обратно вглубь комнаты, рассматривая изысканную мебель. Здесь нашлась и ванная комната. Она была такой красоты, что я застыла на пороге не решаясь войти. Особенно в штанах, которые сегодня повидали все.

Выполненная из белого мрамора, с большой прозрачной чашей для купания и зеркалом во всю стену, эта ванная имела все шансы стать моим любимым место в форте.

Повернула кран с горячей водой, и небеса, он работал отлично! По новеньким трубам в стеклянную чашу сильным потоком лилась вода. Рядом стоял изысканный столик, тоже из белого мрамора, а на нем разнообразные баночки. Выбрав ту, жидкость в которой пахла вкуснее всего, добавила самую малость в воду.

По воздуху тут же распространился приятный свежий запах, скоро помещение заволокло паром.

Пока чаша наполнялась я решила посетить гардероб, заранее не надеясь ни на что хорошее. Эл наверняка перетащила сюда весь тот тонкий и прозрачный ужас из моей старой комнаты.

Что ж, как и ванная комната, гардеробная была в разы больше. Здесь даже было окно, у которого стояло тройное зеркало в пол, чтобы можно было рассмотреть себя со всех сторон сразу.

Любоваться своим отражением мне не хотелось, а вот переодеться в чистые вещи после ванны будет необходимо.

Вся одежда на вешалках была в защитных чехлах, приоткрыв пару из них я лицезрела привычные вычурные наряды. Странно, но мне казалось, что именно эти платья я еще никогда не видела.

Не то что бы я когда-то с интересом рассматривала подготовленный мне гардероб…

И все же, сняв свитер и брюки, я вытащила расшитое блестками серебристое платье и подойдя к зеркалу приложила к себе.

Не знаю зачем, видимо любопытство внутри натолкнуло на такую глупость. А еще странная тревога, совершенно нетипичная мне.

— Платье и платье, — сказала я своему отражению и заметила складки подола на полу.

Даже будь я на высоких каблуках, оно бы тянулось за мной по полу. Может, это такая задумка мастера?

Вернула платье обратно, заглянула в комод с бельем и ничего не найдя, схватила черную и непрозрачную ночнушку. Все же лучше, чем спать голой.

Оставив ее на кровати, вернулась в затянутую паром ванную. Добавила в чашу немного холодной воды, чтобы понизить температуру до желаемой, разделась и с удовольствием окунулась в объятия благоухающей воды.

По телу сразу же растеклось блаженство. Чаша была выполнена таким образом, что лежать в ней было удобно. Стеклянная поверхность повторяла изгибы тела, что делало нахождение в воде еще более приятным.

Уцепилась руками за края и ушла под воду с головой. Хотелось смыть с себя усталость. Забыть про крылья и миррор. Не думать о том, почему тот огонь, что во мне распалил Теон, никак не желает утихать.

Не думать о том, почему так ноет тело. И почему часть меня хочет вернуться обратно…

Вынырнула на поверхность воды и услышала настойчивый стук в дверь.

— Вы в порядке?

— Зайдите, Эл, — ответила я. Иногда, внимание управляющей было удушающим, но бороться с ней сейчас не было сил.

— Я потеряла надежду вас найти, — взволнованно пояснила она. И действительно, обычно сдержанный голос Эл слегка сбился.

— Почему? Где еще я могла быть?