Впрочем, сейчас это было неважно. В данный момент у меня на повестке была решающая битва с Волком, а сразу за ней, — и в зависимости от исхода последней, — другая невероятна важная сцена.

Поэтому хватит пространных размышлений.

За работу.

…

…

…

POV Коу

Необычная картина встретила Коу, когда он взбежал по лестнице и ворвался через металлическую дверь на крышу.

Последние тридцать минут он бежал со всех ног, лишь бы успеть. Самые ужасные образы проносились у него в голове; масло в огонь, в том числе, подливали разбитые окна, кровь и трупы, которые он встречал на дороге — свидетельства недавней битвы и отчаянного побега. Когда же он обнаружил на лестнице разбитый телефон Марии, у него и вовсе побелело в глазах, и он уже ничего перед собой не видел до тех пор, пока не забрался на самый верх.

Порыв холодного ветра несколько остудил его разгорячённое сознание; Он перевёл дух, увидел Марию и почувствовал сильнейшее облегчение.

Первые несколько секунд он вообще не видел ничего кроме самой девушки. Его сознание регистрировало единственный факт, что она была и жива и что с ней всё было в порядке…

Когда же первичное облегчение несколько развеялось и Коу… присмотрелся, он увидел белые плечи, ключицу и верхний краешек её чёрного лифчика.

Коу смутился.

Мария вскрикнула.

— Кья! Ик. Кья…

…Хотя и довольно лениво.

Потом она быстро попыталась натянуть назад свой чёрный костюм, не смогла, бросила это дело и, прикрывая плечи, забежала ему за спину.

Коу посмотрел на неё краем глаза, мотнул головой, прищурился и снова попытался оценить обстановку.

Вскоре его внимание переместилось на другую девушку. Коу узнал её почти моментально… А потом засомневался, ибо хотя волнистые карамельные волосы ясно говорили о том, что перед ним была Кизуна Кей, в его голове совершенно не вязался образ певицы и то хмурое, бледное, сосредоточенное и в то же время растерянное и подозрительное выражение, с которым она смотрела на него прямо сейчас…

— Он свой! — крикнула у него за спиной Мария.

Кизуна посмотрела на неё, кивнула, всё ещё несколько подозрительно, и стала с Коу в один ряд.

Он хотел было что-нибудь сказать, но ничего не придумал и уставился на Волка.

Последний тоже смотрел на него, пристально, не отрываясь, с каменным выражением на бледной маске своего лица; но вот лютая ненависть мелькнула у него в глазах, а губы изогнулись в яростной улыбке.

— Я тебя ждал, мелкий ублюдок… — проговорил Волк своим мальчишеским голосом, в котором теперь звучали хриплые нотки.

Коу ничего не ответил. Только принял боевую стойку… Вернее, то подобие боевой стойки, которое он наловчился принимать за последние несколько недель… Вытянул руки и сжал кулаки.

— Хе… хе-хе… хе… — продолжая скалиться, засмеялся Волк. — Мелкий ублюдок, ты правда собираешься со мной сражаться? Ты знаешь, скольких выродков как ты я прикончил? Скольким из вас я скрутил головы, как цыплятам? Достаточно, чтобы заполнить целую выгребную яму, тварь! — рявкнул мальчишка и ударил своей тросточкой по полу.

Раздался сильный металлический звон.

— Ну ладно… — вдруг заметил Волк совершенно спокойным голосом, поправляя свои длинные черные волосы, которые ветер набросил ему на лицо. — Хочешь поиграть, давай поиграем… Брысь! — крикнул мальчик и махнул рукой.

В ту же секунду Коу увидел, как малые духи, которые стояли на крыше, расступились в разные стороны. Теперь они образовывали своего рода круг… Нет, не круг. Когда Волк, похрустывая своими руками, вышел вперёд, в голове Коу промелькнуло более подходящее слово: «ринг».

— Поздравлю, — хмыкнул Волк. — Ты был настолько надоедливой тварью, что я разделаюсь с тобой собственными руками. Гордись!

Коу сглотнул, затем посмотрел на хмурую Кей, на Марию, которая держалась у него за спиной, и медленно выступил вперёд.

Между ним и Волком оставалось десять метров.

Казалось бы, приличное расстояние, но Коу прекрасно понимал, — ещё не чувствовал, чтобы такое почувствовать, по словам Сенсея, требовался опыт, — но понимал, что настоящий Страж или Высший дух способен преодолеть его быстрее, чем обыкновенный человек успеет вскинуть свой кулак.

Черные волосы Волка то и дело закрывали его мутные белые глаза.

— Ах, чуть не забыл, — вдруг, с выражением небрежного припоминания на лице, сказал Волк. — Что мне сказать Чёрному дракону, когда я швырну ему в ноги твою голову?..

Не успел Коу придумать ответ, как вдруг мутные белые глаза мелькнули прямо у него перед лицом. Он почувствовал страшнейшее напряжение, как будто две огромные ледяные лапы с силой сдавили его позвоночник. Руки немедленно, сами собой, прикрыли ему лицо, после чего ужасная, хрустящая боль пронзила его кисти. На секунду ему показалось, будто по его запястьям со всего маху ударили молотком.

Коу шатнулся и отпрянул.

Медный привкус крови пропитал его горло.

Волк стоял перед ним, неподвижно, сверкая зубами и улыбаясь бледной презрительной улыбкой.

Он был силён, очень силён, понял Коу. Намного сильнее чем во время их последней встречи. Разумеется, подумал Коу, пытаясь прийти в себя и снова сжать кулаки и чувствуя при этом бешеную боль. Тогда он был ещё ранен, а теперь, по словам Сенсея, восстановил свои силы. Теперь он был намного опаснее.

Коу сглотнул.

Рёв холодного ветра отлично прочищает сознание.

Что же ему теперь делать? Бежать? Нет, не выйдет. Волк не просто был сильнее, — он был быстрее. Даже в одиночку сбежать от него было почти невозможно, с Марией — фактически невозможно, с Марией и Кизуной — просто невозможно… Нужно сражаться. Но как? Мысли Коу оказались в тупике, а меж тем мальчишка снова, теперь неторопливо, словно дикий зверь, которые играет со своей добычей, к нему приближался…

Вот он уже снова приподнял кулаки, вот уже Коу приготовил себя к очередному удару, как вдруг раздался грохот. Что это? В нос Коу ударил запах гари, мелькнул свет, и на шее Волка появилось небольшое отверстие. Последний опешил на секунду, а Коу воспользовался моментом, ринулся вперёд и ударил.

Он целился в лицо своего противника, между его кулаком и скулой мальчика оставалось всего несколько сантиметров, как вдруг рука последнего резко перехватила его собственную. Мальчишка усмехнулся. Коу почувствовал смертельную опасность, попытался вырваться, но было поздно — сильнейший удар пришёлся ему в грудь и отбросил его на пять метров. Позади раздался крик. Коу свалился на колени, закашлял. Капли крови брызнули на бетон. Казалось, его грудь изогнули, наполнили песком, но…

Но…

…Когда несколько секунду спустя Коу, подрагивая, поднялся на ноги, он заметил про себя, что, хотя страшная боль действительно пронзает всё его тело, она была далеко не такой сильной, как он предполагал изначально. Не буря, но вихрь бушевал в его грудной клетке.

Почему?

Волк ударил не в полную силу? Решил поиграть? Нет… Коу посмотрел на мальчишку и заметил, что улыбка на лице последнего застыла, а затем на смену ей, резко и в то же время плавно, как это бывает с аниматронными куклами, которые меняют своё выражение по щелчку пальца, пришла ярость…

— Совсем забыл… — раздражённо прохрипел мальчишка. — У тебя тоже броня, мелкий ублюдок?

Коу не ответил.

Его взгляд впивался в кулак Волка.

С него капала кровь.

Вдруг он вспомнил слова Сенсея:

«…Броня — это тоже артефакт, но своеобразный. Она работает не потому что крепкая, а потому что блокирует негативную энергию. Если Малый дух попытается её прокусить, он сразу обмякнет и превратится в обыкновенный труп. С Высшими сложнее, конечно, но их она тоже немного профильтрует…»

Немного профильтрует… Странное выражение, но суть не в этом. Коу прищурился и вдруг понял, почему у Волка побежала кровь. Броня заблокирована некую толику его негативную энергии, а потому своим ударом он потрепал и свою собственную руку. Вернее, руку своей «оболочки».