– И убил? – Ривер обернулась к ней.

Ярдли кивнула.

– Я также считаю, что Закари действовал заодно с Такером Фарром, отцом девочки. Это наиболее правдоподобное объяснение. Вот только доказать это будет крайне трудно.

Ривер снова отвернулась к пустыне.

– Его могут признать невиновным?

Ярдли заколебалась. Лгать Ривер было бы нечестно.

– Могут. Его адвокат – один из лучших в своем ремесле, и он очень настроен на победу. Однако доказательства прочные, поэтому ему нужно будет найти кого-то еще, на кого можно свалить убийство и твое похищение. Самый очевидный выбор – это Такер Фарр. У него уже есть судимость за похищение, и у него имелся мотив убить тебя и свою жену.

– Сработает?

– Возможно, этого окажется достаточно, чтобы заронить сомнение у кого-нибудь из присяжных. Но даже если такой окажется только один, присяжные не смогут прийти к единому решению, и мы попробуем добиться пересмотра дела. Если присяжных будет уже двое, прокурор предложит очень мягкую сделку, чтобы побыстрее избавиться от прессы. Так что да, Закари может выйти на свободу.

– А что, если он попытается снова меня убить? – опустив голову, едва слышно промолвила Ривер.

Ярдли подошла и встала рядом с ней.

– Я этого не допущу!

Пресс-конференция напоминала зоопарк. Рой Лью, генеральный прокурор штата, начальник управления полиции Лас-Вегаса и шериф округа – все собрались в зале, расположившись по обеим сторонам от Натана Соллса, зачитавшего с кафедры заранее подготовленное заявление. Тут же присутствовал и Кайл Джекс, выпячивающий грудь перед объективами камер.

Ярдли приняла предложение Соллса. Ривер в опасности, девочка пропала без вести, и никому, кроме них с Болдуином, похоже, нет никакого дела до этого. Соллс попросил ее присутствовать на пресс-конференции, однако Ярдли заняла место в углу, подальше от камер.

Когда перешли к вопросам, первым поднял руку Джуд Чанс.

– У вас есть какая-либо информация о местонахождении Хармони Фарр, и если нет, готовы ли вы предложить доктору Закари сделку в обмен на эту информацию?

– Я не могу комментировать переговоры с обвиняемым по этому делу, – сказал Соллс. – Вам придется обратиться к его защитнику.

– Но, по словам представителей вашей же прокуратуры, они считают отца Хармони таким же подозреваемым в ее похищении, как и доктора Закари?

– Кто именно вам такое сказал?

– Вы же знаете, Натан, что я не могу вам это раскрыть. Просто полагаюсь на то, что говорят ведущие прокуроры вашего ведомства.

– Послушайте, я понимаю обеспокоенность общественности, считающей мистера Фарра подозреваемым, но таковым он и был – только подозреваемым. Имеющиеся у нас улики были обнаружены в гараже у доктора Закари, и никто, кроме него, не имел туда доступа, за исключением его подруги, которая сама является жертвой. Дополнительные подробности будут оглашены на предварительном слушании, если таковое состоится, и тогда вы получите ответ на свой вопрос, почему мистер Фарр больше не считается подозреваемым.

Ярдли не могла сказать, заметил ли кто-либо из присутствующих эту ложь. Такер Фарр еще являлся подозреваемым. Однако она считала, что они с Закари действовали сообща, и в ближайшие недели ей придется убедить в этом присяжных, до тех пор пока она не соберет достаточно доказательств для предъявления обвинения и Такеру.

Соллс начал было распространяться о чем-то другом, но Чанс перебил его:

– Активные поиски Хармони Фарр продолжаются, или же вы считаете, что ее уже нет в живых?

– В настоящий момент расследованием занимается полицейский отдел по розыску пропавших без вести…

– Натан, говорите прямо: девочка жива или нет?

У Соллса порозовело лицо. Он был вынужден откашляться и глотнуть воды – наверное, чтобы не взорваться потоком сквернословий в адрес Чанса.

– Мы не знаем, жива ли Хармони Фарр. Мистер Закари не говорил с нами с тех пор, как пригласил адвоката. На мой взгляд, все это ради…

– Кто виноват в том, что обвинения по делу не были предъявлены на федеральном уровне? Один из членов большого жюри рассказал мне, что прокуратура не подготовилась и пыталась продвинуть сырое дело. Кажется, имея дело с серийным убийцей, нужно хорошенько подготовиться, разве не так? Чего мы можем ждать от окружной прокуратуры?

Соллс стиснул зубы с такой силой, что вздулись мышцы на нижней челюсти.

– Полагаю, на этот вопрос лучше всех смогу ответить я, – вперед вышел Рой Лью. – Иногда дело разваливается вследствие недопонимания со стороны большого жюри. Это ведь не точная наука – мы имеем дело с людьми, а в этом случае ошибки неизбежны.

– То есть вы хотите сказать, что это ошибка большого жюри, а не ваша, – сказал Чанс, – благодаря которой доктору Закари не были предъявлены обвинения в убийстве и похищении?

– В настоящий момент наша главная задача – обеспечить то, чтобы этот человек пробыл за решеткой до конца своих дней и не смог больше никому причинить вред, – вмешался Соллс. – На этом всё. Благодарю за внимание.

Кое-кто из журналистов начал выкрикивать вопросы, но представители правоохранительных органов уже покидали подиум. Дождавшись, когда все разойдутся, Ярдли подошла к Чансу.

– Думаю, в этом году тебя не пригласят на рождественский вечер в окружную прокуратуру.

– Блин, Натан не пересечет улицу, чтобы плюнуть на меня, когда я буду объят огнем, – усмехнулся тот. – Я обратил внимание, ты ничего не говорила. Правда считаешь, что Закари тот самый, кто вам нужен?

– Да. По крайней мере, один из них.

– Ага. И, я так понимаю, второй – это Такер Фарр? Я с удовольствием выслушал бы твои теории, особенно если учесть, как мы с тобой вначале издевались над стариной Джонни Макдермотом, считавшим, что преступников двое. Полагаю, я должен угостить этого мерзавца пивом.

– Все, что я скажу, не под запись. Защитник Закари собирается свалить всю вину на Такера Фарра, и меньше всего нам нужно мое заявление о том, что Такер имеет к этому какое-то отношение.

– Ну, в любом случае тебе нужно молиться и принимать витамины, потому что дело обещает стать той еще задницей.

Ярдли было как-то не по себе утром выйти из дома и поехать в прокуратуру округа Кларк. Современное здание из стекла и бетона окружали пальмы. Джессика прошла мимо охранника.

Окружная прокуратура на третьем этаже встретила ее какофонией звуков. Трезвонили телефоны, люди разговаривали и смеялись, по телевизору шел выпуск новостей. Разительный контраст по сравнению со строгой федеральной прокуратурой.

– Здравствуйте, – обратилась к секретарше Ярдли. – Я Джессика Ярдли. Бри Джонсон меня ждет.

– Одну минутку.

Вскоре появилась Джонсон. Они пожали друг другу руки, и Бри провела ее через служебный вход, не оборудованный металлоискателями. Все пространство этажа было разбито на отдельные кабинеты по периметру и общее пространство посредине.

– Следующий этаж также наш, – объяснила по дороге Джонсон. – Но там в основном апелляции и гражданские дела. Ты с ними не пересечешься. Кабинет Натана также наверху, однако он никогда не бывает на месте. Если тебе что-нибудь понадобится, обращайся к Венди – она его заместитель – или ко мне. Вот твой кабинет.

Она указала на маленькую комнату с большими окнами, выходящими на улицу. На массивном Г-образном столе стояли компьютер и принтер. Кроме кресла и полок над столом, в кабинете больше ничего не было. Ярдли обратила внимание на дырки в стенах – там предыдущий обитатель вешал свои вещи.

– Я попрошу принести тебе все материалы дела, и тебе дадут пароль для входа на наш сервер. Уже имела дело с адвокатом? Диланом Астером?

– Имела.

– Очень умен. Будь осторожна. У него есть прямо-таки обезоруживающее обаяние, но я видела, как он перерезает горло прокурорам, потерявшим бдительность.

– Буду осторожна.

Джонсон улыбнулась, однако Ярдли почувствовала, что эта улыбка натянута.