Из верхнего квартала как-то раз
Созырко с Урызмагом и Батрадз
Отправились в вооруженье полном
К Царцу-реке, что катит бурно волны,
К одной из родственниц, горя желаньем
Вдове добрейшей оказать вниманье.
Следов от Вдовьей башни не осталось,
Остатки крепости внушали жалость.
Среди травы — обугленные склепы,
Кругом — опустошенье, груды пепла.
«В чем дело? — молвил Урызмаг сердито. —
Чьи кони здесь плясали симд копытом?»
И всадники разъехались тогда,
Чтоб распознать, откуда шла беда.
Сам Урызмаг помчался на восток,
Батрадз — на запад. Путь их был далек.
Созырко ж по обочине дороги
На юг помчался. Смотрит он в тревоге:
Деревьев ветки срезаны повсюду,
Отрубленных голов он видит груды,
И все они насажены на колья.
Созырко меч сжимает свой до боли.
Стрелой несется конь его лихой
К врагам старинным по земле чужой.
Созырко видит: человек нагой
Сидит один с поникшей головой
Невдалеке от берега крутого.
Тогда Созырко так спросил нагого:
«Что делаешь ты, человек нагой?
Иль отдых ты устроил здесь дневной?
Коль путник, то откуда держишь путь?»
«Не путник я, присевший отдохнуть.
Мне выпала нерадостная доля,
Врагами взят я в горькую неволю.
Нас взяли в плен, когда сожгли село,
Где много наших братьев полегло.
Оставшихся связали и толпой,
Плетьми рубцуя, гнали пред собой».
«Тогда садись скорей в мое седло,
Найдем мы тех, кто сжег твое село».
И сел в седло тогда к Созырко он,
Поехал к тем, кто взял его в полон,
К земле Гумира путь он указал,
К обидчику-алдару поскакал.
Невольники работали на пашнях.
Промолвил нарт: «Ужель то люди наши?»
«Да, это нарты гибнут от ударов,
На них здесь пашут ратники алдара».
Созырко ярости не мог сдержать,
Меч острый он схватил за рукоять,
И стал косить он им людей алдара,
В плену томившихся освобождал он.
Когда всех пленников освободил,
То к крепости он с боем приступил.
Тогда Гумир, познав врагов отвагу,
Послал гонцов за колесом к Балсагу:
«Будь милостив, прошу я об одном,
Без колеса мы вовсе пропадем.
Явился нарт, что гневен и бесстрашен,
Он отомстить решил за Вдовью башню».
И колесо Балсаг тогда пустил,
И колесу вослед проговорил:
«Катись вперед, не приходи обратно,
Пока совсем не уничтожишь нартов».
Гумир в тоске ждал колесо Балсага.
Но не дремал Созырко, и с отвагой
Он крепостные стены проломил
И голову Гумиру отрубил.
Тем временем и колесо Балсага
Явилось показать свою отвагу.
Других не трогая, оно бежало,
К ногам Созырко бросилось сначала.
Созырко колеса не испугался
И перед ним с мечом стоять остался.
Заволновалось колесо Балсага,
Смущенное неслыханной отвагой,
И от Созырко откатилось быстро.
Сверкали в спицах пламенные искры.
Созырко гнаться стал за колесом,
Грозя ему отточенным мечом.
Пред дубом очутившись молодым,
Созырко крикнул, поравнявшись с ним:
«Прошу тебя, дубочек молодой,
Мне угрожает колесо бедой,
Ветвями придержи его скорей».
Дубок сказал: «О прошлом пожалей,
Ведь ты меня для луков изрубил,
А то бы я его остановил».
От злости нарт заскрежетал зубами
И разразился гневными словами:
«Пусть желуди твои вовек отныне
Прожорливые пожирают свиньи!»
А в это время колесо катилось
И вот в ветвях орешника укрылось.
Созырко у орешника просил,
Чтоб колесо он веткой зацепил.
Тогда орешник зло ему ответил:
«Ты хочешь невозможного на свете.
Не ты ль мои кусты с корнями вместе
Так часто вырывал, как бы из мести,
Чтоб делать стрелы из моих ветвей.
Я не могу помочь в беде твоей
И колесо Балсага задержать».
И начал нарт орешник проклинать:
«Будь проклят ты, наглей тебя не сыщешь,
Отныне годен будь на топорища!
И вот тебе еще одна расплата:
Расти кривым, будь вечно суковатым!»
Вот колесо, летя вперед со скрипом,
Через минуту поравнялось с липой.
Созырко к липе быстро подбежал:
«О липа старая, ты сделай милость,
Чтоб колесо скорей остановилось,
Ветвями придержи его живей».
Ответила она под шум ветвей:
«Хоть я крепка и ветками обильна,
Но пред Балсагом грозным я бессильна,
Мне колеса никак не удержать».
Тогда Созырко начал ей кричать:
«Ты проклята навек отныне мной,
Бесплодна будешь весь свой век земной!»
Вот мимо хмеля колесо несется,
Дрожит оно от страха и трясется.
Сверкают искры и мелькают спицы.
Спешит Созырко к хмелю обратиться:
«Мой дорогой и славный хмель ветвистый,
С большими гроздьями, хмель золотистый,
Сбей колесо Балсага на минуту,
В своих ветвях его скорей запутай».
Ответил хмель: «Ценя твою отвагу,
Не пропущу я колеса Балсага».
Созырко-нарт до слез растроган был,
Он хмелю ласково проговорил:
«Отныне знай и помни, хмель красивый,
Бродильщиком хмельным ты будешь пива.
Ты будешь для людей всегда приятным,
А для богов — растеньем ароматным».
Хмель был проворен. Не прошло минуты,
Как колесо он ветками опутал.
Тут колесо Созырко изловил
И, под себя подмяв, проговорил:
«Кем послано ты?» И оно вскричало:
«Убей меня, но выслушай сначала.
Я — колесо Балсага. По приказу
Должно я было смять всех нартов сразу.
Но нартам я вреда не причинило,
Да и тебе ничем не повредило».
Созырко отвечал, горя отвагой:
«Не называйся колесом Балсага.
Созырко имя будешь ты носить
И мне отныне преданно служить.
Катись же по проторенной дороге
И поскорей отрежь Балсагу ноги».
Прогрохотало колесо Балсага:
«Клянусь и богом, и твоей отвагой,
Что выполню я вмиг приказ твой строгий
И у Балсага я отрежу ноги».
Поверив твердо в обещанье это,
Созырко отпустил его к рассвету.
А с нартами на месте Вдовьей башни
Село построил и возделал пашни.
