Вернувшись с кувда, от Бурафарныга,
Батрадз помчался к пастуху на выгон.
«Пришел к тебе как гость, издалека,
Овечьего отведать молока.
Я выпил ронг, отравленный злодеем,
Змеиный яд хочу запить скорее».
С гостеприимством был пастух знаком,
И напоил он гостя молоком.
И нартом был обычай соблюден —
С ровесником затеял игры он.
Играли, пели и, шутливо споря,
Пришли на берег голубого моря.
И там, где волны скалы берегут,
Загнали на ночь всех овец в закут.
И, приготовив из травы постели,
Ночному сну предаться захотели.
Едва сомкнули юноши глаза,
Как над землею пронеслась гроза,
И белой пеной закипело море.
Тогда из пены на морском просторе
Внезапно выплыл мальчик огнеокий,
За ним второй плыл на волне широкой.
Тот мальчик огнеокий был Сослан,
Второй, которого волна несла, —
Сын Хуандона, юный Урагом,
Резвившийся всю жизнь на дне морском.
Они на берег вышли и смеются,
Их голоса в ущелье раздаются:
«Эй, пастухи! Вставайте-ка скорее,
Берите вы хлопушки и свирели».
Тогда пастух Батрадзу прошептал:
«Пойдем к донбетрам, если не устал.
Я издавна с их играми знаком,
И время мы неплохо проведем».
Тут к мальчикам пошли они навстречу
И в играх с ними провели весь вечер.
На берегу резвились, громко пели,
Играли вдохновенно на свирелях.
Веселью их и звукам песни внемля,
Сам Месяц сына к ним послал на землю.
Примчался быстро на рогах оленьих
И сын Афсати из лесов в то время.
Баргуна сын вдруг прилетел стрелой,
Измерив взором весь простор морской,
И заиграл он на своей свирели
Не хуже тех, чьи песни здесь звенели.
И этим песням голос эха вторил.
К ним сын Фалвара опустился вскоре,
Веселый и неугомонный мальчик;
Со сверстниками он играет в альчик.
А с высоты, что головы кружила,
Со звездных гор смотрел сын Уацилла.
Спустился тоже он на берег моря,
Веселой песней юным песням вторя.
Когда собрались юноши гурьбою,
Повеселело небо голубое,
Проснулись звери, прилетели птицы
И в общей пляске начали кружиться.
В проворный пляс пустились вслед за ними
Песок и камни с волнами морскими.
И стаи рыб пришли тогда в движенье,
Резвясь всю ночь под музыку и пенье.
С тех пор те мальчики всегда дружили,
На берег моря часто приходили,
И берег моря оглашался пеньем,
И не было конца увеселеньям.
Об этих играх, смелых и веселых,
Весть разнеслась по дальним нартским селам.
К поляне молодежь стекаться стала
В неделю раз из каждого квартала.
Играют в кен, и в альчики, и в бат,
Живой игрою сердце веселят.
Из молодежи выделялись трое,
Как самые отважные герои.
Для пастуха, Батрадза и Сослана
По ловкости не находилось равных.
Играющие лук и стрелы взяли,
В стрелометанье состязаться стали.
Всю молодежь собрав, Батрадз кричит ей:
«Кладем втроем мы шапки и арчиты
Здесь на скале. Попробуйте их сбить,
Чтоб нас в стрельбе из лука победить».
Был принят вызов. Полетели стрелы.
Их было столько, что в глазах темнело.
Но в цель они никак не попадали,
Как будто их на зло заколдовали.
Одни, не долетев, в траве лежали,
Другие далеко перелетали.
Противников же шапки и арчиты
Стрелой мгновенно были все пробиты.
Все проигравшие к себе домой
Вернулись с непокрытой головой.
Бредя по улице села смущенно,
Они случайно встретили Сырдона.
Тот их спросил: «Что приключилось с вами,
Что вы чужими смотрите глазами?
Без шапок вид у вас осиротелый».
Тут рассказали те, в чем было дело,
Какое с ними приключилось горе
В игре с тремя героями у моря.
Сырдон сказал: «Не унывайте, дети,
Случается и худшее на свете.
Сейчас идите спать, а утром ранним
Просите вы совета у Сатаны.
Она мгновенно все узлы развяжет
И верный путь к победе вам укажет».
И юноши послушали Сырдона,
Пошли к Сатане, к играм благосклонной.
Пришли они и так сказали ей:
«О лучшая из нартских матерей,
Пришли к тебе мы с просьбою одной.
Как поступить нам? Будь для нас родной.
Уже не раз на игры бардуагов
Ходили мы с обычною отвагой.
Вчера с позором мы вернулись с поля.
Там состязались с нами три героя,
Их стрелы наши шапки прострелили
И нашу обувь в клочья обратили.
Из моря вышел мальчик, с солнцем схожий,
И одолеть его никто не может.
Как искупить нам наш позор нежданный,
Ты научи нас, мудрая Сатана».
Сатана улыбнулась и сказала:
«Тот мальчик — нарт, он нашего закала».
«Раз так, пойдем к нему мы с этой вестью,
Чтобы отныне жил он с нами вместе.
К земле отцовской мы его вернем».
«Нет, солнышки, он не покинет дом,
Из моря никогда не выйдет он,
Навеки жить он в море обречен,
Пути на сушу для него закрыты.
Но если Урызмаг наш именитый
Наутро выйдет вместе с вами в путь,
Сослана к нам вы сможете вернуть.
Не думая о шапках и арчитах,
Как можно лучше отточите бритву.
Когда придете вы на берег моря,
То Урызмага, тихо и не споря,
Начните брить вы левою рукой
И стороной не острой, а тупой.
Не выдержит Сослан. Быстрее ветра
Покинет он своих морских донбетров
И выплывет, чтоб научить вас брить.
Вот тут-то вы должны его схватить
И голову слегка ножом поранить.
Тогда о море думать он не станет
И будет принужден сухим путем
Вернуться снова в нартовский свой дом».
И юноши, прослушав наставленье,
Прохладным утром вышли из селенья.
Нарт Урызмаг, весть получив о сыне,
Шел вместе с ними к волнам моря синим.
Был пройден путь, что нартам так знаком.
И вот они на берегу морском,
Брить Урызмага начали не просто —
Тупою стороною бритвы острой.
По очереди Урызмага брили,
А сами за морской волной следили.
Заволновалось в это время море,
И вышел мальчик с пламенем во взоре.
На юношей взглянув, он закричал:
«Эй, вы, пришельцы, кто вас обучал?
Что сделал вам несчастный человек?
Не видели вы бреющих вовек
Иль бритву в руки никогда не брали?»
А юноши спокойно отвечали:
«Один — умен, другой — еще умнее.
Один — силен, другой — еще сильнее.
Коль не умеем, научи нас брить».
Вторично гость не дал себя просить,
Он к Урызмагу поспешил скорее,
Чтоб пристыдить неловких брадобреев.
Но не успел и бритвы взять у нартов,
Как в голову он ранен был внезапно.
Он, раненый, не мог нырнуть в пучину,
И юноши вернули нартам сына.
Идут домой, ведут с собой Сослана,
Рожденного скалою мальчугана.
Ведут в село, в бораевский квартал,
Чтоб каждый нарт в нем нарта опознал
Бораевы же всей своей семьей
Устроили Сослану кувд большой.
Селенье все на этот кувд созвали,
Старейшин к небожителям послали.
И бардуаги, полные веселья,
Пришли на пир с обильным подношеньем.
Сын Уацилла к ним пришел с сохой,
Ячмень с пшеницей сыпал им горой.
И мельничные жернова донбетры
Несли с собою, чтоб связать их с ветром.
Пришел Фалвара с жирными бычками,
А сын его — с лихими скакунами.
Уастырджи — с кольчугою булатной,
Курдалагон принес мечи и латы.
Владыка туч явился с серой буркой,
Владыка грома — со стрелой и луком,
Сын Бардуага — с бороной дубовой.
И, поздравляя нарта с жизнью новой,
Осыпали подарками Сослана.
А радовалась больше всех Сатана.
