Был небосвод безоблачен и ясен.
Вся молодежь собралась на ныхасе.
Играли, пели жители селенья,
Так проводили время в развлеченьях.
Вдруг вестник прискакал. В большом волненье
Он сообщил о вражеском вторженье.
Скакун горячий дышит учащенно,
Весь в белой пене, с мокрою попоной.
Сказал им всадник: «Мир да будет с вами!
Приехал я с печальными вестями.
Ряды двойные новых войск Мукары,
Грозя нам всем стремительным ударом,
Вдруг показались на границе нартов,
Потом на север двинулись обратно.
Сам Уангур к нам с пешими стремится,
Чтоб с воинами нашими сразиться.
Там столько войск шагает ряд за рядом,
Что невозможно их окинуть взглядом».
Услышав это, нарты в должный срок
Вооружились с головы до ног
И понеслись вперед лавиной бурной
На Уарыпп, навстречу Уангуру.
Их вдохновляла доблесть и отвага
Старейшего из нартов — Урызмага.
От гула войска вся земля дрожала,
И за спиною пыль столбом стояла.
А на заре, холодным утром хмурым,
Они столкнулись с войском Уангура.
Мечи окровавленные сверкали,
Звон раздавался искрометной стали.
А в это время войско сына Тара
Грозило неожиданным ударом.
Мукара хитрый вестника послал
К приятелю Дзагко, в его квартал.
«Знай, побратим, что прохожу я мимо
И видеть мне тебя необходимо.
Коль ты здоров и не лежишь в постели,
То приходи поговорить о деле
И приводи отряды молодежи,
Что храбростью своей с тобою схожи».
Дзагко тотчас помчался к сыну Тара,
Сын Тара был его приятель старый.
И в первый миг, лишь встретился он с ним.
Сын Тара крикнул: «Что же ты один?
Где ж молодежь? Куда она пропала?
Тебя она всегда сопровождала».
Дзагко ответил: «Как мне быть, о боже!
Нет никого из нашей молодежи.
На нартов наступает Уангур.
Но чтоб скорее дать отпор врагу,
Судьбу его решить в жестокой сече,
Вся молодежь пошла ему навстречу».
Сын Тара только этого и ждал,
Войскам приказ о наступленье дал.
И вот они лавиной устремились,
В тылу у нартов вскоре очутились,
Село кольцом змеиным окружили.
Мукара знал, что враг его бессилен.
В село послал гонца с таким веленьем:
«Вы — наши должники. Без промедленья
Должны нам дать от каждого двора
По девушке, как дань. Коль до утра
Не отдадите, то возьму я силой».
Но были старики неумолимы.
Отчаянно все нарты защищались,
В рядах мужчин и девушки сражались.
Но был сильней их во сто крат сын Тара,
Селенье нартов предал он пожару.
Богатства нартов на волов навьючил,
Погнал стада их через лес и кручи.
Сто нартских девушек он взял с собой,
Благословляя свой удачный бой.
В то время Урызмаг, питомец чести,
С отборной нартской молодежью вместе
Кровь проливал в долине Уарыппа.
Был грозен Уангур в бою открытом.
С закатом солнца, с наступившей мглой
Устали все и прекратили бой.
А к Уангуру вестник прискакал,
Слова Мукары он пересказал:
«Село врага сравняли мы с землей
И все добро их унесли с собой.
Нет смысла наступать теперь войскам,
Живой души ты не увидишь там».
Сам Уангур все понял хорошо
И в ту же ночь с войсками отошел.
Как только звезды скрылись с небосклона,
Блеснуло солнце на зеленых склонах.
С оружьем нарты в этот день собрались,
На поле битвы снова показались.
Но не нашли там войска Уангура,
Безлюдно, тихо было в поле хмуром.
Нарт Урызмаг был этим озадачен:
«Куда девался враг? Что это значит,
Что в поле нет ни мертвых, ни живых?
Уж не земля ли поглотила их?»
Врагов искали нарты по полям
И шли без устали по их следам.
А в это время там, на небесах,
Сын Бардуага мчался в облаках
На бороне дубовой, на оленях,
С Батрадзом юным, после похищенья.
Казалось, им и в синем небе тесно.
Неслись они и громко пели песни.
Когда они над нартами летели,
То Бардуаг остановил оленей
И к голосам прислушиваться начал.
Батрадз спросил его: «Что это значит?
Зачем остановился? Сделай милость,
Мне объясни». «Не видишь, что случилось?
Не слышишь разве ты мольбы людей?
Взывают нарты к помощи моей».
Услышав эту весть, Батрадз могучий,
Кипя от злости, пролетел сквозь тучи.
Летит к земле он, искры рассыпая,
Но Бардуаг Батрадза догоняет.
Он в облако мгновенно обратился,
Во двор Сатаны с нартом опустился.
Доставив друга, улетел обратно.
Батрадз огненноокий крикнул нартам,
И крик его потряс весь мир земной:
«Эй, кто живой здесь, коли есть живой?»
И мудрая Сатана разгадала,
Что мальчик — нартский, и ему сказала:
«По взгляду вижу я, что ты из нартов,
Войди и расскажи, как к нам попал ты
И из какого нартского ты рода».
«Пришел сюда я на мольбу народа.
Все разъясни теперь мне по порядку:
Кто сжег село и кто напал на нартов».
Батрадзу так ответила Сатана:
«Мукара злой напал на нас нежданно.
Он нартское село сравнял с землею
И лучших девушек увел с собою.
Один его ты победить не сможешь».
«Но и меня не победит он тоже,
И я силен, и я стреляю метко.
Дай мне скорей оружье наших предков».
От этих слов Сатана просияла,
И подвела его к дверям подвала.
Вот с нетерпеньем юный нарт берет
Тяжелый меч и толстое копье,
Несет оружье, не моргнувши глазом.
Тогда Сатана молвила Батрадзу:
«Неопытность ты сразу обнаружил,
Раз вытащил тяжелое оружье.
Оно негодно для жестокой сечи,
Ты выбери оружие полегче».
Нарт торопился в бой вступить скорей,
Взял лучший он из нартовских мечей.
Вооружившись, он сказал Сатане:
«Пусти меня скорей на поле брани.
Коня лихого приготовь мне спешно,
Ведь не могу ж отправиться я пешим».
Сатана с грустью отвечала так:
«Все табуны угнал жестокий враг.
Есть, правда, конь Урыза — старый, хилый,
Остались только кости в нем да жилы.
Пасется он за нартовским селеньем
И ждет, должно быть, смерти с нетерпеньем».
Батрадз нашел несчастного коня,
Пошел к реке, оружием звеня.
Там он коня очистил от колючек,
И конь, как прежде, стал одним из лучших.
Нарт вышел из воды, омывшись в волнах,
Неся коня в своих руках огромных.
Подпруги подтянул и оседлал.
Когда ж засунул в рот он удила,
Невиданным виденьем изумлен,
Как вкопанный, остановился он.
Открылись десны лошади. Из них
Сверкнул блестящий ряд зубов стальных,
Похожих на булатные клещи.
Батрадз сел на коня и взял свой щит.
Конь взвился птицей, над грядою гор
Средь облаков летит во весь опор.
Летит авсург, летит и ржет тревожно.
Меч ерзает от жажды боя в ножнах,
И над мечом, звеня, булатный щит
На ярком солнце серебром горит.
Когда подъехал он к твердыням Тара,
Окликнул он воинственно Мукара:
«Эй, ты, сильнейший, выгляни наружу,
Во двор спустись, коль с мужеством ты дружен».
Стрелу пустил он — смелый вызов к бою.
Вскричал Мукара: «Кто передо мною?
Откуда ты? Коль ищешь бранной встречи,
То завтра утром приезжай на сечу».
В назначенное утро, на рассвете,
Сел на коня Батрадз и не заметил,
Как к Уартдзафу стал он приближаться,
Чтоб на холме с Мукарой рассчитаться.
Батрадз в пути беседует с конем
О поединке будущем своем:
«Коль в схватке злой я загорюсь в огне,
Какую помощь ты окажешь мне?»
Конь отвечал, копытами звеня:
«Рассчитывать ты можешь на меня.
Коль будет враг упорно наступать,
Его смогу копытами подмять.
Коль все же будет враг одолевать
И станет, как в тисках, тебя сжимать,
Тогда зубами, чтоб глаза смежил он,
Я мигом разгрызу ему все жилы».
Лишь солнце показалось на вершинах
И озарило горы и долины,
Батрадз к горе высокой прискакал
И на Мукара дерзкого напал.
Враги сначала копья испытали,
Потом сражаться начали мечами.
Лишь только солнце скрылось за горой,
Как завязался рукопашный бой.
Противники друг другу мнут бока.
Стальной Батрадз почувствовал накал.
Когда к земле он наклонился низко,
От привязи конь оторвался быстро.
Батрадзу помогал скакун, как другу,
И на Мукаре разорвал кольчугу.
Мукара же, оружием звеня,
Не обращал вниманья на коня.
Конь задние копыта в ход пустил
И два ребра Мукаре раздробил.
Но, видно, враг привык на бранном поле
Не чувствовать ни устали, ни боли.
Тогда скакун вступил в сраженье сам,
Схватил врага и бросил к небесам.
А юный нарт, как уголь раскаленный,
Помчался вихрем к волнам разъяренным,
И в море Черное, чтоб охладиться,
Быстрей стрелы сумел он опуститься.
Батрадза волны тотчас поглотили
И скрыли в глубине, в пучине синей.
Мукара, пав на землю, встал тотчас,
Сел на коня и мигом скрылся с глаз.
Укрылся у маликов он, разбитый,
Отдал себя как гость под их защиту
Все, что случилось, рассказал он им.
Ответил царь: «Батрадз рожден стальным.
Нет сил, которых испугался б он,
Лишь хитростью он может быть сражен.
Теперь он будет гнаться за тобой,
Потянется он к крепости рукой.
Но у стены мы выкопаем яму.
Когда придет он к крепости, упрямый,
В ловушку попадет, не ожидая,
И мы его камнями закидаем».
И царь маликов свой народ собрал,
Он яму рыть скорее приказал.
Малики все пошли туда гурьбой,
Лопаты, кирки принесли с собой
И выкопали яму у ворот
Глубокую, имея свой расчет,
Покрыли яму свежими ветвями.
Батрадз в то время долами, горами
На черном скакуне летел могучий.
За нартом пыль вздымалась черной тучей.
Вот он уже у вражеских ворот,
С коня слезает, смело вглубь идет.
Ворота он толкнул плечом легко
И в миг на восемь расколол кусков.
Но только сделал шаг один вперед,
Как провалился в яму у ворот.
Тогда малики собрались толпой,
Одну скалу тащили за другой
И начали забрасывать Батрадза.
Батрадз свой меч из ножен вынул сразу,
И поднял острие над головой,
Одну скалу ломая за другой.
Вершины скал и гор крутых отроги
Ему мукою сыпались под ноги.
Малики успокоиться не могут.
Таскают валуны и бьют тревогу.
Батрадз Стальной сражается упрямо.
А пыль и щебень наполняют яму
И подымают воина все выше.
Батрадз Стальной палящим жаром пышет.
Когда из ямы, точно блеск луча,
Вдруг показалось острие меча,
Малики разбежались от испуга
По сторонам, крича, давя друг друга.
Никто не видел, кто куда бежал,
Дороги пред собой не разбирал.
Тогда Батрадз на корточки присел
И, выпрямившись, быстро вверх взлетел.
Стал гнать перед собою он галопом
И сына Тара, и маликов толпы.
За жизнь свою маликам стало страшно,
Они поднялись по ступеням в башню.
Батрадз не оставляет их в покое
И башню рушит силою стальною:
Выламывает двери он плечом,
Все семь дверей уже идут на слом.
И за последней дверью, за седьмой,
Направил меч непобедимый свой
Он на царя маликов и Мукару.
Они еще сопротивлялись яро,
Звенели долго их мечи стальные,
И рассыпались искры золотые.
Когда Мукара и малики стали
Уже слабеть, то насмерть испугались
И пред Батрадзом стали на колени.
Стальной Батрадз сказал с ожесточеньем;
«Два выбора у побежденных есть:
Быть меченными или выбрать смерть».
Враги, дрожа от страха, отвечали:
«О пощади! Мы биться перестали.
Ты лучше меткой нас отметь своей
И отпусти из плена поскорей».
Батрадз в ответ взял острый меч стальной
И сделал метку собственной рукой.
Так в этой битве, грозной и великой,
Он победил Мукару и маликов
И пленникам, кто в рабстве прозябал,
Освобожденье от неволи дал,
Их взял с собой в ущелье нартских гор.
Маликов царь с Мукарой с этих пор
Им платят дань за пролитую кровь
Для всех сирот, для стариков и вдов.
