– Пригласи его сюда, – приказала она.

– Я не буду.

– Ты это сделаешь. – Маккензи обхватила руку Адьи и подняла ее на ноги. – Сделай это для своей команды, Лейни-Джейн.

– Подожди, – запротестовала Адья. – Я не допила свой кофе.

Делейн смотрела, как они уходят, паника нарастала, и она подумала о том, чтобы собрать свои вещи и побежать за ними. Прежде чем она успела дотянуться до своей сумки, стул напротив нее выдвинулся, и Колтон опустился на него, холод волнами разливался от него.

– Ты сегодня хорошо выглядишь, – сказал он, растирая руки.

Неожиданный комплимент пронзил ее насквозь. Сглотнув, она сделала вид, что внимательно изучает свои записи.

– Я занята.

– Как враждебно, – отметил он. Сегодня Колтон был до невозможности похож на самого себя – все эти строгие линии и четкие углы, рот, будто лезвие, слишком темные глаза. – Ты злишься на меня.

– А ты внимательный.

– Если я извинюсь, это поможет?

– Нет, – заверила она его, – так что не трать свое время.

Он проигнорировал Лейн, подтащив раскрытую тетрадь поближе для проверки. На странице виднелись крылья бабочки свинцового цвета.

– Послушай, Уэнздей, – сказал он, изучая ее работу. – Вчера ты застала меня врасплох. Я действительно хочу помочь тебе.

– Мне не нужна твоя помощь, Прайс, но спасибо. – Она наклонилась через стол и потянулась за тетрадью. Колтон ее не отдал.

– Ты это несерьезно, – бросил он на нее обиженный взгляд.

– Вообще-то, серьезно. Отпусти. – Она еще раз дернула блокнот, на этот раз сильнее, чем раньше, и он ослабил хватку. Неожиданная покладистость заставила ее откинуться на спинку кресла.

– В течение минуты хорошенько подумай об этом, – сказал он, разматывая шарф. Под этим углом она могла видеть небольшой выступ его ключицы, тонкую морщинку на шее. У нее пересохло во рту. – Я не очень-то хочу проводить индивидуальные занятия с первогодкой в классе, где я ассистирую. Это может выглядеть так, будто я помогаю тебе списывать.

То, как он смотрел на нее глазами, поглощающими свет, заставляло ее искриться от нервов.

– Что ты хочешь сказать? Ты хочешь, чтобы у нас были тайные учебные встречи?

– Если ты так ставишь вопрос, то конечно. – Он посмотрел на часы. – Чем меньше людей знает, тем лучше.

– Ну, не знаю. – С другого конца кафе она почувствовала на себе пристальный взгляд Маккензи.

Она знала, что бы сказала ее подруга, будь она здесь. Она бы сказала Лейн, что учебная встреча – идеальный шанс узнать больше о стене с именами. Она сказала бы ей, чтобы она лучше играла в детектива. Она бы сказала ей ответить «да». Вместо этого Делейн погрызла колпачок ручки и сказала:

– Звучит рискованно.

– Для меня, – заверил ее Колтон. – Не для тебя.

– Тогда почему ты предложил? – Вопрос повис между ними, натянутый под едким запахом подгоревшего эспрессо и мокрым шелестом сентябрьского дождя. Когда он не ответил, она взяла на себя смелость ответить за него.

– Потому что тебе жаль меня. Ты смотришь на меня и не видишь бойца. Ты видишь просто побитого щенка. Бедную глухую Делейн, которая рисует бабочек в своих тетрадях и не может сдать контрольную работу даже с открытыми заметками.

– Совсем не поэтому, – сказал он с суровостью, не терпящей возражений.

Делейн судорожно сглотнула, ее ответ застрял в горле. Ей хотелось, чтобы он ушел. Он нервировал ее – этот слишком общительный Колтон, его улыбка была достаточно острой, чтобы перерезать артерию. Он был далек от того Колтона, к которому она привыкла, – далекого, односложного и решительно настроенного избегать ее любой ценой.

– Ты поймал меня в момент слабости на днях, – сказала она голосом, который был слишком слабым, чтобы ей понравиться. – Я вывалила на тебя кучу личной информации, когда не следовало. Думаю, для нас обоих будет лучше, если мы просто сделаем вид, что этого не было.

– Нет, – резко ответил он.

– Извини?

– Ты слышала меня, Уэнздей. Я не хочу делать вид, что этого не было. Я сказал тебе, что хочу быть полезным для тебя. Я серьезно.

В его взгляде было что-то тревожно-серьезное. Делейн отвернулась от него, не обращая внимания на замирание пульса.

– Совместная работа подразумевает, что ты тоже что-то получишь от этого.

Он оперся локтем о спинку стула и посмотрел на нее слишком спокойным взглядом.

– Может быть, я альтруист.

– Хах. – Она подавила смех. – Повтори попытку.

В его горле зародился стон. Она скорее увидела, чем услышала его – это было заметно по тому, как расширилась его грудь, как напряглись его плечи. Как он произносил имя «Уэнздей» по одному слогу за раз. Уэнздей. Венс. Дей.

– Лейн, – поправила она.

– Мисс Майерс-Петров. – Его голос был пропитан слащавостью, в нем звучали нотки американского парня, что сразу же насторожило ее. – Ты хочешь услугу за услугу? Я могу сделать это за услугу. – Наклонившись через стол, он оторвал бабочку от переплета и с размаху воткнул ее между ними. – Я хочу, чтобы ты нарисовала это.

– Бабочку, – отшутилась она.

– О, так вот что это такое? – Он развернул ее, изучая. – Я подумал, что это саранча.

– Я не художница. – Она потянулась к рисунку, и он откинулся назад, держа его чуть в стороне от ее руки.

– Все в порядке. – Его волосы были уложены волнами, несколько неровных локонов сползли на висок. – Ты спросила, чего я хочу. Вот это. Я разрешу тебе пользоваться моими записями, если ты нарисуешь это для меня.

Она отдала рисунок.

– Где?

– Отличный вопрос. – Он отложил бабочку и вырвал ручку из ее рук, затем написал адрес в верхней части открытого блокнота. – У меня дома, – сказал он. – Сегодня вечером, после того, как ты закончишь занятия.

– У тебя дома?

– Что не так с моим домом? – широко раскинул руки он, возмущаясь.

– Наверное, ничего, – признала она, жалея, что отреагировала так остро.

На другом конце кафе Маккензи и Адья уставились друг на друга.

– Просто иногда от тебя веет Джеком Потрошителем, и я не думаю, что мне стоит идти к тебе домой.

Уголок рта Колтона дернулся.

– Это невероятно грубо.

– Но разве это неправда?

Последующий изгиб бровей придал ему непростительно вызывающий вид.

– Я не собираюсь убивать тебя, Уэнздей. Просто приглашаю.

– Я не знаю. – Она ткнула пальцем в ручку брошенной кружки Адьи. – Убийца мог бы сказать что-то похожее.

Колтон молча смотрел на нее в течение нескольких секунд, его челюсть напряглась. Затем, поднявшись со стула, он сложил рисунок бабочки пополам и аккуратно засунул его во внутреннюю часть пальто.

– Увидимся вечером, – сказал он.

– Может быть, – ответила она, но он уже шел прочь, его шарф развевался, за лацканами виднелась исписанная бумажка.

– Приходи, – пробормотал он, а затем исчез, проскочив под звон колокольчика и шум ветра и окунувшись в студенческую суету.

Только когда Колтон скрылся из виду, она поняла, что он украл ее ручку.

Когда Делейн добралась до адреса, который Колтон написал в ее блокноте, был уже глубокий вечер. Прикрывшись зонтиком, она пошла по маленькому кирпичному переулку, с удивлением глядя на маленькие кирпичные домики. Аккуратные старинные дома выглядели как с открытки, с часами вдовы и кованым железом. Она не планировала приезжать, но потом профессор по композиции прислал ей язвительное письмо по поводу недостаточного участия в занятиях, а вся ее экзаменационная работа по латыни была исписана красными чернилами, и Маккензи не давала покоя мысль о том, как важно узнать имя и фамилию лица в голове Адьи. Сейчас, несмотря на все противоречия, Делейн стояла перед домом Колтона Прайса.

Рядом промчалась машина. Солнце скрылось из виду, заставив чугунные фонари подмигивать один за другим. Сонные коричневые камни зажглись как спички, заливая радостным светом всю дорожку, усаженную кленами.

Только один дом оставался темным.