На меня немного непонимающим, но совершенно уверенным взглядом смотрела Юля, одетая в платье Эйники!

Точно! Вот почему эта одежда показалась мне мучительно знакомой!!!

Я нахмурился.

Выходит, в этой локации Юля выступает в образе моей пассии? Но почему? Чего добиваются горе-экспериментаторы???

Двое людей, стоявших позади Юли, вышли вперёд и раболепно поклонились. Мужчина был блондином с недлинными, всего до лопаток, волосами, завязанными в хвост, а женщина отличалась необычностью черт и жгуче-черным цветом волос. Что-то в их облике показалось мне мучительно знакомым, но это воспоминание исчезло в потоке нахлынувшего шока, потому что моя мать, телепортировавшись прямо к Юле, обрушила на её щёку хлёсткую пощёчину…

Юлия

Щеку обожгло, голова дернулась в сторону, а я зашипела от боли, хватаясь за лицо ладонью. Среагировать не успела, потому что женщина возникла перед глазами словно из воздуха. Однако, когда блондинка замахнулась снова, включились рефлексы, и я жёстко отразила следующий удар, откинув её руку от себя, как нечто отвратительное.

Незнакомка покачнулась и едва не упала, шокировано смотря мне в лицо. Красивая, эффектная, очень молодая – она вдруг показалась мне мучительно знакомой…

- Мама, прекрати! – Нэссиль бросился к женщине, схватил её позади за плечи и попытался отодвинуть от меня подальше.

Что??? Мама??? Так это проекция… родителей моего напарника???

Я оторопело взглянула на визжащую женщину в странной одежде, на вычурно одетого молодого зоннёна, стоящего чуть вдалеке, и удивилась. Да они все выглядят, как одногодки!!! Но при этом разительно отличаются, как личности. Нэс очень открытый и простой, а эти двое… от них прёт высокомерием и ханжеством…

- Юлечка, не стоит перечить госпоже… - прикосновение к плечу и тихий вкрадчивый голос моей «матери» заставили очнуться и трезвее расценить происходящее.

Значит, здесь сейчас фантомы наших родителей? И если поведение этих зоннёнов обусловлено воспоминаниями Нэссиля, то вот решения и мотивы моих, так сказать родителей, просто выдумка чьего-то воображения. Я никогда не знала тех людей, кто родил меня на свет. Они испарились из моей жизни, когда мне было полтора года. А тетя так и не призналась, куда они отправились. Сказала только, что я им мешала строить свое личное счастье…

Поэтому воспринимать их всерьез точно не стоило.

Странная, однако, оказалась картина: иширцы на услужении у зоннёнов и называют их господами…

Чего бы не добивались экспериментаторы, тут уж они просчитались. Появление моих кровных родственников не заставило сердце ни ёкнуть, ни вздрогнуть, ни взволнованно застучать. Потому что они мне были… безразличны!

А вот бешеная зоннёнская дамочка немного взволновала, приняв меня за кого-то другого!

Та как раз развернулась к «сыну» и разъяренно закричала:

- Сколько времени ты спал с этой… мерзавкой и порочил свой род? Как долго водил нас за нос??? Нэссиль, я не ожидала от тебя такого… предательства! Убери свои руки! Мне противно, что ты касаешься меня теми же пальцами, которыми трогал её!!!

Нэссиль отшатнулся от матери настолько шокировано, словно это происходило в реальности. Я наблюдала за ним с легкой досадой. Значит, у него была великая история любви, достойная мыльных опер? Интересно, насколько сильно он любил ту девушку? Да и почему, собственно, «любил»? Наверное, любит и сейчас…

Чему-то во мне стало жутко неприятно.

- Мама! Замолчи!!! – голос Нэссиля задрожал от негодования: о, кажется, парень серьёзно встрял. Так отдался этой лживой постановке, что пытается разговаривать с фантомами. Значит, эмоционально вовлечён. И это плохо… - Я вам не зверушка на привязи, чтобы вы продолжали указывать мне, как жить и кого любить! И не смейте ничего делать Эйнике!!! Я запрещаю вам это!!!

Он свирепо посмотрел на «отца» и широким шагом двинулся ко мне.

До меня запоздало дошло, что роль его возлюбленной в этой постановке играю…я!

- Ты не посмеешь! – густой мужской баритон разорвал пространство холла, наполнив воздух грозной вибрацией. Я почувствовала, как мое горло сжалось. Как от спазма. Схватилась за него руками, но…

Меня душили. Невидимо, сверхъестественно, но мне совершенно точно перекрыли дыхание. Я захрипела, пытаясь вырваться, но ничего не вышло. Нэссиль бросился ко мне, хватая за руку, потом обернулся к родителю и отчаянно потребовал прекратить. Тот, на удивление, мгновенно отпустил и перестал применять ко мне телекинетические силы.

- Если ты не оставишь ее в покое, Нэс, - продолжил зоннён угрожающе, - я обязательно продолжу начатое…

Напарник схватил меня за руку и потащил к выходу, но мне в плечи неожиданно вцепились собственные «родители».

- Юля! – вскричала «мама» с укоризной. – Ты должна поклониться хозяевам! Немедленно прояви почтение и попроси прощения за все, что наделала!!!

Я почувствовала отвращение и скинула руки с плеча.

- Я ни в чем не виновата! – бросила холодно, после чего позволила Нэссилю вывести меня из дома.

Позади слышались крики назревающего скандала (кажется, зоннёнская мамаша отрывалась на иширской прислуге), а я чувствовала, как меня начинает захлестывать иррациональная злость и даже обида.

- Юля… прости… - несчастный голос Нэссиля вырвал меня из пелены сильных эмоций. – Это я виноват… Сорвался, меня понесло, буквально забыл, что это всего лишь глупая игра…

Я обернулась к парню. Он выглядел трогательно несчастным и вообще не похожим на себя самого.

- Неужели… ты действительно вот так жил? - я обвела вокруг себя рукой. – Твои родители ведут себя так и в реальности? А эта… девушка… - я указала на себя, имея в виду его возлюбленную, - она тоже реальна?

Зоннён нехотя кивнул и отвернулся, глядя куда-то вдаль. Я прямо-таки кожей почувствовала, как вокруг него сгустилось облако огорчения и застарелой боли.

Ого, как, оказывается, могут быть несчастны великолепные долгожители!

- Как ты думаешь, есть способ побыстрее проскочить этот уровень? – я решила отвлечь и его, и себя, заставив мозг рационально мыслить.

- Не знаю... – пожал плечами Нэссиль. – Если проанализировать первый уровень, то мы перешли дальше, когда смогли победить. В чем же победа в данном случае, я даже не знаю…

- Зато я знаю… - я посмотрела на парня с дерзкой уверенностью. – Ты должен… прекратить вестись на провокации так называемых родителей!

Нэссиль вздрогнул. Его лицо неожиданно начало розоветь, кончики ушей запульсировали, как у школьника, который опростоволосился посреди класса.

- Нэссиль? – я решила не делать вид, что ничего не заметила. Всё-таки от нашей сплочённой работы зависит то, как быстро мы отсюда выберемся.

Он не смотрел на меня, лишь щурился, уставившись куда-то в пустоту.

- Мне стыдно, но я скажу это, - начал он, превратившись в какой-то жуткий комок нервов. – Я не тот, кем отчаянно хочу казаться. Я… послушная марионетка своего рода, семьи и традиций. Я прилетел на Ишир в жалкой попытке разорвать этот порочный круг, доказать всем вокруг, что я независим и самостоятелен, но… как видишь, моё рабство до сих пор живет внутри. Его уродство сегодня открылось во всей красе…

Речь напарника была горькой, как полынь, и мое сердце встрепенулось от сострадания.

Да уж, что такое неадекватные опекуны – я знаю хорошо. Тетя тоже всю жизнь пыталась управлять мною, как собачонкой. Но я росла бунтаркой, и ей больше понравилась мысль сплавить меня куда-нибудь. Хорошо, что я «сплавилась» сама, и тёте не пришлось марать об меня руки…

Мне захотелось как-то поддержать напарника, взяв его за руку, например, но я побоялась показывать ему свою жалость. Мужчины не любят этого…

- Не вижу ничего катастрофического! – постаралась сделать свой голос задорным и немного беспечным. – Ты ведь всё-таки улетел, решился начать новую жизнь, и одно это уже достойно уважения! А давай-ка сейчас пойдём и… надерём им задницы, а?