Но самые сильные остались невредимы. И первый среди них — проклятый набивной дракончик.

— О нет, нет-нет-нет! — произнес он, размахивая ножом. — Так же неинтересно. Ну-ка, фас.

Из-под его ног прыгнула ожившая картинка. Каляка-Маляка вцепилась в полосатую морду, укусила за нос, и енот взвизгнул от неожиданности.

Астрид тем временем пнула деревянную куклу, хлестнула хвостом обезьяну и оттолкнула машущего когтями Шредера. Вскинув перепуганную сестренку, она дернула ее на себя и проволокла по комнате, пока вздыбленный Снежок изливал очищающую энергию и матерно шипел.

— Бежим! — схватил Веронику за руку Копченый.

— Оно само! — жаловалась на бегу Вероника, утирая слезы.

— Выпустите-меня-выпустите-меня-выпустите-меня!!! — выкатилась под ноги банка с соком.

Вероника споткнулась, упала на четвереньки, схватившись за ковер, и тот зашевелился, вздыбился сразу по всей длине коридора. По зеленому ворсу проступили глаза, отовсюду начали подниматься тонкие щупальца.

— Оно само!!! — в голос заорала Вероника.

Астрид стало немного страшненько. А если эта дуреха сейчас весь дом оживит?! Он же их сожрет!

Ихалайнен и Снежок тоже отступали. Из какой-то щели выполз Токсин и плевал в объекталей ядом, но для тех тот оказался безвреден. Деревянные, плюшевые и пластмассовые куклы со смехом преследовали детей, а впереди всех бежал скалящийся дракончик.

— Я к тебе в гости больше не пойду! — крикнул Копченый. — Тефтельки — говно! И весь дом убить пытается!

— Я не виновата! — завизжала Астрид, пиная свернувшийся клубком посох Вероники. — Отвалите!

Объекталей словно накрыло коллективное безумие. Даже мирные и добродушные оказались заражены злобой набивного дракончика. Или им передалась паника хозяйки, и они пустились во все тяжкие.

— Ах-ха-ха, а это заба-авно!.. — насмешливо вопил дракончик, скатываясь по перилам с ножом в ржавых зубах.

На его пути возник дедушка Айза, но объекталь проехал сквозь него, даже не заметив. Домашний призрак в гневе вырос, достиг головой потолка, а в руке его появился жезл. Он взмахнул им, на мгновение воплотившись, и дракончик отлетел к стене.

Снежок с диким мявом кувыркался, полосуя кого-то когтями. Ихалайнен пытался выпутаться из ковра. Фамиллиары и объектали бились не на жизнь, а на смерть, и дом ходил ходуном.

Астрид и Копченый выбежали из дома. Астрид зажимала Веронике глаза и рот — чтоб никуда не глядела, ничего не ляпнула. Копченый крепко держал за руки, чтоб даже случайно ничего не коснулась.

Калитка разлетелась в щепки. Прямо сквозь изгородь промчался огненный вихрь, обернувшийся трехглавым псом. Тифон на одну секунду всего притормозил у перепуганных детей, а потом бросился в дом — и оттуда донеслись вопли, грохот, клацанье зубов. Астрид осталась невозмутима, а вот Копченый отшатнулся и бросился наутек.

А сразу после с неба рухнул пылающий столб, но ему Астрид тем более не испугалась, потому что это был папа. У Сервелата пылали грива и хвост, а копыта все еще мерцали, перебирая по воздуху.

Майно Дегатти глядел на свой дом в изумлении. Тот аж фонил от стихийной магии. Здесь словно отбушевала возродившаяся Лиадонни.

О нет. При одной мысли о таком по спине прошел холодный пот. Майно бросил быстрый взгляд на младшую дочь, которую крепко стискивала старшая, сразу разглядел чудовищный мановый водоворот и крепко взял ее за плечи.

— Оно само-само-само!!! — проверещала Вероника, когда Астрид ее отпустила.

— Тихо, успокойся, — мягко произнес папа. — Все уже кончилось, ты уже ничего не оживляешь.

— Дя?.. — растерянно огляделась Вероника.

— Посмотри, все хорошо. Ты не оживляешь ничего, если не хочешь этого. Это правило. Ты же слушаешься правил?

— Дя, — кивнула Вероника.

— Вещи оживают только если ты очень сильно этого хочешь. И ты можешь в любой момент приказать им снова перестать быть живыми.

— Дя?..

Двери резко распахнулись. С крыльца скатился Тифон, рвущий тремя пастями набивного дракончика. Тот упорно отказывался подыхать, тыкал пса ножом и истошно хохотал.

— Привет, Дегатти! — крикнул он, сверкая алыми глазами. — Как там твоя зазноба?!

— Ты плохой, уйди! — пискнула Вероника.

И глаза дракончика погасли. Сразу же. Он обмяк и выпал из пасти Тифона.

Майно облегченно выдохнул. Он сам только что это выдумал и понятия не имел, может ли правда Вероника изъять из объекталя дух так же легко, как вдыхает.

Тем более, что конкретно этот объекталь был каким-то… странным. Пугающим. Очень сильным.

Он был как будто чем-то большим, чем просто объекталь…

Что ж, по крайней мере, если Веронике внушить, что она что-то может или не может, она примет это на веру. Ей три годика, она доверчивый ребенок… с какими-то аномальными силами.

Тем временем Тифон наклонился, осторожно обнюхал изорванную игрушку… и глаза дракончика снова вспыхнули!

— Купились! — хихикнул он, пыряя ножом.

Тот глубоко вошел в нёбо Тифона. Пес отшатнулся, полыхнул пламенем, но дракончик стремительно перекатился, прыгнул в кусты.

Майно вскочил, выхватывая меч и закрывая собой Веронику. Он одолжил восприятие сразу нескольких фамиллиаров, пристально следил пятью парами глаз, ловил малейшие шорохи… сейчас… сейчас эта тварь появится…

Но дракончик вылетел с другой стороны! Не прыгнул на клинок, не бросился в пасть Тифона — он прорвался сквозь ветки и бросился за угол, теряя на бегу набивку!

— Лови его, па! — взвизгнула Астрид.

Но Майно не успел сойти с места. Из-за угла вышел трясущийся от ужаса эльфенок с вилами. На них с размаху насадился дракончик. Он шипел, пытался дотянуться зубами, но Копченый с размаху всадил вилы в землю, рванул… и отделил игрушке голову!

Вот теперь ее глаза потухли окончательно.

— Молодец, Копченый, мы тебя в рыцари посвятим, — хлопнула его по спине Астрид. — А я думала, ты сдриснул.

— Я не сбежал, я… я за оружием побежал, — отвел взгляд Копченый.

— Молодец, — кивнул и Майно, держа на руках младшую дочь.

— Я мокьяя, — сказала ему на ухо Вероника. — Дъякон стъясный был…

— Пойдем, переоденемся, — вздохнул папа.

Когда всех опасных объекталей уничтожили или расколдовали, все уселись отдышаться и попить чаю. Копченый сидел тихий, сжимал огромную чашку и думал, что больше к Астрид в гости не придет.

— Пряный кекс с эльфийским чаем, — сказал енот, отрезая ему огромный кусок.

Или придет. Ладно.

Откусывая кусок кекса с сюрпризом, Майно подумал, что это, вообще-то, не совсем законно. Но эльфов эльфийский чай просто бодрит, демонам и полудемонам он тоже ничем не вреден, а ему… ему надо успокоить нервы.

Тля, волостной агент. Уже кто-то вызвал.

— У вас тут ничего плохого не происходит? — устало спросил Аганель, садясь за стол без приглашения. — Моя помощь не нужна?

— Нет, — коротко ответил Майно.

— Точно?

— Точно.

— Пожалуйста, поверьте в наше вранье! — взмолилась Астрид.

Рядом промаршировали принцессы-волшебницы. Они возвращались домой, увидев волостного агента, потому что раз здесь служитель закона, то все снова хорошо.

— Наконец-то! — ударила его палочкой Златобородка. — Где вы были, когда все разносил дракон?!

— Дракон?.. — не понял Аганель.

— Игрушечный, — показал остатки дракончика Майно.

— Экспериментируете с объекталями, мэтр Дегатти? — сразу уяснил суть Аганель. — М-м, какой вкусный кекс. Я все понимаю, но вы подвергаете опасности собственных детей.

— Это не он! — подала голос Астрид.

— Я очень сожалею, — произнес папа. — Это трагическая случайность.

— Ваш ребенок в эфирном плане сейчас выглядит очень странно, — заметил волостной агент. — Я рекомендую показать ее специалистам.

— Показывали уже, — сухо ответил Майно. — Неоднократно.

— И что сказали?

— Что она гений и ее нужно как можно раньше отправить в КА. Но не в три же года!

Волостной агент вздохнул, отрезая себе еще кекса. Да, этому Дегатти не позавидуешь. Или позавидуешь… сложная ситуация.