— Так что ничего не бойся, — сказала Лахджа. — Никто тебя не обидит.

— Кьоме свиньи с ягами, — вздохнула Вероника, натягивая поглубже капюшончик кигуруми.

— Какой еще свиньи с рогами? — насторожилась Лахджа.

— Вон той, за окном! Ма-ам, я боюсь!

— Вероника, это не свинья с рогами, — распахнула окно мама. — Это Астрид. Астрид, хватит пугать сестру!

Она перетащила через подоконник старшую дочь, накрутила ей хвост и отняла свиную голову на палке. Астрид надела на нее свой ободок с рожками и показывала в окно, прицепившись к горгулье.

— Ну ма-а-ам, ну чо-о?! — заныла Астрид, потирая хвостик.

— А ничо, — отрубила Лахджа. — Откуда у тебя свиная голова?

— Это тайна, — огрызнулась надутая дочь.

— Ты ее что… фу, воняет!.. ты ее со дна реки подняла?! Зачем ты пугаешь свою сестру?!

Астрид засопела. Ей просто было скучно. В последнее время она поняла, что демону не обязательно спать всю ночь… да и вообще спать не особо-то обязательно, так что она стала ложиться позже и исследовать темный лес. В одном из таких странствий она нашла в реке мэтресс Буженину и не придумала ей применения получше, чем научить Веронику храбрости.

А то что она какая-то трусливая? Пусть готовится к жизни в жестоком мире, населенном Астрид.

На следующий день Астрид ходила обиженная и недовольная. Ее не только наругали и напороли, но еще и лишили поездки к бабушке с дедушкой. Сразу после дня рождения Вероники на Земле Рождество, и мама собиралась взять с собой Астрид, как в прошлом году, но решила, что в этот раз поедет одна.

— Я скажу, что ты заболела, — пообещало демоническое отродье, которое Астрид когда-то называла мамой.

— Но я не заболела! — возмутилась Астрид. — Самоправство!

— В школу иди, — сказала мама. — И не зли меня. Еще раз услышу, что ты обижаешь сестру или детей в школе, накажу тебя по-гохерримски.

Астрид не знала, как наказывают по-гохерримски, но проверять не хотелось.

— Щас каникулы, — пробубнила она. — И никого я не обижаю. Даже Копченого, мы с ним друзья.

— М-да?.. А мне вчера родители Васкельда жаловались, что на него сверху ведро воды вылили. Прямо с неба.

— Это кара Космодана, — с вызовом сказала Астрид. — Он на него нассал.

— Я надеялась, что ты хотя бы скажешь, что он первый начал, — поджала губы мама.

— Что?.. а, да, он первый начал! — обрадовалась Астрид.

— Ладно. И что он сделал?

— Проект!

— Какой проект?

— Ну школьный проект! Нам всем задали перед каникулами, а я делать не стала, потому что это тупо и для малышей, а Васкельд сделал, и такой сделал, что мы все теперь плохо выглядим!

— Стой. Ты не сделала школьный проект?..

— Ну да, но это неважно, Копченый тоже не сделал! Мы все вместе решили не делать, а Васкельд сделал и нас подставил!

— Все решили не делать… — прищурилась мама. — Знаешь, я чувствую ложь. Это несложно, она довольно плохая.

— Ну Копченый-то точно не сделал, — пробормотала Астрид, отворачиваясь.

Лахджа вздохнула. Она решила по возвращении из Финляндии наведаться в школу и узнать, какие у Астрид оценки… какая вообще в Мистерии система оценок. Раньше она как-то этим не интересовалась, а зря.

Демоница присела, посмотрела дочери в глаза и ласково сказала:

— Когда я вернусь, то приду к тебе в школу и перед всеми попрошу за тебя прощения. Скажу: простите меня, что у меня такая тупая дочь. Это редко бывает, чтобы демон был настолько тупым и не был при этом храком, но вот так сложилось. И я скажу другим детям, что если ты будешь снова их задирать, то они могут мудохать тебя толпой. У меня не будет претензий. Хоть ногами.

Астрид почувствовала, как внутри нарастает комок ярости.

— Ты… ты не имеешь ПРАВА!!! — заверещала Астрид так пронзительно, что рядом лопнул бокал.

Лахджа вздрогнула, потому что это прозвучало слишком похоже на бывшего мужа, но спокойно продолжила:

— Имею. Ты моя дочь, так что я могу разрешить тебя мудохать.

До самого вечера у Астрид не было мамы. Бедная сиротинка ушла из дома далеко-далеко и долго гуляла с Копченым по Радужницам и всяким окрестностям, думая о том, как все пожалеют, когда она исчезнет. Плакать будут, тосковать, а поздно. Нету уже у вас никакой Астрид, сгинула навсегда.

— Копченый, а твоя мама тебя мудохает? — спросила Астрид, швыряя камешки в море.

— У меня только папа, — ответил эльф, тоже кидая камешки, но не так хорошо, как Астрид.

— А мама где?..

— Далеко. Я ей не нужен.

— А-а… а я папе.

— Папе?.. — не понял Копченый, который вчера был у Астрид в гостях и видел ее папу.

— Ну… тому, другому папе. Который демолорд.

— Зря я проект не сделал, — вздохнул эльф, потирая ягодицу. — Папа узнал. Теперь жопа после розог пол-луны болеть будет.

— Что болеть будет?.. — не поверила ушам Астрид.

— Поясница, — спокойно повторил Копченый.

— Ты сказал «жопа». Ты сказал. Я слышала.

— Нет.

Копченый глядел на Астрид так удивленно, что та даже засомневалась. Может, и правда, просто ветром навеяло?

— А чо так долго? — спросила Астрид.

— Он в уксусе вымачивает. Ну или в соли иногда.

Астрид поняла, что ее мама не такая уж и злая, хоть и демон.

— А ты знаешь, как наказывают по-гохерримски? — спросила она.

Копченый не знал. И они поспорили, как же все-таки гохерримы наказывают.

— Я думаю, они четвертуют, — предположила Астрид. — Отрезают все вообще. По кусочку. Но ты до последнего жив и все чувствуешь.

— Не, — отверг этот вариант Копченый. — Думаю, они сажают на кол.

— Не, ну это как-то… не по-гохерримски.

— Ну у них же копья есть.

— Но не у всех же.

— Тогда… тогда к паргоронским коням сзади привязывают. И пускают их.

— Лучше, — согласилась Астрид. — У нас кони как раз есть. Думаешь, мама может?

— Что может? Тебя мама хочет наказать по-гохерримски?

— Н… нет. Что за кирню ты несешь? — кинула еще камушек Астрид. Блинков он не сделал, зато булькнул очень противно. — Нет, конечно.

— Да сама ты кирню несешь.

— Что?.. вот сейчас ты точно сказал!

— Что я сказал? — закатил глаза эльф.

Астрид вскочила с камня и затрясла перед лицом Копченого пальцем.

— Ты… ты сказал, что я несу кирню! — завопила она.

— Не говорил я такого, успокойся. Я сказал, что ты неправа.

Астрид замолчала и уставилась на Копченого. Тот смотрел на нее с таким надменно-холодным видом, что Астрид и правда начала сомневаться.

У нее, что, галлюцинации? Это что, начало конца… вот так сходят с ума демоны?.. начинают слышать всякое…

А, нет!.. издевательская искра в глазах!.. дрогнул уголок губ!..

— Я те ща земли за воротник насыплю! — заорала она, бросаясь на Копченого.

Они немного подрались, но не очень жестоко, потому что Астрид сдерживала силу, а то если она ударит Копченого со всех сил, то он в море улетит, а он же не морской эльф, а темный. Так что Астрид вновь милостиво позволила своему приспешнику жить дальше, они помирились и подкрепили силы.

Астрид, у которой с самого утра не было мамы, предусмотрительно взяла в дорогу побольше припасов. Сэндвичи с сыром, бужениной и жареным яйцом. А у Копченого была обычная еда эльфов — огурец, салатик всякий, корешки какие-то и…

— Это чо у тебя, ветчина?.. — не поверила глазам Астрид.

— Нет, — посмотрел на нее удивленно Копченый. — Это эльфийский хлеб.

— А выглядит как ветчина. И пахнет как ветчина. Это точно хлеб?..

— Да, такой хлеб. Эльфийский. Он не черствеет, придает сил и насыщает с одного кусочка.

— Ух ты!.. а дай куснуть!..

— Темным существам его нельзя есть, — отказал Копченый. — Для тебя это отрава.

Астрид расстроилась, потому что пах эльфийский хлеб ужасно вкусно, но вспомнила, как однажды отравилась освященной солью и три дня валялась почти дохлая, и решила, что лучше не рисковать. Тем более, сейчас она далеко от дома, так что папа, мама и Снежок прибегут на помощь нескоро.