— Можешь мне не верить, но я тоже чувствую себя инструментом, а не человеком. Всю жизнь, с самого детства, — он выдержал паузу и огорошил: — Анна, я принимаю то, что ты не создана для тихой жизни хранительницы семейного очага, что тебя, как и меня, ежечасно подстерегают опасности. Наверное, я, как никто другой могу понять тебя. Я не стану воевать с твоим предназначением и принуждать тебя. Клянусь. Согласишься ли ты стать моей соратницей, моим боевым товарищем и… — рваный вдох. — Королевой?

— Ричард…

— Не спеши говорить «нет», — перебил он. — Сначала выслушай: этот брак не обяжет тебя делить со мной ложе, разгребать бумаги и безвылазно сидеть во дворце. Мне нужен человек, которому я доверяю, как себе: мой друг, родственная душа.

Арета посмотрела на Ричарда, положившего свою ладонь поверх её, затем на сковороду с обглоданными куриными костями и неожиданно громко рассмеялась.

— Прости… Не обижайся. Это самая абсурдная ситуация на моей памяти. Король Ригера делает мне предложение на кухне у прислуги, — снова смех. — Звёздный вечер, ты, я и чугунная сковородка. Романтика…

— Это ты прости, — он обвёл глазами окружающую обстановку и понял, что рассмешило Анну. Потому и не обиделся. — Я всё ждал подходящего момента, и мне вдруг показалось, что это был он самый. Готов повторить свои слова в парадном зале и при свидетелях.

— Знаешь, мне ещё никогда не делали предложения о замужестве, — призналась Арета. — И тебя, думаю, вряд ли кто-то переплюнет в оригинальной подаче.

— Я хочу, чтобы у нас получился крепкий союз.

— Зачем мне титул, Ричард?

— Он даст тебе защиту и власть. Или, думаешь, богиня вернула тебе жизнь для меньшей роли?

А он знает толк в аргументах…

— А ещё корона сделает меня мишенью, — вставила Арета свой контраргумент.

— Ты уже мишень, Анна. И всегда ею будешь вне зависимости от того, есть у тебя титул или нет. Просто пойми это: всегда будут те, кому твоя сила поперёк горла.

— Это правда, — согласилась она. — Но мне не нравится твоя позиция. Ты ведь знаешь, что королевский брак нерасторжим. Тебе нужен наследник, иначе ты лишь отодвигаешь падение Ригера до своей смерти. А я, как ты знаешь, не создана для тихого семейного очага и умирать пока тоже не собираюсь.

Нет, семью Арете хотелось. Когда-то она мечтала о любимом муже и троих детишках. Казалось бы, что в этом запредельно недостижимого? Но не теперь. У посланницы богини не должно быть личных желаний и сковывающих привязанностей.

— Об этом я тоже думал, Анна. Ни одно государство не согласится сейчас на династический брак с королём Ригера. А брать невесту из сильнейших родов моего государства — бессмысленно. Я уже не говорю о том, что среди девушек крайне редко встречаются сильные маги, достойные выносить сильного наследника.

«Так что либо я женюсь на тебе, либо не женюсь вовсе», — хотел добавить он, но промолчал. Сейчас не время ставить ультиматумы.

— Ты, верно, забыл, что народу ещё не объявлено о смерти королевы.

— Не забыл. Я объявлю об этом завтра с утра. Сообщу всем, что Франческа погибла вследствие покушения на нас обоих и моего дядю.

— Поверят ли? Отряд же разбили в горах?

— Поверят. К тому же я сам склонен думать, что эти два нападения связаны. И завтра же я официально назначу тебя своим первым советником.

Они сидели друг напротив друга за столом, окутанные пологом тишины, чтобы никто не подслушал разговор, а в тёмное окно им светила бледно-жёлтая луна, время от времени уплывающая за облака.

В кухоньке, освещая скромное застолье, горели маленькие светлячки, создавая таинственную атмосферу.

— Поздно уже. Идём спать, — первой поднялась из-за стола Арета.

— Идём, — кивнул Ричард. — Я прикажу прислуге подготовить для тебя покои.

— Прикажи. И собери вещи, сегодня мы будем ночевать в одной спальне.

Король удивлённо посмотрел на ведьму.

— Что? — она ни капли не выглядела смущённой.

— Сам я ничего не имею против, но так не принято. Это скомпрометирует нас обоих.

— В твоих покоях, если ты помнишь, разбито окно и повреждён охранный контур. Там опасно.

— Я перееду в резервные. Они всегда готовы на случай форс-мажора.

— Отлично, — кивнула Арета. — Откроешь мне окно, и я приду.

— Мне казалось, сегодня ты отвергла моё предложение руки и сердца?

— Вдвоём проще отбиться от покушения. Сейчас наша главная цель — сохранить за тобой трон. Так что сон в твоём присутствии — это малая плата.

В коридоре королевского крыла они разошлись, чтобы через полчаса снова тайно встретиться в покоях короля.

Арета взяла с собой узел со сменой белья и прихваченные из кухоньки сухарики с водой.

— Извини, кровать здесь только одна. Но я могу лечь на диванчик, — предложил Ричард.

— На нём даже сидеть неудобно — не то что лежать, — она нахмурила брови.

Диванчик действительно был тем ещё извращением: два сидячих места, дико неудобные резные спинка с боковинами и выгнутая полукругом, туго набитая сидушка, по середине перетянутая стяжкой, а по краям прошитая гвоздиками с золотыми шляпками в форме полусферы. Выполнена эта беспощадная роскошь в золотисто-зелёных тонах и полосатой расцветке. На скромный крестьянский вкус — полная безвкусица и верх непрактичности.

В общем, для сна данный элемент интерьера совершенно не годился.

— Я не боюсь спать с тобой в одной постели, — пояснила Арета свою позицию. — Просто давай привыкнем, что на ближайшие дни мы с тобой соседи и, если придётся, боевые товарищи.

— Спасибо, — сказал он как-то сдавленно и посмотрел на неё пристально, не моргая. В его светло-голубых, но в полумраке кажущихся синими глазах одновременно читались благодарность, нежность и тревога.

— Поблагодаришь, когда выйдешь победителем из этой ситуации, — однако ей не хотелось уходить в болезненные темы перед сном. — Ты не против, если я первая займу ванну?

В отличие от недавней ночёвки рядом с Дином у костра, Арета не чувствовала неловкости и не боялась, что Ричард начнёт приставать. Так что можно не прятаться и спокойно облачиться в ночную сорочку.

Ведьма легла в постель, не дожидаясь возвращения соседа из ванной комнаты, но заснуть, несмотря на усталость, не смогла.

Уже целый час в ванне не стихал монотонный плеск льющейся вхолостую воды, а Ричард не выходил. И ладно бы, но в текущих обстоятельствах, никак не удаётся отделаться от опасений за его жизнь.

«Тук-тук-тук», — она постучала к нему.

— Ричард, всё в порядке?

— Да, — донеслось тут же, а через минуту воду выключили, и король вышел.

По его тяжёлому сопению Арета поняла, что он там не расслаблялся в ванне, а тихо, как мог, выплёскивал болезненные эмоции.

— Извини, я должен был побыть один, — сказал он и нырнул под одеяло, повернувшись спиной к девушке. — Спокойной ночи, Анна.

— Спокойной ночи, — отозвалась она, хотя чувствовала желание поговорить с ним, поддержать.

За прошедшую неделю Ричард потерял почти всё: жену, дядю, отряд самых лучших магов. Он сам едва не лишился жизни. И сейчас этот утративший опоры человек держится из последних сил. Не ради себя, а ради миллионов чужих жизней, которые зависят от него.

Если Сегория и Ильхаз нападут на Ригер, мирное население частично истребят, а частично повергнут в рабство.

Как дать отпор врагу, когда магическая мощь Ригера почти на нуле, а армия рядовых солдат бессильна против орды южан?

Под гнётом мрачных мыслей Ричарду не спалось. Он старался не ворочаться и дышать медленно, но, видимо, слишком громко думал, раз помешал уснуть своей соседке.

— Ричард? — Арета нарушила тишину. — Расскажи мне всё?

— Извини. Мне что-то не спится. Я могу перелечь на диван в гостиной.

— Ты мне не мешаешь. Просто я вижу, что тебе плохо. Выговорись, и вместе мы решим, что делать дальше.

— Я не знаю, о чём говорить, Анна… — он перевернулся с бока на спину. — Тристан был мне ближе отца. Ближе всех. Он всегда жёстко осаждал меня, когда я порол горячку и норовил натворить глупостей, — он ненадолго замолчал, но вскоре продолжил: — Знаешь, когда отец женился на матери, он практически спас её и тогда ещё мелкого Тристана от гибели. Я, кажется, уже рассказывал… Младшая ветвь правящей династии учинила в Нибирре * государственный переворот. Убили почти всех. Мама с Тристаном чудом спаслись.