— Нет, — твёрдо проговорил он обветренными замёрзшими губами, чувствуя силу внутри себя и поддержку семьи — они не отпускали его ни на минуту, продолжая без стихий отдавать свою любовь и энергию.

За спиной Дивного бога застрекотало сильнее, костистый скорпион переминался на множестве ножек, постукивая ими друг о друга. Один прыжок и Скай ничего не сможет сделать. Глядя на предка, сохранившего вид человека только оболочкой, на завязанный рот и пустые глаза, он подумал о сделке. Стефан не успел рассказать всего сыну, но из известного Скаю, можно было догадаться. Или отец упоминал об этом? Скай мучительно вспоминал, но память подводила его.

Почему бы не попытаться. Он ничего не теряет.

— Я хочу разорвать сделку Фолгандов, — еле шевеля пальцами Скай раскрыл книгу и нашёл разворот с рисунком, где человек стоял перед Древом. — Я Скайгард Фолганд и хочу разорвать сделку.

В кроне Древа засверкало ярче, а Дивный бог протянул руки к Скаю. Все черве-нити подступили ближе, продолжая пульсировать и извиваться.

— Мой навеки, — прошептали в сознании голоса.

Давление сделалось таким сильным, что юный Фолганд готов был рухнуть под этим натиском. Предок не касался его, но казалось, что руки, тяжелее которых нет ни в одном мире, лежат на плечах.

— Я разрываю сделку! — повторил Скай, без передышки создавая копию схемы и сливаясь с контуром, образованном точками, только это и держало на ногах, позволяя пережить мгновенья, тянущиеся вечностью.

Держа книгу сразу двумя руками, разворотом к Дивному богу, он полностью сконцентрировался на повторении чар из тридцати шести линий. Напряжение достигло того предела, когда Скай перестал видеть пространство вокруг себя, тело онемело. Только Дивный бог вместился в сознание и заполнил его полностью.

Трепещущие щупальца позади предка судорожно сжались. Сердце Ская сжалось в ответ. Они смотрели друг на друга — два Скайгарда Фолганда из прошлого и будущего. Костяная тварь отступала и перебралась на мерцающий, текучий ствол Древа. Поднеся одну руку к лицу, Дивный бог сорвал повязку, закрывавшую рот. Обезображенное лицо пугало. Он мало походил на человека, но даже так в его чертах угадывалось нечто знакомое. Скай продолжал держать книгу, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди.

Рот существа, открытой раной рассекавший лицо, широко раскрылся в крике. Согнувшись, предок кричал, и Ская почти сносило с места ветром. Должен устоять и удержать книгу, он знал это. От голоса Дивного бога поднялись в воздух белые кристаллики, снежинками закружили вокруг фигур у Древа. Застыли Лики и души, подвешенные в кроне, а черве-нити скрутились в тугие толстые жгуты и безвольно повисли.

Казалось, книга рассыпается в руках, но вначале со страницы оторвались чёрные закорючки букв, одна за другой осыпались на землю невесомым пеплом. Некоторые слова тянулись тонкой проволочкой, пытаясь цепляться за бумагу, за пальцы Ская, но также улетали. Страница пустела. Рисунок сделки с Древом выцветал и стирался. Следом посыпались страницы. Ветер не успевал унести их далеко, разбивал в мелкую крошку, стирал в пыль. Последним распался переплёт, труха осыпалась. «Книги ликов» больше не существовало.

Ская трясло в лихорадке, носом пошла кровь. Преодолев приступ слабости, он не опускал взгляда и не отворачивался от человека напротив. Всё такой же жуткий и обезображенный, первый Скайгард Фолганд потерял связь с Древом. Толстый жгут позади него высох и отпал сам вместе с щупальцами. Кокон с гнездом на стволе сжался, превратившись в корявый изъян, старую рану на теле Древа.

— Моя кровь всегда с тобой, — произнёс предок хрипло. — У нас мало времени. Вы уйдёте, а я навеки запечатаю мир Древа. Храните Фолганд.

Его рука, совсем не тяжёлая, а обычная человеческая, легла на голову Скайгарда. Слабость и лихорадка ушли, впустив покой и уверенность. А затем на них всех упала тьма.

Вельда придирчиво осмотрела накрытый стол. Всё было готово, радовало свежестью и приятными ароматами. День рождения Скайгарда и Маргариты всегда был особой датой для Фолгандов, а в этом году стал настоящим торжеством.

— Прекрасно, дорогая, не волнуйся, — тётушка Рейна, сильно постаревшая, но в бодром настроении, сидела в плетёном кресле.

Стефан с сыном сами установили огромный шатёр в саду, чтобы отпраздновать на свежем воздухе, но не зависеть от погоды. Осень выдалась необычно тёплая, солнечная для Фолганда, долго радовала остатками лета, не желавшего покидать земли.

— Ты права, тётушка, — снова кружа вокруг стола, Вельда быстро поцеловала женщину.

— Дядя привёз с собой свежие цветы из оранжереи, — раздался спокойный голос старшей дочери.

Появившись в шатре, Маргарита принесла вазочку с цветами. Следом важно шествовал Скай, неся большую корзину с букетами.

— Куда? — нетерпеливо он указал на ношу.

Ему показали место для корзины, и он тут же куда-то убежал.

— Сдаётся мне, что твой брат что-то задумал, — сощурив глаза, Вельда посмотрела вслед сыну.

— У него теперь столько идей, — Ри улыбнулась. — Постоянно что-то записывает в свою книгу, а потом с отцом запираются в кабинете.

— Это мы разъясним, — Вельда знала, что от неё Стефан ничего не сможет скрыть. — Зови всех, родная моя.

Маргарита выскользнула из-под полога шатра. Постепенно к столу начали стекаться гости. Шуршали сухой разноцветной листвой, ковром лежащей на дорожках сада. Вслушиваясь в этот звук, вдыхая запах осени, Ри невольно вспоминала одного странного мага с перебитым лицом и изувеченной душой, надеясь, что ему теперь легче и всё складывается так, как он хочет.

Все были здесь. Шаун успел обсудить со Стефаном дела Управы, затем к ним присоединился лорд Аспер. Гувернантка Гэфни строго следила за развеселившейся Фрейей, которая так и норовила украсить одежду женщины красивыми огненными бабочками. А Скай, пробегая мимо, поставил защиту на госпожу Гэфни. Маленькая Белка показала вслед брату язык, завидуя, что тому не надо и пальцем шевельнуть для сплетения чар.

Сын лорда Аспера, кузен Хэкон, с матерью обсуждали полезные настои с зелейником Хэлом. Фолганды долгие годы дружили с ним, приглашая на все торжества. Стефан никогда не забывал, кто помог ему спасти любимую жену семнадцать лет назад.

Самые близкие были рядом и маг спокойно смотрел на неторопливые сборы гостей. Тяжёлые воспоминания он убрал в самый дальний уголок сознания. Прошёл месяц с тех пор, как Фолганды вырвались из мира Кукловода.

Сколько сил они отдали, стоя позади Ская. Не отводили глаз, смотрели, держась за руки. Даже маленькая Фрейя стойко перенесла испытание, верила в брата, горячо и всем сердцем. Стефан подумал, как хорошо, что дети быстро забывают, и Фрейя беззаботно и радостно смеётся, не думает об ужасах, которые им пришлось увидеть. И как же он гордится своими детьми — сильными и любящими. Особенно Скаем, мальчиком, на глазах превратившимся в настоящего мужчину. Скай спас их всех, освободил Фолганд от Древа и вечной сделки.

Стефан вспомнил, как чуть не остановилось сердце, когда они очнулись в межмирье, во тьме. Он тут же сотворил световой шар. Ничто не блокировало стихии. Поднялись все, кроме сына. Скай лежал на боку и кровь шла носом, заливая лицо, стекая на камень. Никто не знал почему, но земля межмирья состояла из камня, а неба там не было вовсе.

Руки мага тряслись, он не мог привести Ская в чувства. Поднял и держал, прижимая к себе худое тело. Сын казался таким лёгким, словно пушинка, сухой лист, готовый рассыпаться в любой момент. Портал создала Вельда. Так они вернулись.

Скай проспал несколько суток, почти не подавая признаков жизни. Им удалось уловить слабое биение сердца. Стефан применил все умения и зелья, чтобы поднять сына на ноги. Они не отходили от его постели, дежурили…

Последний гость зашёл в шатёр, и Стефан отбросил лишние, не нужные мысли. Сегодня праздник, семья вместе. Они счастливы. Испытания закончились для Фолгандов без потерь.