Но какая же тяжёлая голова и мысли путаются, натыкаясь на бесконечные тупики. Скай упёрся локтями в колени, запустив пальцы в черные густые волосы. Руки дрожали. Стук в дверь отозвался новым приступом боли в висках.

— Ты не раздевался? Так спал?

Стефан зашёл к сыну перед перемещением в Управу. Он решил сделать вид, что вчерашний день ничем не отличается от остальных. Решил, что следует забыть о прошлых словах и обидах. Лицо Ская ему не понравилось — бледный, в глазах муть затуманенного сознания. Просмотрел структуры взором мага.

— Откуда на тебе чужая магия? — силой поднял на ноги, обхватил голову сына, заглядывая в глаза. — Голова болит?

— Виски, — на упрямство сил не было. — Точно молнией бьёт.

— Лучше лечь и отдохнуть. Раздевайся, — он попытался стянуть с него камзол, но ощутил вялое сопротивление, оставил в покое. — Защита не позволяет принять в себя ту дрянь, которую кто-то прицепил к тебе, поэтому лихорадит. Но придётся ответить на мои вопросы прежде.

Стефан провёл ладонью по лицу сына, убирая чужие схемы. Он запоминал своеобразный почерк мага, оставившего метку, чтобы при случае узнать, кто осмелился зачаровывать Фолганда. Тревожно и непонятно. Столько лет жили спокойно, и вновь подступает к дому тьма.

Сил прибавилось, стихий Скай не чувствовал, но понял, что отец отдал часть от себя. Голова немного прояснилась, только кожа покрылась испариной, но ложиться в постель он не хотел.

— Что я девчонка в постели валяться, — вырвался из рук отца, направился к двери.

— Сядь, Скайгард, — лицо мага застыло напряжённой маской с резкими чертами. — Нам нужно поговорить.

Не мог ослушаться, хотел бы, но всегда признавал власть отца. А на сопротивление не хватало сил сейчас, поэтому вернулся и сел на постель.

— Где ты был вчера?  - вопрос прозвучал непривычно жёстко, с отцом происходило что-то непонятное Скаю.

— Гулял в парке, — голову опустил, но смотрел исподлобья на отца, чувствуя себя уязвлённым.

Он достаточно взрослый, чтобы самому решать, куда ходить и где проводить время.

— Скай, это не игра, — Стефан постарался смягчить голос, успокоиться, но сопротивление сына играет на руку врагам, как тут не злиться. — Тебя пытались зачаровать. Я обязан знать, кто говорил вчера с тобой или находился рядом.

— Я сидел в парке, отец. Больше ничего, — он смотрел в глаза Стефану и откровенно лгал, ужасался и продолжал лгать. — Никто не говорил со мной.

Скай так устал, чувствовал себя полностью разбитым лихорадкой, что не вынес бы сейчас долгих разговоров. Пусть лучше так — ничего не было. Он и сам теперь не был уверен, что старик действительно говорил с ним. Сон и только. Видение в ночном тумане.

— Ладно, — сев рядом, Стефан обнял сына за плечи, осторожно, словно у того были колючки. — Возможно теперь не время, но я все же скажу, что собирался, — развернул Ская к себе, удерживая, хотел видеть глаза. — Посмотри на меня. Ты можешь злиться или упрямиться, но знай, я люблю тебя. И не имеет значения, какую дорогу выберет Скайгард Фолганд. Отец будет рядом. У тебя хорошо получаются снадобья. Ты отлично владеешь кинжалом. Я вижу в тебе острый ум и достаточное упорство, чтобы стать кем угодно. Главное оставайся человеком и помни, что мы с мамой готовы встать с тобой рядом в любой битве.

— Отец…

Стефан ощутил, как вначале расслабились, а потом снова напряглись плечи сына под руками. Увидел, как потемнели синие глаза, и Скай отвёл взгляд. А Скайгард до побелевших пальцев вцепился в край кровати, не смея ответить на порыв отца, посмотреть в глаза. Хорошо бы, чтобы отец скорее ушёл в свою Управу, может быть тогда перестанет так жгуче и беспокойно болеть в груди.

— Я хочу отдохнуть, — продолжал отворачиваться от Стефана.

— Ложись, я принесу настой.

Маг вышел из комнаты, а Скайгард наконец разделся и свернулся под одеялом калачиком. В груди по-прежнему пекло стыдом. Почему он не обнял отца в ответ, что так легко получалось в детстве, когда между ними не стояло этих проклятых стен из упрямства, долга и ожиданий.

Шаун сразу понял, что у мага что-то произошло, когда тот появился в Управе. Спрашивать и лезть в личное между ними было не принято. Захочет сам расскажет. Сейчас перед ними стояла задача распутать дело об убийстве и ограблении коллекционера Таруса Грэма.

Кроме Стефана при Управе работало ещё два мага. Оба пришли на службу из любопытства, были молоды и приехали в столицу из дальних краёв. Шауну казалось, что надолго они не задержатся. Скорее привлекала их в отделе не работа, а присутствие Фолганда. Стефан занимался наставничеством в пределах необходимых для расследований. А маги всегда были жадными до знаний, поэтому с готовностью терпели друг друга.

На сегодня у напарников наметился ряд скучных процедур обычных для расследования. Список коллекционеров города составили с вечера и пригласили тех, кто имел связи с убитым.

— Что же там за страницы такие, что ради них убить готовы, — Шаун перечитывал отчёт младших служащих с места преступления.

— Что?

Стефан словно и не слышал вопроса дознавателя. Никак не мог переключиться на работу с мыслей о сыне. То, что Скай не обнял его в ответ, отстранился, болезненно задело. И конечно же тревога из-за чужой магии не оставляла.

— Говорю, как думаешь, что за страницы книги украли?

Маг неопределённо повёл плечами и занялся составлением схемы преступления. Они давно повесили в кабинете специальную доску для маленьких карточек, где Стефан аккуратно и чётко записывал основные факты и улики. Пока и того, и другого было недостаточно.

Так, за работой, они и встретили первого свидетеля. Один из коллекционеров города, известный и уважаемый среди своих коллег. Его имя встречалось среди бумаг убитого в связи с торговлей и обменом предметами искусства.

Со слов пожилого вежливого коллекционера, Грэм отличался характером вредным, и мало кто желал иметь с ним дело. Сам мужчина всегда был терпелив и ссоры затевать не любил, легко обходя острые ситуации, часто случающиеся в их сфере. С Грэмом их связывали деловые отношения, но уговорить убитого продать вещь из коллекции было практически невозможно. Для пополнения своих богатств Тарус не гнушался ничем.

Зашла речь и об украденных частях книги. Он обладал общими сведениями о страницах, конкретно ничего сказать не смог. Только посмотрел на мага.

— Я думаю, что вы сможете разобраться в этом деле. Книга, из которой вырваны похищенные страницы, кажется, магическая. Тарус хвастал, что ему удалось достать настоящую редкость с древней историей и наполненную магией.

— А Грэм разбирался в магии? — решил уточнить Стефан.

— Ни на каплю, — пожилой коллекционер махнул рукой. — Но прекрасно определял ценность вещей и обладал огромным запасом знаний. Вероятно, это и помогло стать ему одним из столпов нашего дела, — он замолчал, взгляд отразил глубокую работу мысли и, выдохнув, коллекционер добавил. — У меня в коллекции хранилось три листа из той же книги.

Стефан откинулся в кресле, а Шаун привстал со своего места.

— Хранились? — вкрадчиво спросил маг.

— Продал, совсем недавно. Тарус собирался выкупить у меня бумаги, но по жадности предложил слишком низкую цену. Мы не договорились. А следом появился другой покупатель.

У Энвара загорелись глаза, а рука потянулась к перу и бумаге, чтобы сохранить описание покупателя. Он уже планировал позвать младшего служащего для зарисовки портрета. А вот маг почему-то сидел хмурый.

— И вы покупателя конечно же не запомнили.

— Почему же? — коллекционер с некоторой обидой покосился на Фолганда, задумчиво почесал подбородок, лицо его постепенно мрачнело. — Не может быть.

Шаун отбросил перо в сторону и кашлянул от досады.

— Он маг. Проблема не с вашей памятью, — сказал Стефан успокаивающе.

— Кажется звали его Люсиус. Молодой, на вид не больше тридцати. А вот описать не могу, стоит перед глазами тёмное пятно и всё.