Денег у меня не было. Жизнь — давно потеряла ценность для всех, кроме меня самой же. А вот желание вести беседу, глаза в глаза, становилось острее.

— Я предложил помощь.

— Продолжай…

— Я помогу со злобной дриадой.

Злобная дриада! Так точно, ее еще никто не охарактеризовал. Злобная. Обычно нас называли жестокими. Таковыми мы и являлись. Нас учили, не испытывать чувств. Потому что, испытав одно, ты так или иначе подтянешь другие.

Там где есть жалость, появиться сострадание. Там, где есть сострадание, может быть симпатие. Там, где есть симпатие, рождается любовь. Дриады не должны любить. Любовь туманит рассудок, путает мысли, ломает волю.

— Так значит, ты можешь вывести меня на Мерианну?

Голос эльфа вернул в реальность. Нет смысла ворошить прошлое. Я неправильная, дефективная. Благодарность к О, заставила вернуться, и действовать. Значит, буду действовать. Но Томми ответил.

— Нет.

— Почему нет?

Мой голос был слишком громким, для без безлюдной улицы, спящего города.

— Я ее не видел, госпожа. Говорят, что она прячется.

— Кто говорит? — Рэн, какой-то магией, поджег груду мусора, в дальнем углу. Оказалось, что подворотня ведет в тупик.

— Я не выдаю своих информаторов.

Свет от пламени, оказался как нельзя кстати. Я увидела, как молодой человек, сложил руки на груди, в качестве доказательства своих слов. Эльф усмехнулся. Но по взгляду я поняла, такой поступок повысил Томми в его глазах.

— А что ты мне можешь сказать?

— Эта женщина, собирает армию из дриад. Их уже больше сотни. Та, которая самая красивая, — Уверена, что говорит он про Сирену. — привлекает людей.

— А что еще?

Рэн меня удивлял. Этого было больше чем достаточно.

— Остальное, я расскажу только ему.

— Хороший ответ.

А вот я не согласна. Почему это Эхо будет знать больше меня. Я сама должна разобраться в матерью, до того, как она совершит действия, с ужасными последствиями для О.

— Так не пойдет. Я…

— Мы уходим.

Эльф взял меня за кисть, и повел в сторону дороги. Эээ, нет. Мы так не договаривались.

— Прекрати. — спокойно произнес он, никак не реагируя на мои попытки вырваться. — Руку сломаешь!

— Я никуда не пойду. Я пришла найти ее, и я ее найду.

— Ее нет в городе, дорогая!

— С чего ты решил.

— Если б Мерианна была в городе, мальчонка знал бы об этом.

— Значит, я останусь здесь, и подожду ее.

Рэн развернулся ко не всем телом, посмотрел в глаза и выдал.

— Тогда, придет Эхо, и отрежет этому — он кинул головой. — Детородный орган.

Томми охнул, Рэн оскалился, а я вообще не поняла, при чем тут детородный орган паренька.

— Я тебе чего говорил? Ты вообще головой думаешь? Ее порезали, а она сама к ним, как на блюдечке, себя несет! Чего ты забыла в этом городе.

Старик разошелся не на шутку. Рэн, протащил меня через весь город, а затем, и затем и через весь лет, так и не отпустив запястья. Будто я убегу, стоит ему разжать пальцы. Я, может и хотела бы, да Томми жалко. Он так жалобно молил меня уходить.

— Госпожа, прошу Вас! Я обещаю, что стоит мне получить больше информации, я сразу же сообщу господину Эхо.

— Да не хочу я чтобы ты ему сообщал. — свет клином, что ли сошелся вокруг этого… нимфы. — Мне сообщи. — предложила я.

— Не могу госпожа. Он с меня слово взял.

— Кали, сжалься ты над молодцом. — Рэн смеялся от всей души над сложившейся ситуацией. — Видишь же, нравиться ему делать детей.

— Госпожа, ооочень прошу, уходите!

Пришлось уйти. Еще немного и он заплакал бы.

От него — то мы ушли. А дома, нас ждал старик. Оправдаться я не успела.

— Вот — эльф высоко поднял руку, в которой было заключено мое запястье. — Тебя спасает. Пошла в город, искать Мерианну. Сама будет биться.

— Чтооооо?

Ну, и вот, уже битых полчаса, О сыплет мне на голову нравоучения. Мол, он, не пожалев времени и сил, пытался спасти меня, всю ночь. Затем, еще столько выхаживал. А я, неблагодарная, глупая дриада, решила пустить коту под хвост все его усилия. Да чтобы он, еще раз… Да ни за что на свете.

Когда запас слов кончился, он по старинке сел, прислонившись к дереву. А я, тоже по старинке, села справа, облокотила на его плечо голову и закрыла глаза.

Мать ругала меня всю жизнь. И слабая я, и бездарная, и позор всего рода дриад. Но никогда, я не чувствовала от ее слов столько тепла, сколько исходило из брани старика.

Сестры учили скрывать эмоции, мать учила их не испытывать. А я, всегда была тем, кто не скрывал и чувствовал. Я была тем, кто говорил, что думает, зная, что получит за это взбучку. потому что дриада, должна выполнять приказы беспрекословно. Была тем, кто молчит, если знала, что высказанные слова ложь. Потому что дриада, должна защищать честь своей королевы и своего народа, несмотря ни на что. Я не проявляла чувств к своим сестрам, потому что их из меня выбили. Да и не уверена, что они достойны их. потому что дриада — это щит и меч Ее величества.

Но к старику я привязалась. Привязалась настолько, что готова часами слушать его крики, о моей беспечности. Потому что в его криках слышались: страх, за мою жизнь, и забота о моем здоровье.

— О, спасибо тебе! — По моей щеке, скатилась слеза.

Последний раз, я испытывала чувства, когда сердце пронзил клинок. Когда мама, решила, что моя жизнь должна быть прервана.

— Эй, ты чего это удумала? — Он развернул меня к себе, и начал вытирать слезы, что уже текли ручейкой весеннего паводка. — Переборщил, да? Ну, не хотел я так сильно ругаться. Не сдержался.

— Я не поэтому плачу. — отвечала я, задыхаясь от слез, словно маленький ребенок. — Я так счастлива, что в моей жизни появился ты.

— Серьезно? — руки Рэна сложились на груди. — Ты ревешь, как малое дитя, потому что счастлива знакомству с этим. — на старика он указал лишь кивком головы.

— Рэээн. — прорычал О. - сгинь с глаз долой.

— Ей значит, прости-извини, переборщил, а мне — с глаз долой. Мне тоже, слезы начать разводить, чтобы ты меня пожалел?

— Рэээн!

— Да ну Вас. Пойду к Леваку. Он хоть покормит.

И покинул нас, не пожелав участвовать в диалоге с раздраженным О. Из дома, за красной дверью, послышались обвинительные жалобы на старика, который совершенно не обращал внимание на старого друга.

— Успокоилась?

Я глубоко вдохнула воздух и покивала головой.

— А теперь рассказывай, зачем поплелась в город?

— Я боюсь, что из-за ее действий, ты пострадаешь! Мама — опасна. Пожалуй, самая опасная из дриад.

— Девочка моя, я таких как твоя мама, ел на завтрак, обед и ужин.

Может быть и ел, мне — то откуда знать, но вопрос- когда? По сильным рукам, я предполагала, что в молодости, ему не было равных, но сколько лет прошло с тех пор.

— Но ты ведь стар!

Его руки перестали гладить мое лицо, брови насупились, а взгляд стал суровым.

— Детка, поверь, мне годков, поменьше чем твоей маме будет.

— Она дриада — не согласилась я. — А королева отменила наказание на старение.

— То есть, проблема только в том, что я выгляжу как-то не так?

Ну вот, обидела старика.

— Ты мне и таким, очень даже нравишься…

— Ну, спасибо.

— О, я просто не хочу тебя потерять.

Признание далось тяжело. Я словно ожидала, что на меня сейчас посыпятся стрелы. Но стрелы не посыпались. Удары не последовали. Лишь старик, что стал дедом для такой неправильной дриады как я, нежно улыбнулся, и погладил меня по голове.

— Глупая ты. И добрая. Дриада из тебя, совсем никакая.

И, вроде сказал обидные слова, а ни капельки не обидно. Тем более, что на правду глупо обижаться. Уж, какая есть. Прихоть Богини-матери.

— Обещай, что в город больше, ни ногой.

— Не могу. — честно призналась я. Знала, что пойду. Чтобы не говорил старик, я смогу его защитить. Даже ценой собственной жизни. И его и Левака.