– Итак, машинотракторные станции, как централизованная государственная сила в деревне, плюс колхозы — эти организации обрабатывали землю и по твёрдым ценам получали сельскохозяйственную продукцию. И это было выгодно всем: это защищало бедняков и середняков от кулацкой кабалы; это позволяло им наращивать своё потребление, улучшать жизнь; а государство получало продукцию сельского хозяйства по твёрдым ценам. Поэтому и середняк тоже пошёл в колхоз?

   – Да.

   – Давайте ещё раз уточню, для лучшего понимания, — если сельскохозяйственная артель основную массу своей продукции по контрактам сдаёт государству, то такая артель называется колхозом?

   – Да.

   – А если она что-то сдаёт государству, но основное, что она производит, она производит на рынок и сама продаёт — это обычная буржуазная артель, коллективный частный собственник, коллективный капиталист?

   – Да.

   – А что такое совхоз?

   – Совхоз — это государственное сельскохозяйственное предприятие в деревне. Такое же коллективное, но целиком принадлежащее советскому государству. Совхоз — это фабрика по производству сельскохозяйственных продуктов.

   – Фабрика, которая точно так же как и колхоз, берёт у МТС их услуги, тоже по твёрдым внутренним государственным ценам и так же сдаёт урожай государству?

Не совсем. Дело в том, что с самого начала совхозы создавались как машинизированные предприятия. Продукции в целом они производили меньше, но на высоком техническом уровне. Поэтому совхозы — это с самого начала форпосты пролетарского государства в деревне. Это государственное предприятие, планомерно действующие в интересах всего общества — поэтому в общественной собственности — действующие на селе.

   – Получается, что колхозы, артели, которые были колхозами, могли получать услуги либо от МТС, либо от совхоза.

   – Совершенно, верно. Они могли и с тем, и с другим заключить контракт: либо с государственным сельскохозяйственным предприятием, которое непосредственно производит сельхозпродукцию, то есть с совхозом, либо с государственной организацией помощи колхозам, то есть с МТС. В любом случае вы в рамках этого договора-контракта делаете то, что нужно обществу, и колхозная собственность становится формой общественной собственности, а общество вас снабжает всем тем, что вам необходимо и улучшает ваш труд и вашу жизнь.

   – Получается, что такой подход помогал развитию артелей в колхозы, а, в свою очередь, колхозы и совхозы — это две формы общественной социалистической собственности на селе.

   – Советское государство и партия поддерживали создание разных форм единой общей, по-другому — общественной, собственности на средства производства. Уже была готовая форма общественной собственности на средства производства — совхоз, а людей-то гораздо больше, много особенностей; а колхоз движется к этой общественной форме (совхозу), но при определённых условиях, а именно, когда основные средства производства ему не принадлежат (общественные), а арендуются — через МТС. Колхозников избавили от эксплуатации, от гнёта сельскохозяйственных капиталистов с помощью контрактации с государством, с помощью взаимодействия с совхозами и с государственными МТС. Раньше капиталисты командовали, а тут уже руководить стало государство рабочего класса и управлять всем процессом через предоставление услуг МТС и обмен их на основное количество колхозной продукции. Вот по этой причине и колхозы, и совхозы — две формы единой общественной собственности на средства производства. Так как при такой организации (как сказано выше), одна — совхозная, уже общественная, по форме и по сути, а другая — колхозная, так как арендует МТС у государства (а не владеет), сдаёт с каждым годом всё больше и больше продукции государству (а не реализует через рынок) и движется в сторону коммунизма, будучи по сути уже в основном общественной.

   – Правильно я понимаю, что здесь логика становления? Ведь и советы поначалу были ещё не вполне социалистические, но мы двигались в направлении социализма, поэтому мы назвались социалистической страной; аналогично и здесь, колхозы поначалу в себе много хранили буржуазного, но, благодаря госзаказу и МТС…

   – Они стали формой социалистического земледелия. Дело в том, что мы не могли сразу организовать много совхозов, потому что основная масса трудящихся деревни не шла поначалу в совхозы работать, не было ещё доверия у людей. Надо было найти такую форму, которая была бы приемлема для большинства и развивалась бы в сторону социалистического хозяйствования. Такая форма как колхоз и оказалось приемлемой.

   – Были другие формы, помимо колхозов и совхозов?

   – Были, но это были попытки забегания вперёд — попытки построить коммуны сразу, — дескать, соберёмся, всё обобществим… Большая их часть развалилась, и Сталин советовал оставшиеся коммуны превратить в сельскохозяйственные артели или колхозы. Колхозную форму утвердили, как действительно найденную форму перехода мелкобуржуазного хозяйства в социалистическое хозяйство при поддержке пролетарского государства.

   – Резюмирую. Что мы получили? Середняки, бедняки объединяются в артели. Предоставленная сама себе артель становится буржуазным предприятием. Для того чтобы она стала социалистической, нужна помощь и взаимодействие с социалистическим государством через МТС и совхозы, и сдача большей части продукции государству в оплату по контрактам с МТС; и тогда артель постепенно эволюционирует в колхоз. Колхозная форма ещё не на 100% социалистическая, но, поскольку движется в этом направлении, то, собственно говоря, является второй формой одной общественной собственности.

   – Да. Правильно.

   – Отлично. Самое главное, что теперь абсолютно чётко и однозначно понятно, почему нужно было произвести сначала, пускай даже не полностью, индустриализацию, чтобы дать технику, а потом уже браться за серьёзную организацию коллективизации.

   – Да, потому что мы иначе не можем помочь крестьянину.

   – Иначе это была бы авантюра.

   – Да, авантюра. Они бы рассыпались, развалились и получили бы мы отрицательный эффект. Более того, когда большевики сориентировали колхозников на общую работу с государственными предприятиями, изолированными стали кулаки. Кто пойдёт батрачить к кулаку, когда можно взаимодействовать с государством? Более сильный хозяин — пролетарское государство — поддержал середняка. И тогда кулак оказался без поддержки и без источника эксплуатации.

   – Статистика 1930 года показала, насколько вырос социалистический сектор, и как стагнирует и деградирует капиталистический, кулацкий. Собственно говоря, по этой причине, поскольку уже можно было опираться только на совхозы и колхозы, этот год был назван годом перелома. И именно после этого Сталин сказал, что если мы тогда ещё терпели кулака, то теперь мы начинаем с ним бороться как с классом.

   – Да, а кулак ещё раньше начал боролся. Мы ещё не могли бороться, а он-то с нами уже боролся. Он пытался не сдавать хлеб, он пытался уморить голодом рабочий класс, и он, в том числе, выступал, если надо, и с вооружённой силой. Поэтому с кулаком нужно было действовать очень решительно, и это сделало государство рабочего класса, но для того, чтобы можно было действовать решительно, нужно было создать экономическую базу. Машинотракторные станции и сельскохозяйственные артели (колхозы), которые действовали в интересах государства и были той экономической основой.

И это объясняет ещё один, очень важный, момент, — почему так был важен именно добровольный союз середняка с государством, а не война с ним, как говорил Троцкий.

   – Война должна быть только с кулаком.

   – То есть три важных пункта в этом уроке: союз с середняком, а не война — раз, второй пункт — сначала индустриализация, а потом третий — совхозы, коллективизация, колхозы и МТС…