— Похоже, ты единственный дайгонец, который может провернуть что-то подобное, — сказала Фэй. — Если ты не убьешь Монтуна, я думаю, он будет жить, пока не помрет от старости или обжорства.

— Нужно отдохнуть и восстановить силы к завтрашнему дню. Сегодня я больше не могу использовать камуфляж, надеюсь ничего не стрясется.

Сказав это, Кенрон отправился к кузову, у стены которого собирался провести остаток ночи. Он закрыл глаза, освободил голову от мыслей и сосредоточился на своем сердцебиении. Обычно это позволяло ему заснуть всего за несколько минут.

В траву рядом с ним шлепнулся какой-то увесистый предмет. Кенрон нехотя раскрыл глаза и обнаружил, что наступило утро. Спал он, крепко, раз не заметил, что к нему кто-то подошел, и все же прилива сил пока не ощущал. Перед ним стояла Баллира, очевидно, недавно вернувшаяся из похода. На одной из ее ног виднелась чуть заметная припухлость, которой раньше он не замечал. Предметом, который упал рядом, оказалась связка из двух черепашьих панцирей, из которой в полном беспорядке торчали черепашьи головы, лапы, и бурые ленты кишок, последних оказалось особенно много.

— На здоровье, — сказала Баллира.

“Последний день, чтобы излечить ногу, — напомнил себе Кенрон, — сегодня оплошать никак нельзя”.

Прошлая ночь выдалась весьма насыщенной событиями. Баллира понимала, что справилась с заданием, ей удалось достать предмет, о котором ее попросили. В такие моменты впору принимать поздравления и все же, ей не хотелось радоваться своему успеху. Ей обещали за эту работу столько денег, сколько она не видела за всю свою жизнь и все же, что-то мешало ей насладиться заслуженной победой. Она попросту не хотела радоваться, ни в этой компании, ни в какой-либо еще. Она чувствовала, что, если Кенрон начнет ее хвалить, ее может стошнить прямо здесь тем немногим, что удалось съесть накануне. Она считала благодарность, исходящую от человека токсичной, словно яд. Тем, чего нужно избегать и тем, от чего нужно избавляться.

Она нарочито грубо кинула панцири с черепашьими потрохами рядом со спящим Кенроном и прежде, чем он успел что-то сказать, отправилась к ближайшей березе, чтобы немного поспать в ее тени. Благодарность ей не требовалось, а вот хорошо выспаться она хотела, как никогда.

И все же, Кенрон не оставил ее в покое, он подошел к месту ее отдыха, тяжело опираясь на палку-костыль.

— Если хочешь кого-то похвалить, — сказала Баллира, — для этого есть Лиара. Уж она не откажется тебя выслушать.

— Что с ногой? — спросил Кенрон.

— Ей лучше, чем твоей, — отмахнулась Баллира. — Щупальце достало, сама виновата.

— Промыла водой?

Баллира кивнула.

— Если мы уже сегодня отправимся к логову Монтуна, — сказала она, — надеюсь, у кого-то найдется время меня разбудить.

— Не сомневайся, — сказав это, Кенрон направился к кузову, к нему тут же подошла Фэй.

Баллира успела заметить, что статуя фарга, которая стояла посреди поляны, сильно изменилась. Ее словно покрыли золотом, а возможно она теперь полностью состояла из этого материала. К тому же фарг стоял с расправленными крыльями, а не со сложенными. Лиара уже изучала статую вблизи, тыкала в нее подобранной где-то веточкой.

Баллира решила, что сон ей сейчас куда важнее, чем раскрытие тайны этой необычной перемены. Она поудобнее устроилась под деревом и закрыла глаза.

За последние несколько часов она получила немало впечатлений. Одно из таких ярких воспоминаний так и не покинуло сознание Баллиры даже после того, как она заснула. Она помнила, как с Лиарой несла тело болшепа из леса к его родной деревне. С ней и раньше случалось нечто подобное. Ей довелось нести бездыханное тело человека в его поселение из того места, где он погиб. Сон ее оказался весьма отрывочным, но при этом точно отображал события ее жизни, которые произошли до переезда в Дайгон.

После четырех лет обучения Баллира успешно сдала все экзамены в Кобольдской Академии. Ее поселили в общежитие на самом верхнем этаже Стального Ведра и приказали ждать, пока кто-нибудь не возьмет ее на работу. Каждый день она слышала металлический звон над головой — это воздушные корабли садились на крышу Академии, чтобы забрать работников и отвести в одну из соседних стран.

Вскоре настала и ее очередь отправиться в путешествие. Вместе с другими кобольдами она зашла в просторный трюм воздушного корабля. Внутри их ждал высокий худощавый человек в длинном кожаном пальто, со взъерошенными коричневыми с проседью волосами, он представился, как Ральмевик Кульд и заявил, что проведет с кобольдами короткий инструктаж.

Ральмевик рассказывал им о месте, куда их направили, и о работе, которую предстояло выполнять. Так же перечислил основные права и обязанности кобольдов рабочих. Заключил он тем, что его задача — следить за тем, чтобы кобольдам не поручали больше работы, чем положено, кормили вовремя и не хуже зеннатского стандарта, и чтобы платили не меньше обещанного. Он был наблюдателем, зеннатцем, который следил за тем, чтобы интересы корпорации соблюдались, это означало, что интересы кобольдов работников тоже предстояло защищать ему.

— Вопросы? — подытожил Кульд и осмотрел сидящих на скамьях кобольдов.

— Какое странное у вас имя, — сказала Баллира. — Вы ничего не перепутали? Сколько там букв, явно больше семи. А еще вы сразу захапали себе два имени, и Ральмевик, и Курд.

— Можете звать меня Ральм, — рассмеявшись, сказал наблюдатель. — Разве вы не проходили этого на уроках человеческой культуры? Второе имя у людей обычно означает их род или место, где они появились на свет.

— Значит, я Баллира Ведерная, потому, как родилась в Ведре.

— Да, у кобольдов один род и происхождение, поэтому присвоение фамилии вам ничего не даст. Можно разделять вас по номеру этажа, на котором вы обучались.

— Тогда я Баллира Восьмая.

— Это тоже не лучшая идея. — Ральмевик вновь рассмеялся. — Кое-кто из важных особ может обидеться. А что не так с количеством букв в моем имени?

— Все знают, — сказала Баллира, — что в случайном генераторе над колбами, в которых появляются кобольды, всего семь возможных символов.

— Мое имя создано не случайным образом, — пояснил Ральм, — это название явления природы в том месте, где я родился. Так называется теплый солнечный день посреди холодной зимы, впрочем, достаточно обо мне. Боюсь первое ваше задание окажется вам не совсем приятным. Жаль, что все начнется именно так.

И Ральм не соврал, задание и вправду оказалось весьма скверным. Кобольдам предстояло отправиться в шахту и вынести оттуда трупы предыдущих старателей. Баллира ухватилась за ноги незадачливого человека, а кобольд по имени Бену взял тело за руки, вдвоем они вынесли мертвеца на поверхность.

Трупы аккуратно складывали в телегу, запряженную лошадью, и отправляли в город. Погибшими оказались шахтёры, которые надышались ядовитым газом в штольне. Этих самых шахтёров и собирались заменить кобольдами.

Ральм заверял, что для кобольдов газ куда менее опасен, чем для людей, достаточно трех выходных на свежем воздухе и никакого длительного эффекта не останется. Более того, физиология кобольдов во многом специально модифицировалась для работ именно в таких шахтах.

Казармы, в которых кобольдам предстояло жить, располагались в городе, где вскоре организовали проводы погибшим. Кобольдов встречали как героев, они прибыли для того, чтобы избавить людей от опасной работы в шахтах. До этого именно люди отправлялись в штольни добывать драгоценные камни такие, как бериллы и алмазы, и часто помирали там от удушливого газа, несмотря на все меры предосторожности.

Баллира стояла в толпе людей и наблюдала за сожжением мертвецов в огромном костре, к ее удивлению, сразу после этого начались народные гуляния, такова была традиция местных жителей. Тогда ей довелось отведать множества необычайно вкусных блюд, подобным которым в Кобольдской Академии не подавали.