— Мы остановились. Это было холодное замечание, не глубокое, но будто она считала Пинча каким-то образом ответственным за остановку.

— Достопочтенный отдал приказ разбить лагерь. Я думаю, он намерен на встречу.

— Ах? Это было одно из ее любимых выражений.

— Он договорился с придворными волшебниками Анхапура, я полагаю.

— Ах. Без дальнейших комментариев Лисса зашагала по грязи, намереваясь догнать Клидиса. Пинч собирался последовать за ней, когда его внимание привлек пронзительный визг разъяренного халфлинга.

— Отпусти меня! Это не моя вина, что ты проиграл!

Халфлинг болтался в руках смуглого солдата, на уровне его глаз, так близко, что мог бы лизнуть его в грязный нос. — Давай посмотрим на твои кости, — невнятно пробормотал пленитель Спрайта.

Пинч небрежно зашлепал по грязи, пробираясь сквозь внезапно образовавшуюся толпу зевак. Он не торопился, ему было просто любопытно посмотреть, сможет ли Спрайт лизнуть мужчину в нос.

— Это не моя вина, что ты потерял осторожность. Как я мог сказать, что выброшу кучу двоек? Это просто невезение, и ты плохо это воспринимаешь! — протестовал подвешенный вор.

— Действительно, свинячья удача. Когда речь идет о «Давай поиграем на выпивку», он бросает целый сет и никогда не доводит до конца...

— Вот, видишь, это просто удача! — халфлинг лягался и визжал.

— Но теперь — «Давай сыграем на деньги», и он не может проиграть. Может быть, сыграем на мою монету. Я буду желать… ты будешь желать, чтобы ты хотел, чтобы ты играл где-нибудь в другом месте. Пьяный солдат пытался разобраться в мешанине его слов, пока нащупывал кошелек на поясе Спрайта. — Дай мне посмотреть на эти кости, а потом, может быть, я выпотрошу тебя...

Темнота скользнула вперед и нанесла мужчине резкий удар по его неуклюжим пальцам.

— Может быть, ты и меня тоже хочешь выпотрошить.

Солдат посмотрел на кинжал с блестящим лезвием, который завис прямо над его рукой, скользя туда-сюда в подвижной хватке Пинча. Это была змея, яростно свернувшаяся кольцом, и соблазняющая другого на глупость.

— Отпусти его и уходи, пока я не сказал Клидису, что ты пил на дежурстве.

Пьяные от страха глаза метнулись к его товарищам за поддержкой, но он стал невидимым перед их взглядами. Внезапно солдат понял, где он находится: один, мокрый и грязный в буковом лесу. Что-то нечестивое издало астматический вой прямо через ручей, вой, который почти превратился в голодные слова приветствия.

Солдат медленно опустил халфлинга на землю.

Резкий взмах кинжала заставил его убежать, и без него толпа разошлась, насмехаясь над его трусостью. В их умах уже формировались язвительные каламбуры и жестокая поэзия.

— ТЫ, — нараспев произнес Пинч, хватая Спрайта, прежде чем он исчез, — дай мне твои кости.

Спрайт порылся в кармане рубашки и достал пару.

Пинч даже не спросил, заряжены ли они. Был только один ответ.

— Иди в палатку.

— Что это, Пинч? С каких это пор ты стал  сбивать спесь в страхе перед людьми этого короля?

Мошенник ответил на вызов, толкнув коротышку вперед. — Пришло время для небольшого разговора, — прошептал он сквозь стиснутые зубы.

Этого тона было достаточно, чтобы заставить Спрайта делать то, что ему было сказано. Они вдвоем протиснулись в маленькую палатку, где болтали Терин и Мэйв, присев на корточки на земле.

— Слушайте внимательно. Пинч посадил Спрайта на стопку одеял между ними. Пригнувшись вбок, чтобы избежать столкновения с тентом, он продолжил без предисловий. — Мы скоро будем в Анхапуре, самое позднее, через несколько дней. Когда мы доберемся туда, все изменится. Клидис приехал на север, чтобы забрать меня, и только меня. Я не знаю, почему он позволил вам пойти с ним, но я предполагаю, что он хочет использовать вас, чтобы держать меня в своих кандалах. Старый мошенник мрачно ухмыльнулся. — Хотя вы чертовски жалкая кучка заложников.

— Конечно, он, возможно, не такой дурак, чтобы думать, что у вас есть какая-то власть надо мной. Мы все знаем, что происходит, когда кого-то ловят. Он остается сам по себе.

Терин потер шрам на шее и озадаченно заметил: — Однажды ты спас меня от виселицы.

Пинчу не понравилось, когда ему напоминали об этом сейчас, иначе другие могли бы подумать, что его мотивы тогда были сентиментальными. — Я не спасал тебя от виселицы. Я позволил тебя повесить, а потом вернул тебя к жизни. И я сделал это по другим мотивам. С этого момента все будет по-другому. Анхапур — это не Эльтурель.

— Ооо? — проворковала Мэйв. — Они оба города. Что делает этот город таким особенным?

— Помимо того, что это твой дом, — вмешался Спрайт.

Пинч посмотрел на покрытые толстыми венами щеки Мэйв и маленькую шишковатую морковку, которая была ее носом. Он не мог описать ей истинный Анхапур, тот, который наполнил его презираемой любовью.

— Анхапур Белый. Слова прозвучали благоговейно, а затем: — Помочиться на него. Кровавый Анхапур, он менее известен. Город Ножей тоже. Анхапур прекрасен. У него побеленные стены, которые блестят на солнце, но внутри все пусто и прогнило. Династии, — Пинч подчеркнул это так, чтобы не было никого, кто не услышал бы соль в его словах, — контролируют все, что они хотят, включая жизни. Вы никогда не найдете более хитрого мастера шулерства, чем человек из Анхапура. Как вы думаете, кто научил меня руководить такой бандой, как вы? Эльтурель?

Терин откинулся назад, явно не впечатленный. — Итак, там конкуренция. Мы справлялись и с худшими делами.

Пинч фыркнул. — Вы не конкуренты — никто из вас таковым не является. Что вы за соперники для короля, который держал на жалованье личного убийцу? Или его сыновья, которые учили товарищей по играм, как поражать своих врагов? Это не просто нанесение черной магии на слабый замок или срывание свода с крыши храма. Пинч вытащил амулет Повелителя Утра из-под рубашки и бросил его на влажную землю между ними. — Они играют на такие ставки, что титул и корона всего Анхапура выглядят незначительно.

— Мы просто кучка мелких воришек. Они принцы, герцоги и бароны этой страны. Первый Принц Борс, Второй Принц Варго, за ними Принцы Тродус и Марак — это убийственная куча. Борс слишком большой идиот, чтобы представлять какую-либо опасность, но не волнуйся. Наш дорогой Лорд-Камергер, герцог Сенестра, пошел умолять дурака защитить его собственные интересы. О, и это еще не все. Томас, герцог Порта, брат Манферика, а Леди Гралн была его невесткой. У нее есть детеныши, принцы Второго Порядка, за которых она убила бы, чтобы увидеть их коронованными. Наконец, есть иерарх Юрикале. Его называют  Красным Священником, на нем достаточно крови. Он и его секта держат Нож и Чашу, так что вы можете себе представить, что никто не коронуется без его согласия. Тонкими пальцами Пинч отсчитывал титулы до тех пор, пока пальцев не осталось совсем. — Каждый из них — скорпион в оболочке. По сравнению с ними мы — распутники.

— Они послали Клидиса сюда за тобой, — размышлял Спрайт, когда его нога мягко скользнула к безделушке у его ног.

— Королевский Подопечный Джанол, а для вас Пинч, — поддразнил вожак. Легкое движение ботинком удержало покрытую шерстью ногу халфлинга на расстоянии. — Это не значит, что у королевского подопечного есть какие-то шансы или притязания. Клидис хочет меня по какой-то причине, но это похоже на то, что будет повод для вашего ареста, как только мы что-нибудь сотворим в Анхапуре. С этого момента, за границей или в городе, тщательно подбирайте слова и держите ухо востро, как быстрые разведчики, иначе кто-нибудь наверняка перережет вам горло. Сказав это, Пинч подхватил амулет и повернулся, чтобы уйти.

— А ты, Пинч, дорогой? — спросила Мэйв.

Мошенник обдумал правду, посчитал ложь, а потом заговорил. — Я буду поддерживать вас всех и перечеркну планы старого Клидиса любым возможным способом. Он слегка улыбнулся — он так делал, когда никто не должен был знать его истинных мыслей. Послеполуденные тени, пробирающиеся сквозь дверь, придали всю теплоту его слабой уверенности.