Тимиар был не многословен, сколько бы не подкалывал его и не выводил на разговор. Пару броских фраз, что моя кончина не за горами и на этом все.

Бой шел не долго, и вскоре мы почувствовали, что этот гад высасывает из нас силу… не произнеся ни слово, ни касаясь никого. Как? Как он это делает?

А потом Мел учуял Мирру. Как же я был зол на нее, что она ослушалась, не осталась в лазарете. Но и это меня не так злило, как тот факт, что этот бес знает больше меня.

Эррина… она хотела убить меня в отместку за сестру… дав какой-то обет на смерть. О боги… Эррина… и как я не понял, что они похожи… не увидел, не понял, не осознал. А ведь она намекала. Неосознанно, неоднократно, но все же. Эррина Форст.

Но сейчас это было не важно. Если я правильно понял, этот обет значит смерть для одного из нас.

Расправившись с нами, он так навязчиво убеждал ее убить меня. Почему? Он и сам мог сделать это неоднократно, но желал сделать это именно ее рукой… именно тем кинжалом, что она направляла к моему сердцу.

А потом… она решила пожертвовать собой, нанеся удар, в который сама не верила, в самое сердце и лишила его души. Он просто исчез, растворился в пучине небытия, не оставив и следа о своем существовании.

Чары спали, а Мирра… Мирра, со слезами на глазах и с такой теплой, родной улыбкой, адресованной мне, потеряла сознание.

Как успел поймать ее — сам не пойму. В страхе за нее тело враз избавилось от онемения, заставляя двигаться с небывалой скоростью.

— Мирра! Мирра, милая, не покидай меня! Очнись! Прошу тебя! — кричал, держа ее на руках, пытаясь привести в чувства. Но на моих руках была едва дышащая девушка.

— Невероятно…, - хромая, прошептал подошедший Дешвин, — история повторяется…

Не сразу понял о чем он. Но случай двухлетней давности как-то сам вспыхнул в голове. Мой лучший друг, с котором мы столько лет враждовали из-за студенческих обид, находясь в этом парке вот же сидя на земле, держал на руках любимую, чье сердце остановилось.

— Мирра, прошу тебя, не оставляй меня! Ты же мой свет, мое солнце, мой смысл жизни! Я не смогу без тебя, — на глаза навернулись слезы, голос дрожал. Я чувствовал, как замедляется сердечный ритм, чувствовал едва уловимое дыхание. Ощущал ее внутренние вздрагивания. Казалось, он ведет бой в своем подсознании. На губах девушки выступила кровь и она закашляла. — Лекаря сюда, быстро!

— Ле-ле-лекарь, — с трудом произнесла девушка, слегка приоткрыв дрожащие веки, — не поможет. Я умираю, Сандер, прости. Так и не смогла сделать выбор. Но знай, что люблю тебя и прощаю, — кашляя, захлебываясь собственной кровью, шептала она. Ее правая рука медленно коснулась щеки, даря чувство тепла и любви, но тут же тело любимой начало трястись с неимоверной силой от судорог, кровь стала стекать с губ по подбородку, а я не мог ни чем помочь ей.

— Нет-нет, Мирра, нет! — кричал, срывая голос, прижимая ее не дышащее тело к себе. — Ты не можешь вот так уйти! — от голоса затрещали стекла в окнах у ближайшей стены.

— Рикарда, прошу, призови брата. Быть может, еще можно все исправить.

Действительно, история повторяется, и я очень боюсь, что ее продолжение возымеет тот же эффект, что и в прошлый раз.

Рикарда не сказала и слова, ту же приступила к призыву переправщика умерших душ, являвшегося ее старшим братом. Да, семейка у нас та еще… а будущие родственники кладезь полезных знакомств.

Земля разверзлась на мгновение и перед нами предстал молодой мужчина в длинном черном плаще, чей капюшон полностью скрывал его лицо.

— Надеюсь, сестра, твой призыв имеет вескую причину, ибо я не должен покидать пост! — грубо, с солдатской выправкой отчеканил братец.

— Брат, прошу тебя, помоги, — она указала на нас рукой, но переправщик лишь устало, с неким сожалением покачал головой.

— Присти, Рикки, но душа этой девушки уже не принадлежит ни этому телу, ни этому миру.

— Ты же великий переправщик, души, на пути к твоему отцу-палачу в твоей власти! Прошу, верни ее, и я навеки стану твоим должником! — взмолился, понимая, что теряю последнюю надежду.

— Не я придумывал правила, Сандериус, не тебе ли знать, младший брал владыки? Эта девочка ушла из этого мира под гнетом древнего обета, данного на крови. Я ничего не могу исправить.

— Что за обет? — почему все говорят об одном и том же, но никто толком объяснить не может, что это и как работает?

— Этот обет — обещание богам, сродни подношению. Мне неведома его суть.

— А кому ведома? — взвыл от безысходности, не рассчитывая на ответ, крепче прижимая ее хрупкое тельце к груди.

— Разве что сами боги знают, — не уверен, что именно то, что я сделал, имел ввиду переправщик, но я тут же призвал упомянутых, не взирая на возможные последствия.

Три фигуры тут же сложились из тумана, не имея точных очертаний, но явно имея женские черты. Лишь образ, но и его хватило, чтобы осознать кто перед нами.

— Ты звал нас, демон? — холодный голос тут же заставил вздрогнуть. — Не вежливо отрывать богинь от важных дел!

— Прошу простить меня, но только вы можете помочь мне! Прошу, помогите вернуть ее!

— Твоя академия, Сандериус, имеет странное свойство притягивать к себе неприятности.

— Причем это уже как-то банально выглядит, — подметил второй, более грубый и безразличный голос.

— Твоя скорбь ясна, но не мы забрали эту жизнь и не нам ее возвращать.

— Давилия…, - устало протянула третья фигура, — и все неймется ей со своими жертвоприношениями…

— Давилия? Это богиня лесных существ? — вмешался в разговор оборотень, и фигуры прожгли его таким пустым и холодным взглядом, что парень тут же упал на колени в поклоне, — простите мне мое невежество.

— Ты прав, волк, наша дальняя родственница является покровительницей этих существ и именно она забрала ее жизнь в обмен на другую. И можете быть уверенными — она не вернет то, что по праву крови принадлежит ей!

— Но ведь можно что-то сделать! — эта безысходность, исходившая от самых могущественных существ, когда-либо ступавших на эти земли, заставляла моего внутреннего демона выть как побитую собаку.

— Сестра, Давилия уже давно потеряла меру, неужели мы не можем ей немного насолить, помогая этим смертным? — между богинями завязался странный разговор, но я вцепился в него мертвой хваткой, обратившись в слух. Кажется, сейчас никто даже дышать не смел, впитывая каждое их слово как губка.

— Безусловно, выход есть всегда, но это все зависит только от него. Кинжал, отнявший одну душу, отныне может только жизнь отнять… одну из многих, — лукаво произнесла та, что первая вступила в диалог, и на миг показалось, что на туманном лице мелькнула хитрая улыбка и мне подмигнули, прежде чем фигуры растворились в тумане, от которого через мгновение не осталось и следа.

Взгляд заметался по земле, ища это проклятое оружие. Кинжал был там, где сущность лорда Тимиара растворилась. Острие плотно вошло в землю, являя лишь рукоять.

Осторожно, уложив Мирру на землю, подскочил к оружию и вынул тот из земли. Острие по-прежнему сияло, будто его только-только наполировали. Подполз к Мирре, нежно целуя ее в губы, обхватил холодной ладонью девушки рукоять, и прежде чем племянник и его невеста что-то поняли, вогнал его себе в сердце.

— Давилия, Мирра исполнила обет, — только и смог выкрикнуть, прежде чем жизнь звонким отголоском покинула тело.

Миррелия

Мы лежали на зеленой траве посреди поля. Это было наше любимое место с сестрой. Матушка никогда не одобряла, считая открытую местность очень опасной и непредсказуемой. Но тем она и была привлекательна, что никто из сородичей не совался лишний раз туда.

Солнечное, яркое, летнее утро приятно щекотало кожу. Лежа на траве, мы питались энергией земли, так щедро дарованной природой. Мы любили болтать обо всем и ни о чем одновременно. Время здесь шло иначе, будто и не существовало вовсе.