— На самом деле, — отозвалась та, — меня зовут Китомандиклея, хотя можно и просто Кит.

— Тебя назвали в честь древней королевы?

Кит ошеломленно вскинула голову:

— Ты о ней слыхала?

— Мне довелось прочесть уйму исторических трудов.

Книги по истории — в особенности древней — составляли немалую часть очищенной от всякого подобия скверны библиотеки миссис Уилмор. Когда–то Винтер и Джейн, прячась от надзирателей, немало часов провели в стенах библиотеки, и Винтер обрела пускай пестрые и разрозненные, но обширные познания в этой области.

— Джейн всегда восторгалась этой королевой. Она обожает доблестные битвы до последней капли крови.

— Надо же! — покачала головой Кит. — Я‑то думала, во всем мире нет людей, которым это тоже интересно. В Университете историей до Рождества Карисова занимаются только неудачники.

— То есть ты неудачница? — Винтер улыбнулась, давая понять, что шутит, но Кит стала мрачнее тучи.

— Я — женщина, — процедила она, — а родиться женщиной само по себе неудача.

Наступило неловкое молчание. Затем лицо Кит едва заметно смягчилось, и она провела рукой по темным волосам.

— Прости, — выдавила она. — Старые раны, понимаешь?

Винтер кивнула и жестом указала вдоль берега реки:

— Пойдем посмотрим, удастся ли нам найти подходящую лодку.

Вдалеке от ворот крепости народу заметно поубавилось, однако тут и там мелькали небольшие компании, сгрудившиеся вокруг костра или под фонарем, от которого падали на мостовую неверные пляшущие тени. Там, где силуэт Вендра скрывался из виду за шеренгой городских домов, угрюмо–кровожадный настрой бунтовщиков немного рассеялся и даже уступил место прежнему ликованию. Здесь дома не рушили, а просто вышибали двери и обшаривали, иногда в поисках ценностей, но чаще ради выпивки, и шайки молодых докеров охотно пускали свою добычу по кругу. Иные даже распевали песенки, правда, частенько безбожно фальшивили. Судя по всему, ни один бунтарь–оратор из студенческой компании Кит еще не забрался так далеко на юг.

— Сколько тебе лет? — внезапно спросила Винтер.

— Двадцать. — Спутница с любопытством посмотрела на нее. — А что?

«Двадцать». Кажется, служба в Хандаре добавила Винтер добрый десяток. Ей ведь всего на два года больше, чем Кит, однако эта молоденькая студентка — сущий ребенок, а вот она уже необратимо взрослая. Нечто похожее Винтер испытала, став сержантом и впервые увидав солдат своей роты. А ведь многие из них были еще моложе.

— Я просто… — Она покачала головой. — Знаешь, ты ведь совсем не обязана идти в эту вылазку. Я знаю, что ты чувствуешь, но…

— Сомневаюсь, — мрачно возразила девушка. — И да, я понимаю, что не обязана. Я вызвалась добровольцем, точно так же, как и ты.

— Вряд ли ты понимаешь, на что вызвалась, — сказала Винтер. — Тебе уже доводилось драться?

— Случалось, раз или два.

— По–настоящему драться, когда тебя кто–то пытается убить — а ты пытаешься убить его?

Кит поджала губы и промолчала.

— Ты владеешь каким–нибудь оружием?

— Я упражнялась в фехтовании, — сухо ответила Кит. — Четыре года назад.

— С учебной рапирой и картонными мишенями, — кивнула Винтер. Понимаю, — процедила Кит. — Ты–то, видимо, уже прикончила целую дюжину?

— Не дюжину, — согласилась Винтер, — но одного или двух.

— Или трех. А может быть, четырех. Она попыталась вспомнить, но не смогла. Восставшие мертвецы с горящими зеленью глазами считаются? Я не хотела сказать, что ты…

— Меня не волнует, что ты хотела сказать, — перебила Кит. — Я вызвалась. Я иду с вами. И я способна за себя постоять.

— Я не говорила, что…

— А вот и пристань, — заметила Кит. И, перепрыгнув через канат, осторожным шагом двинулась по каменному парапету набережной. — Как думаешь, эти лодки подойдут? Или они слишком маленькие?

Винтер сунула руки в карманы, мысленно вздохнула и двинулась следом.

С востока надвигались тучи. Это было и хорошо, и плохо: темнота укроет лодку от дозорных, наверняка расставленных на парапетах, но и отыскать спрятанную под стенами Вендра пристань станет гораздо труднее. По счастью, Роза обладала отменным чувством направления, которому нс мешали ни темнота, ни течение реки. Они с Винтер слаженно работали веслами, стараясь грести как можно тише, и лодочка уверенно приближалась к крепости, массивная громада которой уже почти заслоняла ночное небо. Кит и Расиния сидели позади них, а вице–капитан Гифорт, сгорбившись, примостился на корме.

Легкий ветерок едва щекотал дыханием лицо Винтер, тусклая поверхность реки Вор была ровной и гладкой, как стекло. Отвесные стены тюрьмы высились громадной скалой, и в темноте тут и там слабо мерцали узкие полоски света, проникавшего сквозь бойницы. Когда лодка подошла вплотную, Винтер затаила дыхание. Здесь даже чутья Розы было недостаточно, чтобы указать им путь, и пришлось приоткрыть заслонку фонаря и выпустить на волю тонкий лучик. Он позволил различить там, где река примыкала к стене крепости, груды каменных обломков, обточенные многолетними трудами неутомимых волн. Среди камней притаился узкий — издалека не разглядеть — вход в низкий туннель со сводчатым потолком, проходящий под стеной Вендра.

Они с Розой вновь принялись грести, и лодка, почти беззвучно пройдя узкую расселину, вошла в длинный, наполовину заполненный водой туннель. Здесь пахло плесенью, уровень прилива отмечали потеки засохшей слизи на стенах. Винтер напряженно вгляделась в даль, силясь различить во мраке очертания пристани. Она взялась было за фонарь — толика света не помешает теперь, когда часовые на стенах не могут их увидеть, — но Роза тут же с силой прихлопнула ее руку своей.

— Там охрана, — едва слышно прошипела она. — Фонарь, во всяком случае. Закрой заслонку.

Винтер подчинилась и очутилась в полной тьме. Верней, как почти сразу обнаружилось, не совсем полной. Где–то впереди, за поворотом туннеля, горел другой фонарь, и отражения его света крошечными бликами дробились на сырых стенах и поверхности воды. «Да как же она ухитрилась разглядеть?!» Винтер оглянулась на Розу и увидела, что та решительно расшнуровывает ботинки.

— Я об этом позабочусь, — бросила Роза. — А потом вынесу фонарь на край пристани — это будет знак, что можно причаливать.

Гифорт неловко продвинулся вперед, отчего лодка закачалась и легко царапнула бортом о стену туннеля. Винтер показалось, что Розу передернуло, как от боли.

— Часовой из моих людей? — сиплым шепотом спросил вице–капитан. — Или человек Росса?

— Не разобрать. Разве это так важно? Стоит ему крикнуть, и нам конец.

Роза сбросила куртку и одним плавным движением стянула через голову тонкую нижнюю сорочку. Гифорт смущенно кашлянул, хотя в туннеле было так темно, что Винтер различала только смутные силуэты.

— Просто…

— Сделаю, что смогу.

Она сняла штаны, аккуратно сложила их и вручила Винтер. Сверток оказался увесистей, чем выглядел; сквозь ткань отчетливо прощупывались металлические пластины.

— Присмотри за моими вещами, — велела Роза и ловко, почти без плеска, спрыгнула в воду.

От толчка суденышко вновь закачалось. Мелькнули над поверхностью воды босые ноги, и ныряльщица скрылась в глубине. Винтер так и не сумела разглядеть, где она вынырнула.

— Она работает на тебя? — потрясенно прошептала Кит, обращаясь к Расинии.

— Можно и так сказать, — отозвалась та.

— Тс-с! Винтер напрягала слух, пытаясь различить приглушенный выстрел или хотя бы звуки борьбы, но безуспешно.

Что, если она не подаст сигнала? — не унималась Кит. — Сколько нам еще?..

— Подаст, — сказала Расиния. — Поверь мне, она справится.

Через мгновение впереди вспыхнул и отразился в воде яркий свет. Винтер принялась грести, поочередно работая веслами, а Расиния свободным веслом отталкивалась от стен. Через несколько десятков ярдов туннель завершился просторной пещерой, где поднималась из воды каменная пристань. На краю сидела Роза с фонарем в одной руке и причальным канатом в другой; капли стекали с ее обнаженного тела. Она бросила канат Винтер, и та подвела лодку к пристани и привязала к швартову.