Один раз так сделала Жанна. Закатила скандал, что я поздно вернулся с работы, а она хотела пойти со мной в театр. Она швырнула мне в глаза помаду.

Этой самой помадой, вишнево-черной, я ей улыбку на лице нарисовал, до ушей. Жанна поняла с первого раза, вещи больше в меня не летали, а эта…пигалица, что она о себе думает?

Подошвой придавил ключи, шагнул на нее. Девчонка попятилась, спиной налетела на Артура. Хлопнула дверь. И из ресторана высунулась голова сына.

— Пап, там тебя ищут. Эмма Эдуардовна, а вы куда убежали? Да ладно, — Макс задержался взглядом на Артуре, хмыкнул и приветливо выдал. — Давно не виделись, шеф. По работе здесь или как? У отца фуршет в честь удачной сделки. Приглашаю.

— С удовольствием, — отозвался Артур — этот мудила, что моей смерти ждет, мой главный враг.

Подтолкнул к дверям училку, собой ее загородил. И компания скрылась в холле.

Эмма

Шла на этот дурацкий вечер в полной уверенности, что щелкну по носу отца моего ученика. Спонсора универа, у которого от его денег уже началось разжижение мозга, не иначе.

А теперь чувствую себя в ловушке.

Гости деловито расхаживают по залу, уплетают морепродукты, запивают шампанским и не знают, как накалилась атмосфера.

Зато все вижу я.

Убойные взгляды, которыми обмениваются два мужчины.

Первый — брюнет, с зачесанными назад волосами, гладковыбритый, широкоплечий и рослый, у него на лбу написано, что хватка этого самца стальная, как и его член, еще бы, ведь он удачливый финансист, что ворочает миллионами — Макар Шварц.

Второй — в рубашке без галстука, с расстегнутыми верхними пуговичками. Брутальная щетина и густые темные брови, темные волосы, а глаза светлые, пронзительные. Могучая шея, крепкое тело — он на бандита похож, красивого мерзавца, что прольет реки крови, и не моргнет.

Он мне не представился.

Это все волнение и шампанское на голодный желудок, так мощно дало мне в голову, что хватило ума подойти на крылечке к этому бугаю и стрельнуть сигарету.

Если бы мы были не у престижного ресторана, а в темном переулке — клянусь, в кармане его стильного синего пиджака лежал бы пистолет.

Может, и сейчас лежит.

Чья-то ладонь коснулась моей обнаженной спины. Вздрогнула и резко повернулась.

— Кожа — чистый шелк, — поделился впечатлениями мой студент и широко улыбнулся. — Скучаете, Эмма Эдуардовна? Предлагаю смотаться отсюда. И прокатиться по городу. Вы же у нас новенькая? Покажу главные достопримечательности.

Это сказано таким тоном, таким намеком — что я усилием сдержалась, когда парень опустил глаза вниз, на свои брюки.

— И часто ты достопримечательности показываешь? — отпила шампанского.

— Пока никто не отказывался, — он ухмыльнулся. И вытянул бокал из моих пальцев. — Ну не налегайте вы на спиртное. Время детское. Еще все успеем.

— Максим, ты зарываешься, — дернула плечами, сбрасывая его руку и отодвинулась. С досадой выдохнула. — Я тебя понимаю. В твоем возрасте это, должно быть, круто. Перед друзьями можно похвастать. Что на тебя не только студентки западают, но и училка.

— А вы на меня запали, Эмма Эдуардовна?

— У меня с твоим отцом был нерешенный вопрос, — призналась. Переступила на месте — новые туфли натерли ноги. — Потому и пришла. А ты. Ты еще очень молод. В универе куча красивых девушек…

Замолчала, когда Макар, отделившись от гостей, через весь зал попер к нашему столу.

Попятилась и развернулась к выходу.

Нет уж, не надо меня выгонять из ресторана на виду у всех, я сделала, что хотела, вернула ему ключи, донесла свою позицию — мне пора домой.

Меня перехватили уже в холле. Цепкие мужские пальцы сжали локоть, и Макар рывком развернул меня к себе. Карие глаза скользнули мне на грудь, и соски мигом затвердели.

Это платье обтягивает фигуру, плотно прилегает к коже и не предусматривает белья. Ни бюстгальтер, ни трусики нельзя — они будут выделяться.

И я словно голая стою сейчас перед ним, так нагло, так откровенно он смотрит.

— Я уже ухожу, — торопливо выговорила.

— А я тебя не отпускал.

— А я не ваша рабыня.

Макар усмехнулся. Чуть ослабил хватку, перевел взгляд на мой локоть. На коже выступили белые следы от его пальцев. Он заметил и убрал руку.

— В зал шагай, — негромко, хрипловато приказал.

— Нет.

— Я спорить не собираюсь, — в его голос добавился холод, в темном взгляде огонь. — В зал вернулась. И только попробуй выкинуть какой-нибудь фокус. Я сейчас подпишу контракт. А после займусь тобой, Эмма Эдуардовна.

В зал прошла медленно, походкой от бедра, Макар шел позади и я чувствовала, как он пялится в вырез на моем платье.

Это платье я покупала в прошлой жизни. Рассчитывала, что надену его на помолвку, верила, что мой парень сделает мне предложение.

Какой же дурой была. Нельзя доверять мужчинам, они лжецы, от них одни слезы — этот урок я усвоила прочно, до смерти.

— Жди, — шепнул позади Макар.

И я вздрогнула, ощутив, как его ладонь почти невесомо коснулась ягодиц. Он обогнул меня, с изумлением уставилась в его аккуратно подстриженный затылок.

Может, показалось? Не мог же он…так нагло, при всех меня облапать.

Атмосфера в зале не изменилась — гости болтаются от столика к столику, поедают морепродукты и треплются ни о чем.

Взглядом нашла своего студента. Рукава его рубашки закатаны, и на обозрение выставлены татуировки — шикарные узоры, ползущие по коже от локтей к кистям.

Рядом с ним тот бугай в синем пиджаке. Костюм точно на заказ сшит, такие широкие у этого мужчины плечи.

Он разговаривает с Максом, но я вижу, каким цепким взглядом этот мужчина сканирует гостей.

Встретились глазами.

Несколько секунд в упор друг на друга, а потом он погладил большим пальцем щетину на подбородке и отвернулся.

Шумно выдохнула.

Что тут творится, интересно. Он ведь явно не друг хозяина вечера, там, на крыльце — они с Макаром будто два зверя из враждующих стай зыркали.

Убираться мне отсюда пора.

Отошла к столику с напитками и проследила, как Макар подходит к партнерам. Что-то коротко говорит им. И они втроем скрываются за плотными синими шторами, ведущими в отдельные кабинеты.

Сегодня я уеду. А завтра, если только этот финансист вздумает прикатить ко мне в универ…

В ответ на собственные мысли покачала головой.

Делать ему что ли больше нечего, как преследовать меня. Машину я вернула, она на стоянке. Документы там же, в бардачке.

А ключи у него.

Решительно направилась к выходу.

И у дверей меня снова перехватили.

— Эмма Эдуардовна, — раздался позади негромкий мужской голос. Меня мягко, но уверенно отстранили обратно в зал.

— Что такое? — обернулась и наморщила лоб.

Строгий черный костюм, короткая стрижка, лицо квадратное, в позе воинская выучка — тот самый мужик, что вчера пригнал ко мне во двор Ламборгини.

Водитель Макара. Или его охранник.

Он шагнул ближе, оттесняя меня от выхода.

— Вернитесь к столу, — сказал вежливо. Но ясно сразу — это приказ, а не просьба.

— Мне нехорошо, я хочу на воздух, — машинально сложила руки на груди, напрягаясь. — Почему вы, вообще…

— Вернитесь к столу, — повторил он с тем же невозмутимым выражением.

Внутри всё похолодело.

Мало того, что меня обзывают, мне угрожают, так я теперь и выйти отсюда не могу? Но я же ни в чем не виновата, я просто училка, здесь куча народу, что со мной хотят сделать?

— Машину я вернула, — голос охрип, кашлянула. Взглядом скользнула по гостям. — Не станете ведь вы меня тут силой держать? Я закричу.

— Не советую.

Звучит, как приговор.

Помолчала, в такт музыке потопталась на месте.

— В туалет хочу, — подняла глаза на охранника.

— Через холл и направо, — задал он мне маршрут.

Без препятствий постучала каблуками в холл. К выходу налево, но я не свернула, для надежности прошла к гардеробу и украдкой оглянулась.