Нахмурившись, Юстиниан откинулся на спинку:

— Что вы имеете в виду?

— Буквально этой ночью я получил некоторые важные сведения, и, могу вас заверить, если всё правильно провернуть, этим можно встряхнуть Сенат, да так, что оправиться им будет достаточно сложно.

— Прекратите уже говорить загадками, — раздражённо процедил король. — Вы же знаете, я этого терпеть не могу!

— Прошу меня простить. И в мыслях не было… Видите ли, из надёжного источника я узнал, что Максиан связан с Пером. Точнее, является одним из его основателей, — почему бы и не приукрасить, к тому же вполне вероятно, что так оно и есть.

— Что-о? — подскочив, Юстиниан оторопело уставился на Корнута. — Вы в этом уверены?

— Абсолютно, Ваше Величество. Я даже могу предоставить вам свидетеля, если потребуется.

— Поверить не могу! — мгновенно побледневший Юстиниан снова плюхнулся на сиденье. — Хотя мог бы и раньше догадаться… Вы как в воду глядели, Корнут, говоря о причастности знатных. Нет, ну надо же! Пригрел гадюку на груди!

— Люди не меняются, мой король. Максиан всегда придерживался радикальных взглядов. Ведь именно он поддержал Урсуса в своё время.

— Одного только не пойму, — глухо проговорил Юстиниан, — на кой ему сдались эти выродки? Неужели из жалости к ним он готов подвергнуть опасности всё государство?

— Думаю, им движут иные мотивы, ни жалости, ни сочувствия вы там не найдёте, — Корнут провёл пальцем по столешнице, прочерчивая на лакированной поверхности ровную линию. — Максиан не из тех, кто будет печься о ком-то, если не увидит в этом пользы для себя. В отличие от вашего брата — да пребудет с ним милость Тейлура! — душа принцепса чернее сажи.

— Вероятно, вы правы. Урсус хотя и был сумасшедшим, но всё же порывы его были бескорыстными. Мой брат всегда относился к осквернённым как к равным, с самого детства. Помнится мне, он всё бегал за ними хвостом, друзьями их называл. А на меня ему было плевать! Даже когда мы выросли, он предпочёл проклятого мутанта собственному брату!

— К несчастью, в семье не без урода, Ваша Величество. Вы спасли государство от верной гибели, к которой, несомненно, вело безумие вашего брата. Не корите себя, вы поступили правильно.

Юстиниан охотно закивал:

— Да-да, знаю… Но я надеялся, что больше не столкнусь с подобным. Очевидно, боги возложили на меня тяжкое бремя защитника всего человечества, и я не могу их подвести.

— Я верю в вас, мой король! — воодушевлённо заверил Корнут. — Вы поистине великий правитель! Но мужайтесь, это, к сожалению, ещё не всё. У меня есть небезосновательные подозрения, что ваша племянница в этом тоже замешана.

— Да вы издеваетесь… Корнут, скажите мне, что это какая-то нелепая шутка! Так и быть, казнить вас не стану.

— Сожалею, Ваше Величество. Я бы и рад, но, очевидно, на своей груди вы пригрели не одну змеюку.

— Что ж это получается, ей известно об Урсусе?

— Полагаю, да, раз уж она связалась с Пером.

— М-да… — король задумчиво пригладил бороду. — Признаться, я часто раздумывал над тем, как поступить, если девчонка пронюхает о случившемся. Но она же и виду не подавала! Хитра, паршивка!

— Истинная дочь своего отца, — поддакнул Корнут, радуясь, что всё идёт, как и задумал. — Как интересно порой складывается жизнь! Старая компашка снова в сборе, и даже замена Урсусу подросла. Но как бы забавно это ни выглядело, боюсь, ничего хорошего ждать от них не стоит.

Юстиниан вопросительно вскинул бровь:

— Что значит старая компашка? Кого вы ещё имели в виду?

— Севира, разумеется, — с невинным видом отозвался Корнут, нанося королю последний и самый сокрушительный удар.

От внезапного грохота он невольно подскочил. Со стола полетели пустые бокалы, документы, канцелярские принадлежности. Юстиниан крушил всё, что попадалось под руку. Изящный резной столик с хрустальной вазой был опрокинут одним пинком, позолоченная статуэтка крылатого льва с оглушительным звоном вылетела в витражное окно.

Столько брани из уст Юстиниана Корнуту слыхать ещё не доводилось. Что и говорить, он даже не подозревал, что монарху известны такие слова.

Король рвал и метал до тех пор, пока, наконец, не выдохся. Придвинув чудом уцелевший стул, он устало опустился на сиденье и прикрыл руками лицо.

Выждав пару минут, Корнут наконец решился продолжить:

— Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Подобный гнев испытал и я, когда всё узнал, но, поверьте мне, это ведь даже к лучшему! Мы сможем убить одним выстрелом сразу трёх псов!

— Вы правы, — тихо отозвался Юстиниан, не убирая ладоней. — Конечно же, к лучшему. Я немедленно прикажу их казнить…

— И совершите непоправимую ошибку. Ни в коем случае нельзя показывать, что нам что-то известно! Этим мы спугнём их и упустим единственный шанс наказать мерзавцев по заслугам.

Юстиниан убрал руки и вперился в него задумчивым взглядом:

— Пожалуй, я немного погорячился. Максиана под суд, девку можно и не убивать. Есть у меня на примете подходящий кандидат ей в мужья. Казнить её будет слишком милосердно с моей стороны.

— Как пожелаете, Ваше Величество, — кивнул Корнут, перебирая в уме варианты кандидатов. Интересно, о ком конкретно речь? — Но пока не стоит торопить события. Как я уже сказал, сейчас лучше затаиться.

— Для чего, вы можете мне объяснить?! Ради чего мне терпеть эту падаль рядом с собой, если я могу просто избавиться от них всех!

— Ради вашего же будущего. Пусть с принцепсом разбираются по закону.

Юстиниан озадаченно наморщился. В глазах промелькнуло сомнение, но вскоре оно сменилось неким подобием озарения:

— То есть вы предлагаете публично обвинить Максиана в государственной измене? Я верно понял?

— Вы весьма проницательны, Ваше Величество. Но пока, к сожалению, у нас на них ничего нет. Нашего свидетеля суд легко может признать заинтересованным лицом, что, скорее всего, и произойдёт. Нет, такой опрометчивости мы себе позволить не можем. Лучше поступить иначе: в один момент можно лишить Сенат принцепса и одновременно продвинуть закон, который они так высокомерно высмеивали.

— Но как?

— Идея пока слишком сырая, — нехотя признался Корнут, — но, я надеюсь, у нас хватит времени для её воплощения. Что бы там Максиан себе ни помышлял, мы нанесём удар первыми, застанем его врасплох!

На самом деле идей несколько, но одна из них кажется особенно удачной. Только требовала тщательного планирования. К тому же в мозаике недоставало одного очень важного фрагмента — Исайлума. Необходимо срочно найти его! Если уж и давить тараканов, так всех махом, чтобы ни один не утараканил в какую-нибудь щель.

— Откуда у вас такая уверенность? — недоверчиво сузил глаза Юстиниан. — Своим бездействием мы рискуем потерять драгоценное время и в итоге останемся ни с чем.

— Не волнуйтесь, Ваше Величество, мой человек глаз не спускает с принцепса. А теперь, когда нам известно и о девчонке, контролировать их будет вдвое проще. Только подумайте: мы не просто заставим Сенат утвердить закон, мы полностью дисквалифицируем каждого и проведём большую зачистку среди всех этих зажравшихся сановников. Никто из них и пикнуть не посмеет. Подумать только, Сенат в заговоре с осквернёнными! Представьте себе, мой король, какой разразится скандал!

Впервые за их беседу на лице Юстиниана промелькнула улыбка:

— А ведь что-то в этом есть! Осквернённых боятся и ненавидят. Здесь даже раздувать ничего не придётся, достаточно одной весомой улики, и Сенат уже никогда не отмоется от этой грязи. Только вот где достать эту улику?..

— Предоставьте это мне, Ваше Величество. Только дайте мне немного времени. Повторюсь, важно, чтобы никто ничего не заподозрил до того, как всё будет готово.

***

— Всем встать у своих мест! — в загон ввалились трое гвардейцев.

Твин тяжело вздохнула: опять обыск. Каждый месяц одно и то же.

— Номер, — стражник со скучающим видом подошёл к первому по очереди.