— Не в этом случае, моя дорогая. Твой план ни на что не годен. Даже Севир с этим согласился.

Ровена напряглась:

— Севир?! Ты с ним говорил?

Глаза принцепса насмешливо блеснули. Он неторопливо отпил вина и, покрутив бокал за ножку, ответил:

— Севир согласен поддержать тебя, Ровена, но только в случае, если ты докажешь, что готова.

— И как же мне это доказать?

— Ты должна отказаться от своей затеи и набраться терпения.

«Да уж! Что ещё я должна сделать?» — Ровена с трудом удержалась, чтобы не вспылить.

— И что я получу взамен?

— Верный способ добиться желаемого. Ты получишь корону, а осквернённые — свободу. Но только если ты будешь делать то, что я скажу.

Приехали, как говорил тот персонаж в романе о Бореасе. Нет, конечно, звучит заманчиво, но весьма сомнительно. Она и без того получит корону, только гораздо быстрее. Какой смысл откладывать в долгий ящик то, что можно сделать уже сегодня! Но выслушать принцепса всё же стоит. Как знать, может, она и вправду что-то упускает.

— Пока что-либо обещать я не готова, но выслушать тебя могу.

— Хорошо, — Максиан уселся в кресло напротив и закинул ногу на ногу. — Что ж, для начала я хочу тебе показать, почему твой план провальный. Поступим так, ты изложи мне всё по порядку, а я буду комментировать последствия каждого твоего шага.

— Эм… Я хочу взять в заложники Юстиниана.

— Это первый шаг?

Ровена кивнула, слегка злясь, что Максиан ведёт себя как какой-то учитель перед нерадивой школьницей.

— И как же ты собралась это сделать?

— Мы нападём ночью, вытащим его прямо из постели. Как и всю его семью. Я приказала скорпионам никого не убивать, нельзя проливать кровь понапрасну.

— Не проливать кровь — действительно мудрое решение, — одобрил Максиан. — А что вы будете делать, когда поднимут тревогу? Вас же всех перебьют, и глазом не моргнёте.

— Они не посмеют! У нас будет в заложниках вся королевская семья.

— Положим. А дальше?

— Дальше мы потребуем публичной встречи с Сенатом. В присутствии газетчиков, разумеется. И, когда все соберутся, я заставлю Юстиниана признаться в убийстве своего брата.

Уголки губ принцепса едва заметно дрогнули:

— И как ты его заставишь признаться? Угрозами? Или прибегнешь к скверне?

— Я что-нибудь придумаю, будь покоен! — Ровена старалась держаться уверенно, но ей и самой уже начало казаться, что со стороны её план звучит довольно абсурдно.

А ведь верно, как она его заставит признаться? Насильно? Ерунда! Он сможет потом отказаться от своих слов, как выбитых из него под давлением. Собранных улик недостаточно, а слова Севира могут легко поставить под сомнение. Остаётся способность. Но в этом случае она выдаст себя. Тогда уже никто не будет слушать какую-то там осквернённую.

— Ладно, допустим, — согласился Максиан. — Выслушают они тебя, а дальше что?

— Я потребую справедливого суда. По закону ведь цареубийство карается смертной казнью.

— Ты же понимаешь, что, кроме его признания, суду так или иначе потребуются факты, подтверждающие совершение им преступления. У тебя они есть?

Ровена растерянно пожала плечами:

— Ну… Есть свидетель… Если Севир согласится.

— Свидетель? — хмыкнул Максиан. — Ты хотела сказать, беглый раб? Если ты не знала, сразу после смерти Урсуса его освобождение было отменено, а гражданство аннулировано.

А вот это плохая новость… Хотя, может, не всё ещё потеряно.

— Есть ещё кое-что, — интересно, что он на это скажет? — Я обнаружила в архивах отчёты казначея. И в них чёрным по белому указаны баснословные суммы, полученные от Легиона. Понимаешь, Максиан? Они спонсировали Юстиниана! Это же настоящий скандал! Я выяснила, что работорговцам строго воспрещено вмешиваться в политику государства. А здесь взятки в крупных размерах. Юстиниану сложно будет отвертеться от такого обвинения.

На лице Максиана промелькнуло неподдельное удивление, но оно быстро сменилось прежней насмешкой. Он подался вперёд и, уперев локти в колени, шумно вздохнул:

— Пожалуй, я бы глянул на эти документы, но этого всё равно недостаточно. Хочешь, я расскажу тебе, как всё будет на самом деле?

— Попробуй.

— Штурмовать покои короля не станут, ты права. Они просто отправят лучших из лучших…

— Ни один солдат или гвардеец не способен тягаться со скорпионом, — перебила она. — Мы мигом сотрём их в порошок.

— А разве я говорил о гвардейцах? — Максиан издевательски выгнул бровь. — Нет, дорогая, на вас натравят тех же скорпионов. Кто захочет проливать кровь свободных, когда для этого есть рабы? Но даже если случится чудо и вы доживёте до утра, даже если Сенат согласится выполнить твои требования, запомни: никто не будет судить короля. Им это просто невыгодно. Тебя не станут слушать, сколько бы ты ни тыкала их носом в свои бумажки, сколько бы Севир ни повторял свои показания. Да, они пообещают справедливый суд, только вот судить на нём будут не Юстиниана, а тебя и всю твою несчастную шайку. Никогда, Ровена, никогда таким путём тебе не добиться справедливости и уж тем более не заполучить корону!

Ровена не выдержала его тяжёлого взгляда и отвела глаза. Лицо пылало от досады. Максиан с лёгкостью разнёс все её надежды в пух и прах всего за несколько минут. И хуже всего то, что он абсолютно прав. В глубине души она и сама понимала, что так, скорее всего, и будет. Просто не хотела думать об этом, гнала подальше любые сомнения, слепо веря только в то, во что хотелось верить.

Все эти месяцы она не просто упрямо шла навстречу верной гибели, но и вела за собой осквернённых, которые по сути не имели к её личным счётам никакого отношения. Она лгала не только себе — лгала им, забила им головы пустыми иллюзиями и несбыточными мечтами. Мечтами, за которые им пришлось бы поплатиться своими жизнями.

— Ты ведь и сама всё понимаешь, верно? — Максиан с победным видом откинулся в кресле.

Ровена лишь кивнула, не найдя в себе сил сознаться вслух в собственной глупости.

— Не вини себя, дорогая, — снисходительно улыбнулся её ментор. — Ты ещё молода и неопытна, здесь нет ничего постыдного. Во всяком случае, у тебя всё ещё есть возможность исправить ситуацию.

— Каким образом?

— О тебе должны узнать осквернённые всего Прибрежья, Ровена, в тебя должны поверить, и это станет ключом к достижению твоей цели.

— Но это может затянуться на годы, — уныло вздохнула она, отпивая из бокала. — Боюсь, я не выдержу так долго.

— И чтобы ускорить этот процесс, мы заключим союз с Легионом, — закончил Максиан.

Едва не поперхнувшись вином, Ровена оторопело уставилась на принцепса:

— С Легионом? Я не ослышалась?

— Нет, милая, именно так я и сказал.

— Но мы же хотим отменить рабство! Легион никогда не допустит этого. Они избавятся от нас так же, как и от папы.

— А разве я говорил, что мы посвятим их в наши планы? Тебе нужна армия и золото, но ни того, ни другого у нас с тобой нет, а будучи в союзе с Легионом, ты получишь всё и сразу, включая поддержку большинства сенаторов и влиятельных семей. И как бонус — доступ к умам осквернённых. Севир позаботится, чтобы о тебе заговорили, пусть даже шёпотом, а я прослежу, чтобы магистры честно следовали условиям сделки.

Ровена с неприкрытым восхищением посмотрела на принцепса. Невероятно! Вовек бы до такого не додумалась. Вот только что они могут предложить Легиону за их поддержку?

— Но зачем им помогать нам? — она в сомнении склонила голову. — Мы ничего не сможем им дать взамен, а плясать до конца своих дней под их дудку я не собираюсь.

— Хорошо, давай подумаем вместе. Чего бы хотел Легион?

— Власти, — не задумываясь выпалила Ровена.

— У них и так её предостаточно. Что бы там ни писалось в Заветах, с их рук кормится едва ли не весь Сенат.

— Тогда, быть может, деньги? Больше рабов?

— Нет, опять мимо.

Она судорожно перебирала в голове варианты. Чего не хватает Легиону? Что она вообще о нём знает?