Первым порывом было — обнять. Но в последний момент Володя, уже схватив Юру за плечи, замялся. По ушам ударил посторонний шум: гомон людей, эхом отражающийся от стен холла, цокот каблуков по мраморным плитам, механический голос диспетчера из громкоговорителя. Они не наедине, уместны ли будут объятия? Так и держа Юру за плечи, Володя просто смотрел ему в лицо, а тот, вдруг подавив улыбку, прошипел сквозь зубы:
— Не обнимешь сейчас же — прямо тут поцелую.
Угроза подействовала — из двух зол Володя выбрал меньшее: притянул его к себе и обнял, стараясь, чтобы объятие сошло за дружеское. Но не получилось — он не смог отпустить его сразу, наслаждаясь запахом Юриных волос. А Юра умудрился прикоснуться губами к Володиной шее так, что по коже побежали мурашки. Разомкнуть объятия оказалось непросто. Но, заметив краем глаза, как проходящая мимо женщина при взгляде на них скривилась, Володя все же отступил.
Сложив вещи в багажник, они уселись в машину, и у Юры зазвонил телефон. Открыв сообщение, тот улыбнулся.
— Во дает! Я толком приземлиться не успел…
— Кто там тебя уже?..
Юра показал ему экран телефона. Володя, выезжая с парковки и следя за дорогой, мельком разглядел только имя контакта: Sidorova.
— Маша, что ли? Чего хочет?
— Представляешь, увидеться со мной. Говорит, что если откажусь, то она меня проклянет.
Володя хохотнул, вспоминая заговор на мухах.
— Да уж… во всякой сверхъестественной чуши она эксперт.
Впервые в жизни Володя пожалел, что живет за городом. И вроде бы по окружной ехать не так уж и долго, но дорога до дома казалась ему вечной. Юра полпути перекидывался с Машей сообщениями, потом рассказывал о полете — как самолет пару раз попадал в турбулентность, а Юра мучился от тошноты. Володя старался слушать внимательно, но то и дело подумывал остановить машину где-нибудь посреди поля, чтобы бросить наконец руль, повернуться к Юре и… Да он даже и не знал, чего хочет больше: то ли накинуться на него прямо тут, то ли просто обнять, еще крепче, чем в аэропорту, и никогда не отпускать. Он так соскучился!
Но даже по возвращении домой им не сразу удалось остаться наедине — стоило только открыть калитку, как Герда чуть не снесла Юру с ног. Повезло, что на улице не было слякоти, иначе Юрино однотонное бежевое пальто моментально превратилось бы в пятнистое.
— Герда, фу! — прикрикнул Володя, но собаке все было нипочем, как и Юре — совершенно счастливый, он бросился трепать ее за бока. — Ну ты же сейчас весь в шерсти будешь…
— Ну и ладно, — отмахнулся тот, — у Герды шерсть под цвет моего пальто. Мы с тобой стильные, да, девочка? — Он засмеялся. — Надо же, не видела меня полгода, а помнит!
— Тебя забудешь… — проворчал Володя, закатывая его чемодан в дом.
Юра зашел следом и захлопнул дверь за собой. Герда обиженно тявкнула с другой стороны, но он уже не обратил на это внимания — снял пальто, повесил его на крючок, повернулся к Володе и замер, глядя ему в лицо. Тот закусил губу — его тянуло словно магнитом. Он шагнул к Юре, обхватил ладонями его лицо и ткнулся носом в холодную щеку:
— Юр… Юра…
— М? Что такое? — Тот коснулся теплыми пальцами его шеи, приблизился к губам, но не поцеловал, только еле-еле дотронулся.
Володя качнул головой, прикрыл глаза:
— Соскучился очень…
Не открывая глаз, он нашел его губы — мягкие, податливо раскрывшиеся навстречу. Мир вокруг замер. В голове закружились сбивчивые мысли: все-таки дождался, Юра здесь, это по-настоящему… А потом и они затихли. Остались только ощущения: Юрины пальцы в волосах, вкус его мятной жвачки, гладкая кожа под ладонями — Володя и сам не заметил, когда залез Юре под джемпер. А еще стало очень жарко.
Володя сбросил пальто на пол. Юра перехватил его руки у пряжки своего ремня. Подставляя под поцелуи подбородок, тяжело дыша, прошептал:
— Володь, стой… — И, вопреки своим же словам, притянул еще ближе. — Володь, я с дороги, мне в душ нужно.
— Да, хорошо… — Тот поцеловал его в шею. — Сейчас… — И добрался губами до выреза джемпера. — Сейчас я тебя отпущу…
И он правда отпустил, сделав над собой неимоверное усилие.
Юра пошел в душ. Володе не сиделось на месте — сперва он позвал домой Герду, а потом, схватив ненужное Юре полотенце, заглянул в ванную.
— Тут же есть полотенце, — улыбнулся тот.
— Держи еще одно, — сказал Володя, а сам не мог оторвать от него взгляда — Юра успел раздеться и стоял в одном белье. — Где всякие там гели и шампуни, ты помнишь, да?
— Я уже достал свои. — Но он не спешил закрывать дверь, так и держался за ручку, глядя на Володю.
— Что? — растерянно спросил тот.
— У тебя взгляд как у Герды.
Володя вздернул бровь.
— Почему?
Юра пожал плечами.
— Ну, когда она просит ласки, выглядит примерно так же… — Распахнув дверь настежь, он отошел к душевой кабине, повернул кран. — Ты со мной?
Володе не нужно было предлагать дважды.
А несколькими минутами позже Володя почти выпал из реальности. Шумел душ, по телу стекали струи горячей воды. Он обнимал Юру, целовал его мокрые плечи, прижимал и прижимался, касался везде, где только хотел. Но вдруг Юра, обернувшись, спросил:
— Как у тебя успехи с немецким?
Володя аж поперхнулся:
— Нашел время для экзамена…
Тот засмеялся:
— Ну давай-ка, скажи что-нибудь по-немецки.
Володя мотнул головой — сейчас и на русском-то думалось с трудом, куда уже там на другом языке. Но он все же вспомнил кое-что выученное недавно.
Он прижался к Юриной спине, ткнулся губами в его ухо:
— Ich will dich[4], — сказал медленно и полушепотом, сомневаясь, что произнес правильно и что Юра вообще расслышал его за шумом воды. Володя поцеловал его в затылок, снова вернулся к уху и добавил: — Очень.
Тот задрожал — то ли от смеха, то ли от щекочущего дыхания Володи. Но потом выскользнул из объятий, повернулся лицом, потянулся к губам и перед поцелуем шепнул:
— Warte auf die Nacht…[5]
* * *
Володя готовил ужин, пока Юра, сидя за его ноутбуком, планировал отпуск: договаривался с Машей о встрече, изучал афишу спектаклей и концертов. Идей, чем заняться в эти две недели, у него появилось много. Володя даже немного жалел — ему хотелось весь Юрин отпуск вообще никуда из дома не выходить, хоть он и подозревал, что затворничество быстро наскучит им обоим.
Накрыв на стол, Володя достал из шкафчика заранее купленный ром. Увидев бутылку, Юра вздернул брови.
— Специально купил? Мне?
Тот, ухмыльнувшись, пожал плечами.
— Надеюсь, угодил с маркой? Если что, давай твой откроем?
Юра хмыкнул:
— Все в порядке. Ром — он и в Африке ром. Я всякий пью.
Поев и выпив полстакана, Юра начал зевать, хотя на часах даже девяти не было. Глядя на него, Володя вздохнул — он давно, еще в скайпе, стал замечать, что Юра выглядел хронически уставшим. А в реальности эта усталость проявилась куда сильнее: он похудел, скулы заострились, под глазами залегли глубокие тени.
Володя обеспокоенно спросил:
— Юр, ты не приболел?
Но тот лишь отмахнулся:
— Все в порядке, просто нужно выспаться. Завтра приду в себя — я же все-таки в отпуск приехал.
Разговор не клеился. Володя поймал себя на странной мысли: с непривычки ни он, ни Юра не находили нужных слов и вопросов. Постоянно общаясь в онлайне, оба знали, чем каждый живет, и тоска проявлялась только в невозможности почувствовать физическое присутствие рядом. Наверное, поэтому ощущение, будто они давно не виделись, было неявным и приглушенным.
Переместившись на диван в гостиной, Юра стал пересказывать планы на предстоящий отпуск. Он порядком захмелел — странно, что его повело с одного стакана.
— Нужно нагуляться по городу, раз в прошлый приезд не успел. Все-таки я здесь вырос, интересно, насколько все изменилось. — Он уютно устроился у Володи на плече, а тот приобнял его за талию. — Когда писал твой диск, так понравилось превращать воспоминания в музыку, что теперь хочу по приезде домой записать детство и память о Харькове — для себя. Жутко устал за эти два месяца, ни дня не нашел для своей музыки, одна работа…
