— Да ты не похож на человека! — перебил его Володя. Схватил за плечи, подтащил к зеркалу, поставил к нему лицом. — Посмотри на себя! Разве так выглядит человек, Юра? Нет, так выглядит ничтожество…

Он осекся, поймав в зеркале потускневший взгляд Юры. Тот поджал губы, резко вдохнул, будто его ударили под дых. Володя еще сильнее стиснул его плечи, но Юра выкрутился, рванул в сторону.

Володя попытался заключить его в объятия, но тот дернулся в его руках и прошипел:

— Пошел ты к черту.

— Я не хотел…

— Пошел… ты… к черту! — Он вывернулся, отпихнул от себя Володю и стал подниматься по лестнице.

Глядя на его сгорбленную спину, взлохмаченные волосы и дрожащую руку, что держалась за перила, Володя пожалел о сказанном — зачем он так с ним, зачем так грубо?

— Юра, стой!

Тот остановился.

— Что? — не оборачиваясь, спросил он.

— Прости. Я правда не хотел! Куда ты?

— Спать.

— На диване опять? Тебе там не место…

— А где мое место, Володя? В будке Герды?

— Нет, в моей кровати, рядом со мной. Пожалуйста, хватит спать по отдельности. Я скучаю, мне тебя не хватает.

— Я же ничтожество. Зачем тебе рядом такой, как я?

И он ушел наверх, даже не обернувшись. Володя покачал головой, потер руками лицо. А ведь он собирался обсудить с Юрой, как отмечать его день рождения…

Лежа в кровати, Володя пожалел, что не взял тогда рецепт у Игоря. Снотворное закончилось, а простое успокоительное не помогало. Он проворочался в кровати почти до утра, прислушиваясь к звукам в доме. Вдруг Юра все-таки придет? Нет. Он даже ни разу не спустился на кухню попить воды. Володя переживал за него — он ведь так ничего и не поел.

Он прокручивал в голове куски их ссоры. В какие-то минуты сон таки приходил — душная тяжелая дрема, сквозь которую он снова и снова слышал Юрин равнодушный голос и свой — ледяной.

«Хочешь на цепь меня посадить?!»

«Так выглядит ничтожество! Ты выглядишь как ничтожество!»

И, выныривая из этого марева, Володя отчаянно тянулся к Юре — встать с кровати, подняться наверх, обнять его. Но продолжал лежать, понимая, что он наверняка заперся в кабинете, а ломиться к нему посреди ночи — только провоцировать новую ссору.

Утром Юра не спустился к завтраку. Володя, собравшись уже на работу, поднялся к нему. После вечернего скандала он теперь не знал, как попросить прощения, а тем более — как поздравить Юру. Володя безрезультатно подергал ручку двери.

— Юра, я не хочу опять врываться к тебе без спроса, но ты хоть подай признаки жизни. С тобой все в порядке?

За дверью послышался шорох. Через полминуты щелкнул замок — Юра приоткрыл дверь. Выглядел он еще хуже, чем вчера, — помятый, с опухшими покрасневшими глазами, всклокоченный и сонный. Володе сразу же захотелось обнять его, затащить в душ, вымыть, накормить и уложить спать в чистую мягкую постель. Но Юра не дал ему сделать навстречу и шага — придержал дверь, оставив только небольшую щель.

— Как видишь, со мной не все в порядке, но я живой.

— Юра, чем тебе…

— Не надо мне помогать, — оборвал его Юра. — Иди на работу.

И Володя не посмел ему перечить — будет ведь только хуже. А тем более не смог выдавить слова поздравлений, которые прозвучали бы сейчас как насмешка. Он лишь сказал:

— Я приготовил завтрак, а в холодильнике стоит суп. Поешь, пожалуйста, ты со вчерашнего дня голодный.

Юра захлопнул дверь.

Спускаясь по лестнице, Володя чувствовал, как внутри все раздирает от боли. Юра закрылся от него — и физически, и морально. Володя наговорил ему гадостей, и, сколько бы теперь ни раскаивался, слов обратно не возьмешь. Он не знал, что делать. Он боялся за Юру. Боялся, что, стоит уехать на работу, как тот тут же пойдет в магазин. Ему же плохо, у него жуткое похмелье, и ему нужно выпить, чтобы полегчало, и так по кругу, а это прямой путь к запою. Да что там — Юра уже ушел в запой.

Володя положил коробочку с браслетом на видное место — на кухонный стол, рядом с чайником. Вертя в руках пустой бумажный лист, долго думал, написать пожелание или попросить прощения. Глупо делать это так, будто он боится поговорить. В итоге Володя не придумал ничего лучше надписи: «С днем рождения, Юрочка». А все остальное он скажет ему лично.

Но, глядя на оставленный на столе подарок, Володя все еще сомневался. Может, вообще не идти на работу? Съездить в магазин, купить торт, устроить праздник, а заодно проследить, чтобы Юра не пошел за ромом? А какой смысл? Как Володя его удержит, если тот захочет пойти? Силой?

Володя вертел в руках связку ключей, стоя у ворот участка. Обычно он закрывал их на задвижку, чтобы Юра мог спокойно выходить не только во внутренний двор, но и за территорию. Но сейчас, глубоко вздохнув, он запер ворота на ключ. Будет лучше, если Юра не сможет выйти из дома.

Сегодня Брагинский явился. Зашел к Володе в кабинет перед обедом, бросил ему на стол недостающие в отчете о ЧП акты. Тот их молча просмотрел и протянул обратно:

— Отдай Лере, нужно прикрепить к папке. И подпиши у нее ордера на компенсацию ущерба.

Как ни странно, Брагинский даже спорить не стал. Вообще слова лишнего не проронил. Володю так и подмывало спросить, какого черта он вчера не пришел на работу и почему до сих пор не принес обещанное заявление на увольнение. Но осадил себя: не стоит усугублять ситуацию и, уподобляясь ему, мешать личные эмоции с работой.

А личных эмоций у Брагинского было хоть отбавляй — он смотрел косо, то и дело кривил губы и всем своим видом показывал, как ему неприятно находиться рядом с Володей. Стало даже забавно — надо же, как человека может взбудоражить то, к чему он не имеет совершенно никакого отношения. Например, с кем спит Володя. Была бы это девушка, Брагинский только порадовался бы, а потом забыл бы через день.

После обеда постучалась Лера.

— Я подшила отчет по ЧП, осталось только подписать.

— Хорошо. — Володя кивнул, забирая у нее папку.

— Еще утром пришли согласования по маркетингу, я проверила, нашла недоработки и отправила переделывать. К вечеру должны вернуть.

— Хорошо. Спасибо, Лера, вы… вы замечательный секретарь.

— Владимир Львович, — обычно серьезная и сдержанная, Лера вдруг смущенно опустила взгляд, — простите за личный вопрос, но сотрудники распустили слухи о вас и вашем друге и теперь спрашивают меня. Что мне отвечать?

На мгновение Володю изнутри обдало холодом — неужели все-таки не удастся избежать этих неудобных вопросов?

— Мне все равно. Отвечайте то, что считаете нужным.

— Тогда я буду говорить… что это не их собачье дело.

Володя резко поднял голову, посмотрел на нее прищурившись, улыбнулся.

— Мне нравится такая формулировка.

Щеки Леры залились краской.

— А что вы сами думаете об этом? — спросил Володя. — Кроме того, что это не ваше дело, разумеется?

— Ну, — она пожала плечами, — я давно догадывалась об этом. У нас в офисе столько красивых женщин, а вы всегда были как кремень, так что… я надеюсь, что у вас с вашим другом все будет хорошо.

— Спасибо, Лера, — выдохнул Володя и впервые в жизни обратился к ней на «ты»: — Ты всегда была отличным сотрудником, но оказалось, что и человек замечательный. Мне приятно с тобой работать.

— И мне с вами, Владимир Львович, — улыбнулась та.

На обратном пути Володя купил торт и стал обдумывать, что скажет Юре по возвращении. Когда он подъехал к дому, на улице уже смеркалось, но в окнах не горел свет. Володя открыл ворота ключами, вздохнул спокойно — Юра не выходил. А с другой стороны, куда бы он делся? Странно, но и Герды нигде видно не было.

В доме царила мертвая тишина — еще мертвее, чем вчера.

Володя поднялся наверх — дверь в кабинет оказалась открыта. Внутри как будто прошел ураган: все шкафы распахнуты, вещи разбросаны по полу, ящики стола выдвинуты, на диване валялся халат. Володя окликнул Юру, но в кабинете его явно не было — не спрятался же он? Тогда Володя позвал Герду. Тишина.