Казалось всё его нутро взбунтовалось и хотело вывернуться наизнанку. Вот почему этот проклятый колдун просил не есть и не пить перед ритуалом. Он всё знал с самого начала, несомненно надо будет его казнить, как только лишь закончатся эти мучения и он сможет заговорить. Нужно только позвать телохранителя Ари’са — пусть схватит негодяя.

Но пока что вместо каких либо слов, визирь лишь непрестанно издавал рыгающие звуки, в попытках исторгнуть из своего чрева кусок мертвечины. Конвульсии были столь сильны, что не удержавшись Адил рухнул вместе со стулом на каменный пол. Не будь этот стул таким крепким, он тотчас же развалился бы. А советник получил бы долгожданную возможность придушить этого колдуна, обрёкшего его на такие невыносимые страдания.

Из глаз лились слёзы, а живот ныл от бесконечных болезненных спазмов. Наконец обессилев и кажется от того снадобья, которым он запил, его сознание расплылось и изменилось.

Адил уже перестал ощущать, где он находиться, какой сейчас день и который год. Ему уже всё равно что он первый советник Солтана, валяется в своих роскошных одеждах, связанный в луже бычьей крови. Совсем как последний бродяга, из касты неприкасаемых на скотобойне, напившийся опьяняющей сомы и закусивший мертвечиной.

Всё кружилось и падало, вернее он ощущал, как проваливается сквозь каменный пол всё глубже и глубже. Сначала перестав ощущать тело, затем слышать звуки, осталось лишь дыхание, которое вскоре тоже исчезло. Наконец всё померкло и осталась лишь пустота. Полное ничего.

Верблюд Амин ускорил шаг, я и Алиф переглянулись. Тем самым это могло означать лишь одно — животное почуяло воду. Мы шли рядом с ним ведя его под узду. Поскольку всю предыдущую ночь и утро ехали на нём вдвоём без остановки. Алиф слишком беспокоился за своего верблюда и его здоровье, опасаясь как бы не загнать его до смерти.

И действительно стоило нам перевалить через бархан, как вдали перед взором предстали крыши домов. Портовый город Сукильнес, город контрабандистов, пиратов и работорговцев. Вид домов и зданий в нём, говорил о роскоши былой жизни. Как если сравнивать его с элитной куртизанкой, пользующейся спросом в молодости, а теперь состарившись, вынужденной работать за еду.

Высокие колонны древних храмов, ныне уже полуразвалившиеся, в большинстве своём хаотично валялись на земле. В целом архитектура, несмотря на разрушенный вид, всё еще внушала ощущение чего-то нездешнего. Словно люди, живущие здесь сейчас и их постройки, являлись какими-то чужеродными элементами, не вписывающимися в общий ансамбль.

Ко всему, что ещё имело уцелевшие стены и потолки, местные умельцы достроили хибарки из глиняных кирпичей и подручных материалов. Внося этой безвкусицей ещё больший контраст в архитектурный стиль. То, что ранее выглядело гораздо более технологически развитым, как по материалам так и по способам укладки камней, отличалось от них как небо и земля. Мраморные колонны, стены из базальтовых и гранитных валунов, с потрясающе ровными поверхностями, вполне соседствовали с пристройками из бутовых камней и навозно-соломенных мазанок.

Но здешних жителей кажется не волновал столь разительный диссонанс. Первыми этот город нашли и облюбовали разбойники с пиратами. Превратившие его в своё надёжное убежище, благодаря удобно расположенной бухте в форме подковы. Форма бухты не только оберегало корабли, стоящие на рейде от северных штормов, но также защищало сам порт от нападений со стороны моря. Поскольку по обоим концам подковы, выступающей в море, стояли оборонительные форты, обстреливающие противников ещё на подступах к заливу. А толстые и крепкие цепи, натянутые между крепостями перед входом в бухту, не давали возможности вражеским кораблям причалить к берегу, для высадки штурмового десанта.

В порту возвышались мачты множества кораблей, мерно покачивавшихся на волнах. Большинство из данных судов являлись перевозчиками рабов, во множестве сгоняемых сюда охотниками за головами из самых глубин материка. И где их тут же продавали, а вот уже за морем цена на них была во много раз выше. Хотя существовал и обратный промысел, когда пленных с той стороны моря привозили сюда. И многие здешние семьи, сделавшие работорговлю своим ремеслом, сколотили огромные состояния, нажившись на чужих страданиях и горе.

«Мой альтер-эго прежде никогда не бывал в городах, если не считать одной единственной поездки со своим дедушкой. Но тогда он был слишком маленьким, что бы запомнить в деталях. И его выросшего в пустыне, немного пугал вид большого города, выражаясь в приступах тревоги и беспокойства. Но и ему и мне необходимо попасть туда. Во-первых, нужно исполнить последнюю просьбу Хэиба — найти его семью и передать им деньги. А во-вторых ближайший порт, откуда можно уплыть по ту сторону моря Мальх, распологался именно здесь. Я уже потерял всякую надежду на возвращение в свое родное тело и смирился с фактом пребывания меня, в новом для меня обличии и соседства с моей второй личностью. Можно сказать, мы уже стали с ним чем-то одним целым и я знал о нём всё, начиная с самого его детства. Но у меня всё ещё оставалась надежда, что в каком-нибудь большом городе, я смогу найти учёного или колдуна. Способного объяснить мне, как вернутся в мое тело, оставшееся в том мире.»

— Нас с тобой туда не пустят, — произнес Алиф глядя на город вдали, — Нам нужно придумать план.

— Ты житель городов, тебе лучше знать, — отозвался я задумчиво почесывая голову.

Алиф дёрнул поводья Амина, верблюд послушно последовал за своим хозяином. Животному уже не терпелось восполнить свои запасы воды, должно быть жевать колючки и пить свою кровь ему порядком надоело.

— Я здесь сойду за своего, — продолжил Алиф, — а вот ты нет, — он иронично оглядел меня с ног до головы, — Ты больше похож на тех, кто является здесь товаром. Так что ты вызовешь подозрения со стороны местных властей.

— И что же ты предлагаешь? — честно говоря слова моего друга не вызывали во мне оптимизма.

Алиф не ответил, он пребывал в раздумьях. Мы почти приблизились к городу, так что уже стали видны остатки входной арки в город. Он остановился и направился к арыку с текущей водой, Амин тут же последовал за ним и начал жадно пить из него.

И пока верблюд утолял жажду, Алиф присел на корточки над водой и что-то мял в руках.

— Асиф! Подойди сюда! — позвал он не оглядываясь назад, — Я придумал план, как нам попасть в город.

Подойдя я увидел, как он зачерпывает с берега ил и растирает её в руках.

— И чем нам поможет эта грязь?

— А вот чем, — воодушевленно произнес Алиф и пока я не успел опомниться, тут же вымазал мне лицо своими грязными руками.

— Тьфу! Ты что с ума сошёл! — от удивления грязь попала в рот и я уже готовился поколотить наглеца, как он на своё счастье начал излагать суть своёго плана.

— Значит так, смотри, ты беглец, — продолжил он деловито растирая грязь по лицу, — Я давно понял, что ты не тот, за кого себя выдаешь, уж слишком ты подозрительный, — он явно любовался результатом своей работы, — А так тебя не узнают и это натолкнуло меня на одну интересную затею.

Стало быть Алиф догадался, что меня ищут люди Солтана, пронеслось у меня в голове.

— Но ты не бойся, я тебя не сдам, — успокоил меня Алиф, увидев мою гримасу, — В город имеют право входить лишь хозяева рабов и охотники за головами, — указал он в направлении ворот, — Но никогда рабы не могут покинуть пределы города по своей воле.

— Так что же ты предлагаешь, — я протёр глаза от излишков грязи.

— Мы разыграем стражу, притворимся будто ты беглый раб, а я поймал тебя и веду к твоему хозяину, возвращаю его собственность так сказать. Стража каждый день видит такое и для них это обычное явление. Поэтому я свяжу тебя и положу на Амина, а ты будь послушным рабом и много не вякай. Все разговоры со стражей буду вести я.

— А что другого варианта нет? — такая перспектива мне не очень нравилась.