— И снова похищения истинных в Каллине. Вчера оборотень лис выкрал студентку прямиком из здания магической академии. Также стало известно, что две молодые женщины были увезены из небольшого городка у пустоши Шредера. Василиски никак не комментируют происшедшее.

Кити испуганно упала на стул и прикрыла рот рукой.

— Совсем стыд потеряли, — прошептала она, вычерчивая в воздухе охранный знак. — Я так боюсь оказаться истинной оборотня. Каждый день мы с девушками молимся Богине Света, чтобы уберегла от страшной участи. А ведь и сам профессор — оборотень.

Я иронично хрюкнула. Ага, размечтались. Станет этот сноб служанок умыкать…

Постойте?! Оборотень? А я-то надеялась, что его василиском просто так называют, за добрый нрав.

— А что за истинные? — спросила я, присаживаясь обратно к столу.

— У каждого оборотня есть своя предначертанная пара. Понимаешь, магия истинных так устроена, что парни и девушки влюбляются в друг друга против воли. И все. Хоть лопни — а уже связаны до могильной плиты. В этом весь ужас и есть, — объяснила Кити.

— Значит, на самом деле никого не похищают?

— Так это журналисты преувеличивают, потому что сенат под оборотней яму роет, — она отмахнулась от телевизора, будто уличая этим жестом врунишек репортеров. — Все знают, что истинные сами соглашаются. Но просто безрадостно это как-то, не по-людски, что ли… Когда нет выбора.

Я подумала уже поинтересоваться, зачем сенат борется с оборотнями, но Кити уже вовсю принялась зевать, прикрываясь кулачком, и я тоже засобиралась к себе. Спать тянуло жутко.

И еще мучили мысли о Потти. Он был единственным ребенком, который ко мне потянулся. Как правило, дети меня не особо жаловали. Впрочем, как и я их. Но этот малыш…

Мне почему-то не хотелось его разочаровывать.

На следующий день мне удалось застать котенка одного в зимнем саду, где он скрывался в обнимку с плюшевым медвежонком.

Я присела рядом и улыбнулась. Надеюсь, дружелюбно. Потому что племянник подруги от моего оскала обычно впадал в ступор, а соседская девочка каждый раз заливалась слезами. Но Потти робко улыбнулся в ответ. Видимо, по сравнению с местными василисками и серокожими дамами, я ему казалась воплощением доброты.

Осмелев, я ласково провела рукой по его крутым кудряшкам. Ему понравилось.

— Почему ты тут один?

— Я прячусь от мисс Рой, — проговорил он тихо и приложил пальчик к губам. — Она меня учит и не разрешает играть.

— Бедняга. Но мы ведь можем играть тайно от мисс Рой. А почему она все запрещает?

— Ей приказал мистер Шон.

Этот человек еще хуже, чем я предполагала! Так ненавидеть собственного сына. Может, это потому что у того ушки? И Эфорр его стыдится?

Я огляделась по сторонам. Сад располагался на первом этаже и имел сплошную стеклянную стену, смотревшую на площадку за домом. Места было достаточно. Чем бы заинтересовать шестилетнего ребенка?

— А ты любишь догонялки? — спросила я.

Оказалось, что котенок очень любил догонялки, и через пару минут мы уже бодро бегали среди вечнозеленых кустов.

Не знаю, что именно пошло не так. Думаю, мальчик просто слишком долго сдерживал свою энергию, что очень плохо для детей. Он так сильно перевозбудился от активных игр, так веселился и заливисто смеялся, что… применил магическую силу.

Откуда мне было знать, что котенок — маг? Нет, я конечно разглядела ауру, довольно сильную, пепельно-серую, но подумала — карапуз ведь.

— Мы немного разрушили сад, — бубнила я, потупившись, когда нас с Потти притащили пред светлые очи Эфорра.

Мальчишка прижимался ко мне, напуганный, и отказывался подойти к мисс Рой. А мисс Рой отказывалась подходить к Потти, так что все мы оставались вполне довольны, кроме профессора, конечно же.

Он сидел за письменным столом и пытался испепелить нас взором.

— Вы, по всей видимости, вознамерились уничтожить мой дом, Праст. Оставить меня без крыши над головой, — цедил он.

— Профессор Эфорр, я не нарочно! Поверьте, я совсем не хочу, чтобы вы жили на улице в коробке. Поверьте!

— Зачем вы устроили догонялки в зимнем саду? Не видели, что там полно кадок с растениями и стеклянная стена?

— Потти нужно движение! А вы его тут маринуете в своем… склепе!

— Потти опасен! — профессор сверкнул глазами. — Таким необходимо учиться контролю с детства.

— Каким таким?

Эффор осекся и быстро пояснил:

— Ночным котам, естественно. Что вы, как с неба свалились, Праст.

Я понятия не имела, что еще за ночные коты, но все равно возразила:

— И ночным котятам требуется любовь, профессор. А вы его уродуете.

Эфорр прикрыл лицо ладонью.

— Как же я ненавижу идиотов, — пробормотал он.

О, вот и загадка неприязни к платиновой красотке раскрылась. Профессор не жалует дураков. Как раз в его снобском характере.

— А я не перевариваю сухарей и параноиков, — пробурчала я, но он ответил только страшным взглядом.

Я погладила малыша по голове и по мягким ушкам. Эфорр же потерял к нам интерес и ушел в какие-то свои мысли. Значит, пора отправляться восвояси. Нас простили.

Отпустив Потти с мисс Рой, я поднялась к себе освежиться перед обедом. В голове вертелся назойливый вопрос: а есть ли истинная пара у профессора? И как он относится к этому явлению?

Здравый смысл подсказывал, что крайне отрицательно.

Мне строго-настрого запретили даже приближаться к Потти.

И это немного печалило. Если честно, никогда не встречала раньше таких одиноких детей. Все мои знакомые мальчишки и девчонки были любимыми, веселыми, и в меру наглыми карапузами. От которых я благоразумно держалась подальше, конечно. Но тут не тот случай.

Потти очень уж печальный ребенок с опасными способностями. Могущий легко разворотить целый зимний сад.

— Праст! — окликнул меня властный голос из кабинета.

Я закатила глаза и, бросив записи профессорских лекций, направилась в святая святых Эфорра.

Василиск, довольный, восседал за идеально отполированным столом и сверкал свежевыбритой физиономией. И не жаль ему горничных, что убирались здесь все утро. Сколько расхода полезной энергии на чепуху.

— Профессор Эффор, — обратилась я к нему, — а почему вы не пользуетесь бытовой магией? Я о ней много слышала… в академии.

То есть, читала в фентезийных книгах, но Эфорру об этом знать необязательно.

Он почему-то воззрился на меня совершенно пораженно, а потом издевательски расхохотался.

Я что-то не то сказала? В этом мире нет такого? Ну и ладно…

— Праст, вы меня уморите своей глупостью. Вы учились на факультете бытовой магии! И даже оттуда умудрились вылететь, не сдав ни одного предмета.

О как! Действительно, неудобно получилось. Я неловко замялась, поправляя платиновые локоны.

Профессор бросил на меня насмешливый взгляд и продолжил просматривать корреспонденцию. Выбрал одно письмо, и протянул мне. Даже не оторвал аристократичный зад от стула, заставив приблизиться самой.

— И какой вы после этого джентльмен, — пробурчала я.

— Что? — он вскинул бровь.

— Ничего, профессор, — мило улыбнулась я, вырывая у него конверт.

Наши пальцы соприкоснулись и меня больно ударило током.

— Ай!

Эфорр посмотрел испуганно и отдернул руку.

— Вам бы показаться опытному магу, — недовольно проговорил он. — У вас явно проявилась сила.

Ах, так это магические искры шалят. А я-то подумала.

— Отнесите письмо на почту и отправьте, — отдал распоряжение профессор, сообщил кодовое слово и… забыл о моем существовании, погрузившись в неприятно пухлую рукопись.

Инстинкт самосохранения в панике закричал, что набирать ее на пишущей машинке попросят меня.

Я уже начинала понимать ненависть Агнес к этому остолопу. И ведь ни разу не похвалил за работу. А справлялась я со своими обязанностями блестяще. И печатала без ошибок, потому что немного прокачала знания катанского языка и грамматики, проштудировав парочку учебников. Только до истории и местных религиозных верований еще не добралась. Изучать увесистые многотомники не было времени, а научно-популярных брошюр у профессора в библиотеке не водилось.