— Прекрасная перспектива, — пробурчала я, представив, как живу своей жизнью, без Эфорра и «папы», работаю, а потом с триумфом возвращаюсь домой.

Лилиан удивленно нахмурилась. А я уже устала от этого фарса. Ну что за водевиль, право слово.

— Знаешь что! Не боюсь я вас. Тем более, что понятия не имею, как открыть ворота. Их гаргульи охраняют. Так что давай — рушь мою репутацию, я разрешаю. Или, думаешь, я не знаю, что ты сама с ним кувыркаешься!

— Я вдова, Агнес. Мне эту связь простят. Хотя не понимаю, откуда ты узнала о нас. Если только шпионила за Шоном… — ее глаза наполнились тьмой. — А открыть лучше дверь на заднем дворе.

Я отвернулась от нее — неприятно было наблюдать за этой жеманной мимикой.

— У нас есть и другие козыри в рукаве, — добавила Лилиан. — Если не боишься остаться без наследства и все же надеешься женить на себе Эфорра, то жизнь-то свою ценишь? Так что обдумай все хорошенько. Не хочу, чтобы с тобой приключилось что-нибудь плохое. У тебя есть пара дней, чтобы придумать, как сломать плетение и впустить нас. Как только придумаешь, пришли весточку мне или Маделин, и мы соберемся в "Чертогах небожителей". Обговорим точное время. Все должно быть завершено до того, как Шон вернется с конференции.

Лилиан мрачно осклабилась и оставила меня обдумывать всю эту ахинею.

Дворецкий Слиз юркой змейкой скользнул в гостиную и завел патефон. Медленная мелодия заполнила залу, а ко мне уже направлялись «папа» с Эфорром. Я страдальчески подняла глаза к потолку — «папа» тащил на буксире блондинку.

Ту самую! С почты. Маделин, надо полагать.

Праст запечатлел на моем лбу отцовский поцелуй, но смотрелся бледным. И вообще помятым и каким-то пожухшим. Маделин же, наоборот, сияла. Но только внешне. Аура ее была еще чернее, чем у Лилиан.

— Аги, как тебе живется у профессора? — вяло пробасил «папа».

В ответ я, отцепив руку прилипчивой невесты от родительского рукава, оттащила его в сторону. Подозреваю, раньше провернуть подобное с Прастом было бы нереально, но сейчас он безвольно последовал за мной. Под внимательным взглядом профессора, кстати. Тот общался уже с обеими гадюками — и блондинистой и, подоспевшей, брюнетистой. Дамочки окружили его с двух сторон, напустив вокруг сумрака.

— Папа, — обратилась я к Прасту, — скажите, что вам известно о профессоре? Кто он? Что скрывает?

Праст сонно взглянул на меня. Как же они исхитрились и сломали такого сильного мужчину в кратчайшие сроки?!

И кто они вообще такие?

— Потти, котенок… он — темный маг. Это незаконно, — ответил «папа», но язык у него уже еле ворочался.

Вот это поворот! А что, Эфорр тоже темный?! Но у него нет чернильной ауры…

Возникшая вдруг рядом Маделин нагло вклинилась между нами.

— Мы ждем, — тихо процедила она.

Я обернулась. Лилиан занимала профессора разговором, не позволяя подойти к нам. Их пальцы временами интимно соприкасались, а Эфорр улыбался змеюке. Бррр.

«Папа» же стоял истуканом и, казалось, даже не слышал Маделин.

Заметив мою нерешительность, она многозначительно произнесла:

— От твоей покладистости зависит твоя жизнь, Аги.

— Берегись… — пролепетал «папа», — но что он имел в виду, угрожал или предупреждал, я так и не поняла.

Маделин мне подмигнула и утащила «папу», двигавшегося точно как дохлая гусеница-зомби.

Я тяжко вздохнула и встретилась с острым взглядом Эфорра. Оперативно вырвавшись из лап Лилиан, он решительно приблизился ко мне.

— Чего смотрите? — спросила я раздраженно. — У вас весь дом полон ведьм. Вот и папу уже схватили и промыли мозги.

Профессор вздрогнул. Притворяется или правда не знал?

— Не чертите жирным пальцем по поверхности стола, — холодно прошипел он.

А вот это было неожиданно. Стол ему важнее, значит?

Я посмотрела Эфорру в глаза, и демонстративно провела по столешнице уже двумя пальцами.

— Вам лечиться надо, профессор.

— Поплатитесь, Праст.

— Как бы вам самому не поплатиться. Но, может, расскажете, что тут у вас происходит? И кто такой Потти на самом деле?

— Тогда уж поведайте в ответ — кто на самом деле вы? Настоящая Агнес Праст уже раззвонила бы о том неприятном инциденте… когда я позволил себе… лишнее, — профессор с трудом выдавливал из себя слова, а я ликовала.

Наконец-то, подлый василиск почти извинился!

Гостей Эфорр проводил лично, и еще попросил Слиза проследить, чтобы никто «случайно» не задержался в доме. И только потом мы проследовали в его кабинет.

Я еще не знала, что именно сообщу профессору, но предупредить его о кознях таинственного магистра и его подельниц было необходимо.

Окажись на моем месте настоящая бестолочь, их план, скорее всего, сработал бы. Агнес испугалась бы потери репутации, родительских денег, престижа… Но не верилось мне, что профессора можно было так легко обдурить.

А вот темные выступили не очень сообразительными ребятами. Иначе ни за что не доверили бы столь важную миссию… Агнес.

Н-да. Ситуация.

Эфорр расселся за столом и указал мне на кресло напротив.

— Кто вы? — спросил он.

— Агнес Праст, — ответила я, вспомнив его угрозы сдать меня спецслужбам.

Он устало взглянул на меня и потер лоб.

— Бросьте, я знаю, что вы не Агнес. Мог бы догадаться раньше, но как-то трудно было представить подобную… странность, хоть вы и пытались признаться. Путешествия через миры давно невозможны, порталы запечатаны. А сейчас выкладывайте. Поверьте, на данный момент я единственный человек, кто может вам помочь.

И то верно. Возможно, он прав.

Я глубоко вздохнула, и поведала профессору историю своего перемещения и то, что знала от Агнес.

— Розовый шиншилл, значит? — протянул он, постукивая пальцами по столу. — Безусловно, это ужасно. Но откуда у вас магические силы? Я внимательно за вами наблюдаю — вы, как и я, владеете классической магией. Левитация, телепортация, стихии. Возможно, еще что-то дополнительное, что еще не проявилось. Вы — практически кладезь. Дикий и необученный экземпляр, но, безусловно, одаренный.

— И еще я ауры умею видеть, — скромно потупилась я, — хотя и понятия не имею, откуда все эти таланты.

Профессор хмыкнул. Сам он их не различал. Иначе бы сразу вычислил подозрительных темных, крутившихся вокруг. Потому я и напомнила профессору, предварительно деликатно прокашлявшись, что он спит с ведьмой. А «папа» даже задумал жениться на темной.

— Маделин захватила над ним власть и заставила пристроить Агнес, то есть меня, к вам. Чтобы я впустила людей какого-то магистра через дверь на заднем дворе.

Я описала встречу с Маделин на почте, и подробно передала недавний занимательный разговор, когда на меня наехали уже обе темные дамочки.

— Странно, почему бы Лилиан не открыть эту проклятую дверь самой, если она вхожа в ваш дом? И как они могут надеяться, что Агнес обезвредит гаргулий или сломает сложное плетение?

Професор откинулся на спинку кресла и изучающе на меня посмотрел.

— И почему вы сообщаете мне об этом только сейчас? — поинтересовался он спокойно.

Надо же, даже рычать не начал!

— Моя вина, признаю, — покаялась я, — но я не собиралась с ними сотрудничать, правда! И, если честно, рассказывать вам тоже боялась. Вы, простите, и сами вели себя не совсем нормально.

Эфорр поморщился, но возражать не стал.

— И все же, профессор, как вы умудрились проворонить темную ведьму у себя под носом?

Он встал и прошелся по комнате.

— Я уже некоторое время знаю, кто она. Но обнаружил природу Лилиан нечаянно, когда дал сбой ее амулет, маскирующий ауру. Поразмышляв, решил сохранить эти отношения в надежде что-нибудь узнать о планах магистра. Но она бывала здесь всего пару раз — я всегда старался держать ее на расстоянии. Вы же, как личный помощник, перемещаетесь по особняку свободно, уходите и приходите, пользуетесь доверием. Вы — светлая и моя бывшая студентка. Прекрасная кандидатка на роль шпионки.