Утром, пока Шон завязывал галстук перед зеркалом, Катерина подошла к нему и прижалась сзади.

— Ты еще не ушел, а я уже скучаю, — пробормотала она, уткнувшись ему носом между лопаток.

— Я скоро вернусь. Просто меня волнуют ящерицы. Мой ассистент, мистер Прок, тоже куда-то запропастился, и не выходит на связь.

— У меня плохое предчувствие.

Он повернулся и чмокнул жену в кончик носа.

— Ты метаморф, а не пророк. Какая опасность мне может грозить в академии? Если только сторож погонится и попытается вытурить взашей. Но это не смертельно. И я всегда могу дать сдачи, — отшутился он.

— И тебя потом никогда не восстановят в должности. Повесят еще и избиение сторожа, — невесело улыбнулась Катерина.

Шон вышел из дому и позабыл о предчувствиях жены. Сейчас его больше всего беспокоили чешуйчатые питомцы.

Он припарковался у академии и направился по белой дороге к широким резным дверям. Хвойный запах бора всколыхнул воспоминания и принес боль. Но бабушка права — ненадолго сменить декорации ему не помешает.

Cторож, как и следовало ожидать, посмотрел на профессора с сомнением. Но преграждать путь не стал, и Шон прошел прямо к лифтам, спустился на нулевой этаж. Тем не менее вольеры оказались на месте. А питомцы выглядели вполне ухоженными. Странно, почему тогда секретарь Ливиния написал ему, что лабораторию задумали убирать?

Он вышел в коридор и задержался запереть дверь. Гулкий перестук женских каблуков удивил его и Шон быстро обернулся.

К нему шла Лилиан. Черные брюки плотно облегали соблазнительную фигуру. Но ведьма двигалась свободно, уверенно чеканя шаг. Он встал лицом к ней посередине узкого коридора, приготовившись к подвоху. От сумасшедшей бывшей любовницы можно было ждать чего угодно.

Лилиан стремительно неслась прямо на него, не замедляясь ни на секунду. Ему даже сделалось любопытно — притормозит или снесет его к демонам?

Но она подошла впритык. Обхватив ладонью его затылок, хищно впилась в губы. Шон дернулся и отклонил голову назад, но ведьма только хохотнула и развязно зашарила рукой по его телу. Узкая горячая ладонь легла ему пониже ремня.

Он грубо схватил ее за запястья и отодвинул.

— Чего ты добиваешься?

— Я же говорила тогда. Мы хотим договориться. Ты передаешь нам Потти, а мы убеждаем мистера Праста не подавать в суд на твою жену за незаконный захват чужого тела, — она вырвалась из захвата Шона, а он не стал ее держать.

Только зло ухмыльнулся.

— Агнес сама заказала ритуал и Катерину перетащили без ее на то желания.

— А сможешь это доказать? Так или иначе начнется некрасивый процесс, — Лилиан повела плечами, но подходить больше не пыталась.

— И мы его выиграем.

— В слишком многих подозрительных историях замешалась твоя семья, Шон.

— Спасибо за заботу, Лилиан, но о своей семье я позабочусь сам.

Она смерила его наглым взглядом и облизала алые губы.

— Не верю, что она лучше меня.

— Не верь. Это твое неотъемлемое право, Лилиан. Мне пора.

Он натянуто улыбнулся.

— Не проводишь девушку до машины?

— Нет… — неуверенно произнес Шон — ему было неудобно отказывать даме, но… нет.

— Ну Шон, не будь букой. Я тебя не изнасилую. — Она издевательски засмеялась.

— Прощай, Лилиан.

— Хорошо, — она вдруг потеряла терпение. — Если тебе плевать на меня, а ведь мы в прошлом прекрасно развлекались, то подумай о своей сестре. Тебе не любопытно, где она? Или ты позабыл Мисси?

Шон замер и похолодел.

— Тебе известно, где Мисси? — он сделал несколько шагов в ее сторону.

— Мы всегда знали, где она.

Шон ощутил, как каменеют мышцы и ипостась тяжело ворочается, просыпаясь.

Мразь. Она год спала с ним и знала. В то время, когда они сходили с ума, нападали на след и постоянно его теряли… Она знала.

Видимо, лицо его стало страшным, потому что Лилиан отшатнулась.

Сзади послышались приглушенные мужские шаги. Враг старался ступать осторожно.

Шон резко развернулся. Тот самый темный с седыми висками рванулся ему навстречу.

Короткое столкновение, мужчина взвыл от огненного разряда и последовавшего за ним мощного удара кулаком.

Но Лилиан подкралась со спины и накрыла Шона "сумеречной паутиной", любимым заклинанием темных, питавших его собственной злой волей. Чем злее умысел мага, тем сильнее действует паутина. Ему не хватило всего лишь секунды, чтобы повернуться к ней, защититься…

А дальше Шон Эфорр провалился в черноту.

Я прождала Шона до поздней ночи, и поняв, что что-то случилось, понеслась к бабушке Кэрол.

Да, я не пророк, но плохое предчувствие не обмануло. У бабушки Шон тоже не появлялся.

Мы не сомкнули глаз, и с утра, как только это стало возможным, связались с академией. Нам подтвердили, что профессор Эфорр действительно заходил, но обратно не вышел. В любом случае сторож его не видел.

Бабушка обратилась и в спецотдел, и в полицию. Но обыск в академии ни к чему не привел. Двери в лабораторию были заперты, а сам Шон, как сквозь землю провалился.

Нами потихоньку начали овладевать отчаяние и паника. В этот страшный момент последовало сообщение из спецотдела. И когда ситуация уже максимально накалилась, вдруг нашлись силы и встряхнуться, и принять решение.

Мы с бабушкой Кэрол спешили по длинному белому коридору за человеком в черном. Бабушка лихорадочно теребила на груди жакет, а я так сильно сжимала зубы, что странно, как не раскрошила их в порошок.

— Его нашли в заброшенном ангаре за городом, — сдержанно сообщил нам агент. — Информация поступила от местного жителя.

Мы как раз зашли в светлую безликую комнату со стеклянной стеной, через которую просматривалось соседнее помещение. Там прямо на полу лежал золотой василиск.

— Ему вкололи успокоительное, — бросил агент. — Он несколько часов бесновался и перепугал весь поселок.

— Это не мой внук, — холодно процедила бабушка.

— Тем не менее профессора Эфорра в человеческом обличии видели в том округе. Он сидел в автомобиле рядом с водителем и уже выглядел невменяемым. Одна дама дала показания.

— Откуда она узнала, что это был именно мой муж? — резко спросила я.

— Она его описала. Рыжие волосы, темно-серое пальто, дорогие часы. Описание совпало со свидетельством сторожа академии.

— А кто его сопровождал? Его та дама не смогла описать? Все-таки надо иметь абсолютное зрение, чтобы разглядеть издалека часы. — Казалось, бабушка сейчас плюнет ядом или превратится в дракона и… тоже плюнет, только пламенем.

— Второго мужчину свидетельница не запомнила, — замялся агент.

— Какая выборочная память и нестабильное зрение, — воскликнула бабушка.

— Этот василиск не мой муж, — твердо заявила я.

Агент повернулся ко мне с деланным сочувствием на лице.

— Мне жаль, но золотых василисков слишком мало. А совпадений слишком много, миссис Эфорр.

— Что с ним будет?

— Он опасен. Потому пока побудет здесь. Увы, такое случается с оборотнями. Что-то вроде бешенства, когда человек теряет контроль над ипостасью. Возможно, инъекции ему помогут. К сожалению, они экспериментальные, мы ведь почти не сталкиваемся с подобными случаями. Последний раз такое произошло в Пустоши, когда взбесился староста, но местные сами уладили тот конфликт.

— Это не Шон, — прошептала я на ухо бабушке Кэрол. — Я знаю, что это не он. Поверьте мне.

Боль в ее глазах сменилось надеждой. Я ободряюще ей улыбнулась.

— Он жив.

— Вам есть что сообщить следствию? — поинтересовался агент.

— Я рассчитываю, что вы займетесь лечением моего мужа, — неприязненно произнесла я, сразу нацепив маску светской дамочки.

Бабушка страдальчески прикрыла веки, а потом вдруг стала валиться набок.

Признаюсь, я перепугалась. Откуда же мне было знать, что старушка еще и актриса погорелого театра? Но она была совершенно права — в лишнем внимании мы не нуждались. Пусть все думают, в том числе и враги, что мы купились на трюк с подменой.