Утром они сели в Белграде на пароход, чтобы добраться до городка Шабац. Там они оказались около четырех часов дня. Им нужно было найти капитана пограничной стражи Радо Поповича, которого из Белграда должны были предупредить об их прибытии. Капитан играл в карты в кафане «Америка». Принцип передал ему визитку Цигановича. Пограничник прервал игру и повел заговорщиков в комендатуру.

По дороге он спросил, зачем они собираются переходить границу. Они ответили, что для некоего «тайного дела». Попович больше вопросов не задавал, зато снабдил их различными документами и записками.

Это, во-первых, был пропуск, в котором они значились таможенными чиновниками. В пропуске содержалась рекомендация властям «не чинить этим людям никаких препятствий, а, более того, по возможности оказывать всяческую помощь». Во-вторых, капитан вручил заговорщикам письмо для начальника пограничного участка в Лознице Иована Првановича, а в-третьих, записку, по которой им должны были выдать бесплатные билеты на поезд до пограничной Лозницы (поскольку они ехали под видом государственных служащих, находящихся в командировке).

Однако бесплатных билетов достать не удалось — железная дорога до Лозницы находилась в частной собственности, и записка капитана Поповича не оказала на кассиров нужного действия. Однако им продали билеты с пятидесятипроцентной скидкой.

Принцип, Грабеж и Чабринович переночевали в Шабаце, в отеле «Америка». Оружие спрятали в печь, а вечером посидели в местной кафане, поели мороженого.

Утром они сели на поезд до Лозницы, куда прибыли около десяти часов. Там нашли коменданта Првановича. Прочитав письмо, тот спросил, куда они хотят идти дальше. Услышав от Принципа, что они направляются в Боснию, Прванович сказал, что границу можно легко перейти легально.

«Я ему на это ответил, что у нас нет никаких документов и поэтому мы не можем перейти границу, так как в Боснии жандармы сразу бы нас схватили, — рассказывал Принцип. — Тогда он сказал, что нас трудно отправить дальше так, чтобы нас сразу не схватили. Но он свяжется со своими подчиненными и передаст нас самым надежным из них. Капитан позвонил по телефону своим людям. О чем он говорил, я не знаю, так как не обратил на это внимания, но в конце концов сказал нам, чтобы на следующее утро в семь часов мы пришли в его канцелярию».

Прванович тоже не поинтересовался, зачем троим молодым людям нужно тайно попасть в Боснию.

До назначенного срока у заговорщиков был целый день. В Лознице они встретили двух своих знакомых, бывших комитаджей, с которыми решили прогуляться по окрестностям. Во время «экскурсии» словоохотливый Чабринович, как и опасался Принцип, разговорился. Он постоянно посматривал на свои бомбы, которые носил на поясе, и в конце концов один из их знакомых, заметив это, спросил, есть ли у них оружие. «Мы ответили, что у нас есть револьверы, и даже сделали в его присутствии несколько выстрелов, но ничего не сказали о бомбах, — рассказывал Принцип на следствии. — Мы заметили Чабриновичу, что он не соблюдает осторожность, и отобрали у него бомбы».

В тот день они сильно поссорились. И снова причиной размолвки стал Чабринович. Из Лозницы они написали несколько открыток родным и знакомым. Принцип, к примеру, послал открытку своей хозяйке, которой задолжал за квартиру 31 динар. Он просил ее немного подождать, пообещав, что вскоре, когда он вернется в Белград, отдаст весь долг.

А вот Чабринович послал своей сестре Вукосаве послание, полное намеков, сопроводив его патриотическими стихами. Чабринович на следствии рассказывал, что Принцип и Грабеж «очень разозлились на меня из-за этих стихов, так как это было неосторожно и могло нам навредить. Я тоже серьезно разозлился на них и крепко их обругал».

Они так поругались, что даже перестали разговаривать. Впрочем, Принцип на следствии утверждал, что это была «дружеская размолвка» и они ее быстро забыли. Чабринович лег спать, а вечером его разбудили Принцип и Грабеж. Они опять помирились. «Но Принцип и Грабеж сказали мне, что я должен без оружия идти отдельно, другим путем, поскольку я неосторожен, и что Грабеж даст мне свой паспорт», — рассказывал Чабринович.

Итак, они разделились.

Прванович поддержал их решение и написал письмо знакомому финансовому инспектору пограничного городка Зворник, но того на месте не оказалось, и Чабриновича перевел через границу местный учитель Милан Яковлевич, член «Народной обороны». Интересно, что на границе их задержали австрийские жандармы, но, проверив документы, отпустили. Местные жители часто пересекали границу туда-сюда, так что ничего подозрительного в этом они не увидели.

На боснийской стороне Чабриновича «передали» местному писарю Георгию Дачичу, который на следующий день посадил заговорщика в дилижанс. Чабринович благополучно добрался до города Тузла, где, как и было условлено, поселился у некоего Мишко Йовановича в ожидании прихода товарищей.

Что же касается Принципа и Грабежа, то их путь через границу был куда более тернистым. Они решили переправляться через пограничную реку Дрину в десяти километрах от Лозницы. В проводники им дали таможенника Раде Грбича, крупного человека с большим красным носом.

Принцип и Грабеж переночевали у Грбича, а следующее утро началось с того, что он показывал им, как надо стрелять. После стрельбы Грбич и еще один его спутник посадили гимназистов в лодку и отвезли на остров Исакович. Там они переночевали в доме местной жительницы. Утром Грбич опять обучал их стрельбе. Потом Принцип с Грабежем вспоминали, что расстреляли на острове 50 или 60 патронов. Вероятно, боеприпасы им давал Грбич.

Затем таможенник отправился искать проводников. У него были свои агенты и доверенные лица среди крестьян на боснийском берегу. Некоторые из них передавали ценную информацию, за что им разрешали заниматься мелкой контрабандой. Наконец он нашел двоих проводников — Мичу Мичича и Якова Миловича. Они и повели заговорщиков на боснийский берег.

Грабеж вспоминал, что сначала они долго брели по густой грязи через заросли камышей и вербы, проваливаясь почти по колено. Каждый нес три бомбы, пистолеты, патроны и вещи, так что идти было трудно. Грабеж признавался, что иногда ему казалось, что дальше идти он уже не сможет. Переход продолжался около двух часов, после чего они наконец-то дошли до села Обриеж на боснийском берегу.

Переночевав, они рано утром вместе с Миловичем и еще несколькими крестьянами двинулись дальше — к селу Прибой. Недалеко от села Принцип и Грабеж спрятались в кустах, а их проводник Яков Милович пошел искать учителя Велько Чубриловича, которому должны были передать заговорщиков.

Велько Чубрилович принадлежал к старшему поколению «младобосанцев». Он родился в 1886 году, окончил православную учительскую семинарию и с 1905 года работал учителем — сначала в городе Тузла, а потом и в Прибое.

Разумеется, Чубрилович тоже придерживался распространенных среди молодых боснийцев радикальных взглядов. В 1912 году он стал доверенным лицом «Народной обороны» (есть также предположение, что он состоял и в «Черной руке»). Когда началась Первая Балканская война, Чубрилович сформировал в своей округе отряд добровольцев, которые должны были отправиться в сербскую армию. Но на фронт они не попали — война закончилась, и отряд пришлось распустить. Зато у Чубриловича появилось немало собственных доверенных лиц, на которых он мог положиться.

(Встреча с Принципом и Грабежем 2 июня (20 мая) 1914 года роковым образом изменила его жизнь, в итоге приведя к тому, что Чубрилович был приговорен к смертной казни и повешен.)

Милович встретил Чубриловича на окраине села — тот с местным священником возвращался с похорон — и сказал ему, что привел «двух людей из города». Это, вероятно, был пароль. Чубрилович сразу же распрощался со священником и направился с Миловичем к месту, где их ждали Принцип и Грабеж.

Здесь начался следующий этап их перехода. Миловича и Мичича отпустили домой — каждому из них Чубрилович и заговорщики дали по нескольку крон. Учитель повел Принципа и Грабежа к своим знакомым. По дороге он заметил спрятанные в вещах «людей из города» бомбы и спросил, не предназначено ли это оружие «для встречи Франца Фердинанда». Принцип совершенно откровенно ответил утвердительно, добавив, что они направляются в Сараево как раз для того, чтобы убить престолонаследника, и предупредив, чтобы Чубрилович об этом помалкивал.