— И не располагаете ли вы информацией, где нам стоит искать нашу подругу, — добавила Татьяна и тоже выразила почтение, склонив голову.

Некоторое время главный гад (он же змей, так что точно гад!) рассматривал их, потом сказал:

— Зовите меня ваше Темнейшество или пиринс Паулис. Я ничего не слышал про чужестранку в наших краях, но я готов помочь вам, и выяснить, была ли она здесь.

Таня поняла, что начался торг и оживилась. Все же папа-бизнесмен, схема ясна и понятна.

— Мы бесконечно рады, что ваше Темнейшество выказывает интерес к нашей проблеме. — Легкий книксен. — Чем можем мы отблагодарить за такое участие?

— Ну что вы, какая благодарность, — пиринс улыбался, но образ Каа и его зубов никак не шел у Тани из головы. — Просто будьте гостями в моем доме.

— И все же, вы тратите ваше драгоценное время, чем мы можем быть полезны? — настаивала Татьяна.

— Помочь леди в беде моя обязанность, как правителя этих земель, но я буду рад, если вы скрасите мои ужины беседами. Возможно, я сочту их познавательными. Я распоряжусь приготовить для вас подобающие наряды и все остальное, уверен, что вы задержитесь в замке.

“Все-таки влипли, — подвела итог услышанному Татьяна. — Отпускать нас не хотят, рассчитывают получить информацию, взамен обещают сказать, была ли Аня здесь”.

— Позволено ли нам покидать ваш дом, пиринс Паулис? — Татьяна старалась выяснить степень дозволенного.

— Нежелательно, — правитель недовольно нахмурился. — За пределами замка может быть небезопасно.

— Какие еще есть ограничения? Должны ли мы кого-то ставить в известность о своих перемещениях? — Таня задавала вопросы, а сама думала, как и куда им бежать, в случае чего. А в том, что бежать придется, она не сомневалась.

Принц, точнее пиринс смотрел на нее с интересом, слегка прищурив глаза. Таня тоже, не стесняясь, разглядывала правителя. Молодой мужчина приятной внешности, темноволосый, немного смуглый белозубо улыбался. Но взгляд выдавал жесткого хитрохвостого дельца, это Таня точно поняла. Такой своего не упустит и ни перед чем не остановится, видели уже, знаем. К отцу часто партнеры заходили, они с одного взгляда ценник на все выставляли, уверенные по жизни, что все продается и покупается. Вот и этот такой же, явно что-то задумал, уж очень у него лицо довольное.

— У вас будет куратор, леди. Познакомитесь с ним за ужином, он ответит на ваши вопросы. А теперь вам стоит привести себя в порядок и отдохнуть в покоях.

***

Темнейший хлопнул в ладоши, и из-за пышных драпировок появился еще один лакей в белом. У этого учтивости и почтительности в поклоне было больше, он и проводил леди.

Покои у девушек оказались разные. В принципе, Таня так и предполагала. Она обратила внимание, что помещение довольно просторное с множеством окон в ажурных решетках, но мебели в нем немного, и вся она жмется к полу — широкое вместительное ложе, низкий столик, невысокая тахта, приземистые сундуки у стен. Много текстиля — на полу разноцветные пушистые коврики и циновки, яркие подушки с кисточками, многочисленные драпировки из разных тканей — где-то из легких, струящихся, а кое-где из плотных и тяжелых. Татьяне очень хотелось проверить, а что же там, за драпировками, может скрытые ниши или тайные ходы, но пришли девушки-прислужницы, тоже в белом, и, кланяясь, попросили пройти в купальни.

Татьяна пошла, понежиться в теплой водичке, смыть грязь и усталость было весьма кстати. В купальни она отправилась в предвкушении удовольствия и не прогадала. Чан с душистой пеной, массаж с ароматными маслами, обертывания, растирания, бережное расчесывание…

Нега туманила восприятие и отключала разум. Поэтому, когда после всех процедур Татьяне предложили наряд, она послушно позволила облачить себя в него.

Наверное, это было платьем. Хотя нет, так это точно нельзя было назвать. Татьяну просто завернули в набор лоскутов полупрозрачной невесомой ткани.

Ей очень хотелось выругаться, когда она рассматривала себя в старинном бронзовом зеркале. Таня негодовала — да за кого они ее принимают? Это что? Костюм танцовщицы? Одалиски? Гаремной наложницы? Пришлось взять еще несколько лоскутов и вспоминать детский конкурс нарядов из простыней. Соорудив себе платье, Татьяна немного успокоилась. Вот теперь она готова.

Ужин проходил в “теплой дружеской” обстановке. Присутствовали пиринс Паулис в самоцветах с фальшивой улыбкой, незнакомый тип в золотом с самым мрачным выражением лица, группа прислужников и прислужниц в белом с ничего не выражающими лицами, три дамы в полупрозрачном с поджатыми губами и Татьяна с Наиной.

Таня внутренне порадовалась, что Наина тоже сделала себе «приличное» платье, и теперь они выгодно отличались от остальных дам.

Все вокруг, с одной стороны, наталкивало на мысли о гаремах, а с другой, Таня была убеждена, что там женщина за одним столом с мужчиной — нонсенс.

Сидеть на полу, пусть и на подушках, было неудобно, лоскуты пытались соскользнуть и обнажить то, что Таня демонстрировать не собиралась, блюда были незнакомые, но пахли вкусно.

— Друзья мои! — пафосно возвестил пиринс Паулис. — Я хочу представить вам прекрасных леди, что прибыли к нам столь странным образом, что их появление пропустили все форпосты.

Вот почему на этих словах все переглянулись, а? Ответ Таня узнала довольно быстро.

— Леди Татиана и леди Наина — посланницы Богини, которые, как сказано в пророчестве, нам «свежей крови принесут, откроют силою дороги…»

«Да твою ж… — Таня покосилась на Наину, — грустно, однако! Только странных пророчеств нам не хватало».

— Леди, — жизнерадостно продолжил между тем пиринс, — это мой друг и советник Альвисс Шелан. К нему вы можете обращаться по любым вопросам!

Друг и советник при этих словах скривился так, что сразу стало понятно — к нему лучше не обращаться никогда и ни при каких обстоятельствах. Татьяна любезно оскалилась в ответ. Так, бесконечно довольные состоявшимся знакомством, они приступили к трапезе.

Татьяне приходилось подсматривать, как действуют другие и повторять следом. Дворец все же, целый принц вон, напротив сидит, этикеты всякие, нельзя в грязь лицом ударить. Аппетит это портило, но не настолько, чтобы изображать из себя Дюймовочку, которой достаточно половинки пшеничного зернышка. Поэтому Таня бодро уплетала яства, пока местные дамы изображали томную сытость.

— У вас прекрасный аппетит, леди, — заметил советник.

«Бесит!» — подумала Татьяна и широко улыбнулась:

— Благодарю, — ответила она, — а вы, смотрю, все на спиртное налегаете. — Она выразительно посмотрела на бокал в его руках, — наверное, непростой день выдался, да?

Тане самой до ужаса хотелось выпить. Желательно водки. Грамм двести. Чтобы тут же отрубиться, а проснувшись убедиться, что кошмар закончился. Но на столе стояли лишь кувшины, судя по запаху, с фруктовым вином. Наина к бокалу не прикоснулась, и Татьяна решила последовать ее примеру и обострившемуся благоразумию, шептавшему, что не стоит тянуть в рот, что попало.

Советник взирал на Татьяну со смесью удивления и пренебрежения, и она добавила:

— У нас, знаете ли, это болезнью считается — когда человек пьет, меры не зная, — алкоголизм называется. — Татьяна беззаботно похлопала ресничками. — Ой, а вы же не люди, кажется! Тогда, конечно, — она благосклонно махнула рукой, как будто дала высочайшее дозволение, — не обращайте внимания, продолжайте!

Вот тут и советник, и пиринс, что тоже так не вовремя решил приложился к бокалу, слегка поперхнулись.

— Леди не желает отведать вина? — правитель настойчиво подталкивал бокал к Наине.

— Ваше Темнейшество, — вмешалась Татьяна, — леди Наина, по меркам нашей родины, еще не достигла того возраста, когда можно пить крепкие напитки!

Татьяна понимала, что вряд ли вино у них имеет высокий градус, но была категорически против, чтобы этот скользкий тип спаивал ей подругу!

— Да? — Темнейший и советник удивленно переглянулись и уставились на Наину.