— Не смей поганить своим грязным языком имя моего клана, мерзкий выродок, — закричала она! Я был просто ошарашен, никогда ещё Миариали так не теряла над собой контроль.

— Да, ты имеешь право так меня называть, — гарантюга даже выдавил из себя подобие виноватой улыбки, — тем более, что ты одно время училась у меня кузнечному ремеслу, верно? Твои клинки выходили такие дерзкие, своенравные, не поладишь с таким — он всё время будет тебя цеплять и ранить, зато коли уж найдёшь с ним общий язык — любого врага одолеешь.

— Замолчи! Замолчи, немедленно замолчи!!! — Миариали, упав на колени, уже не сдерживала рыданий, — из-за тебя я принесла клятву, что больше в жизни не выкую ни одного клинка! Из-за тебя стала изучать технику рукопашного боя — боя без всякого оружия! Из-за тебя…

— Да, когда мы виделись с тобой последний раз, ты говорила мне, что проклинаешь меня, и что наступит день, когда я за всё расплачусь. Что ж… видишь, как оно все получилось, — хрипел гарантюга, по-прежнему лёжа на земле, — это день наступил. Больше сотни лет назад. И я прошу вас, я умоляю вас, даже если вы считаете меня своим врагом, проявите каплю милосердия и убейте меня. Большего я не прошу, всего лишь каплю милосердия.

Все молчали. Миа, наконец, поднялась с колен, вытирая слёзы.

— Что скажешь, Миа? — мягко спросил я, — кажется, ты знала его при жизни лучше всех нас, тебе виднее, как с ним поступить.

— Пускай его судят боги, — тихо ответила Миа, отвернувшись, — просто… покончите с этим!

Гарантюга, со смирением ожидавший приговора, вновь оживился и принялся ждать. Мы с Ари одновременно направляли оружию Мираэля силу ветра и воды, так что казалось, что вокруг лезвия бился ураган. Клинок заряжался энергией несколько минут. Наконец, собранной силы было достаточно.

— Имей в виду, Мираэль, собранной силы нам хватит всего на один удар. Так что целься лучше.

— Прошу вас, поспешите. Ожидание более невыносимо, — взмолился лежащий на земле Сафтимиэль.

Подойдя к гарантюге, Мираэль аккуратно потрогал его за шею и сказал:

— Перевернись. Твоя чешуя на спине слишком жёсткая. Проще всего будет отрубить тебе голову.

Сафтимиэль послушно перевернулся и задрал голову, обнажив мягкое, грязно-жёлтого цвета горло. Мираэль занёс клинок, раздался свист… и голова гарантюги покатилась к моим ногам. В последний раз глянув на меня, он прошептал:

— Да благословят вас боги, — и глаза его потухли навсегда.

Мы молча стояли и смотрели, как его тело превращается в прах. Гораздо быстрее, чем тела тех, кого мы победили в Запретном лесу. Как видно, он был гораздо древнее. И потому его тело так быстро стало пылью. Затем мы пошли дальше.

Полчаса спустя никто не говорил ни слова. Затем Ариэль всё-таки рискнула нарушить тишину:

— Ребята, а вы уверены, что это нам не приснилось? Мне это кажется каким-то немыслимым бредом.

— Увы, нет, Ариэль. Это всё правда.

— Но как это вообще возможно? Дэмиен, ты можешь что-то сказать?

— Ну, догадки, конечно, есть, — неохотно сказал я, — думаю, свою роль сыграл тот факт, что Сафтимиэль был эльфом. У них, стоит признать, гораздо более устойчивый рассудок. И они меньше остальных подвержены безумию. Кроме того, ярость у нежити подстёгивает утоляемый голод. Я не думаю, что здесь, на острове, было так много тех, кого можно было бы поймать и съесть — ну, то есть, такие конечно, были, но надо было как-то и от эльфов прятаться. Следовательно, он был постоянно голоден. Ярость, даже у нежити, надо чем-то подпитывать. А когда этого нет, то и сама ярость со временем гаснет. Полагаю, что постоянный голод, испытываемый, не забывайте, почти в течение ста лет, вернул ему часть рассудка. Кроме того, я думаю, что он познал что-то ужасное. Настолько ужасное, что вместо того, чтобы напасть на нас и утолить свой голод, он взмолил о пощаде и смерти. Думаю, примерно так.

— Почему же тогда он просто не нашёл ближайшую заставу эльфов и не позволил им убить себя? — вполне закономерно спросил Мираэль.

— Вот уж чего не знаю, того не знаю, — развёл руками я.

Не говоря ни слова, мы пошли дальше. Миариали время от времени тихонько всхлипывала. Мы с близнецами благоразумно помалкивали, понимая, что сейчас не самое лучшее время для разговоров. Наконец, глухая чаща кончилась, и мы вышли на открытое место. Впереди тоже был лес, деревья стояли плотно друг к другу, а промежутки не менее плотно перекрывали заросли каких-то диковинных лиан. Тем не менее, когда мы подошли к деревьям, в зарослях образовался проход.

— Нас тут ждали? — удивился я.

— Конечно, — сказала Миариали, — я послала телепатический сигнал ещё час назад. Сейчас нас проводят на прием к Королю и Королеве, так что веди себя, пожалуйста, прилично.

ГЛАВА 12. Зачарованный лес.

Я сидел на берегу озера и наслаждался открывшейся мне картине. По озеру степенно плавали чёрные лебеди. Они были невероятно красивы. Что более интересно, плавали они не беспорядочными кругами, а как будто танцуя какой-то медленный танец, двигаясь в определённом направлении. Этот танец успокаивал разум и дарил, если так можно выразиться, внутреннее спокойствие. А спокойствие мне сейчас было так нужно…

Я уж не знаю, почему почти везде по умолчанию предполагается, что у тёмных эльфов исключительно матриархат. Это совершенно не так. Зачарованный Лес — это место обитания тёмных эльфов. Светлые эльфы обитают на другом острове, не столь далеко расположенном от этого и связанного с ним постоянно работающим порталом.

Начать стоит с того, что на троне властвует обвенчанная по всем законам супружеская пара. Исключений нет, король или королева единолично править не могут. И роль свадебной генеральши никто не играет — каждый исполняет определённый спектр обязанностей. Как и во всяком обществе, власть у эльфов делится на законодательную, исполнительную и судебную. Женщина держит в своих руках исполнительную и судебную власть, мужчина — законодательную. Более того, при рождении первенца и достижении им совершеннолетия, то есть сорока восьми лет, к нему переходят все полномочия по исполнительной власти. В данном случае исполнительная власть — это командование стражей и заплечных дел мастерами, кои имелись даже тут.

Зачарованный лес был огромен. Я любопытства ради посчитал его площадь — выходило что-то около 1360 квадратных километров. Наверное, стоит пояснить и то, почему Храм, расположенный в эльфийском лесу, нашли люди-пираты? Эльфы не могли о нём никому сообщить, что ли? Нестыковка, однако. Ответ в том, что Зачарованный лес всё время разрастается, и в момент обнаружения Храма (а было это почти двести пятьдесят лет назад по времени Авиала) Лес ещё не дотянулся до него, пираты же подобрались к нему с другой стороны. Домики здесь были необычные. Похожие по структуре на обычные людские дома, они, тем не менее, оказались выращенными прямо из-под земли и имели корни. Как мне услужливо подсказала интуиция, по одному из обычаев эльф должен сам вырастить себе дом — используя свои знания и умения — прежде, чем делать предложение невесте.

По пришествии в лес нас сразу же сопроводили на церемонию представления королевской чете. И, поскольку замок находился в самом центре леса, добираться мы туда должны были по воздуху. Увидев меня в облике таисиана, оба наших провожатых ахнули от гнева, но всё же промолчали, ехидно между собой переглянувшись. Мы прошли чуть дальше и вышли на огромное пространство, служившее, как видно, посадочной площадкой. На которой разгуливали гигантские орлы и грифоны. Пара наших провожатых, злорадно посмотрев на меня, подошли каждый к своему питомцу. Рассеянно сделав пару шагов к орлу первого провожатого, я благодаря своему инстинкту отскочил на секунду раньше, чем в том месте, где находился мой живот, щёлкнул клюв разъярённой птицы. Что ж, меня вполне разумно поставили на место. Но я тоже не так прост.