Подойдя к грифону, я без страха склонил перед ним голову. Спустя три секунды я завершил поклон и подошёл к грифону. Самую малость воздействуя на зверя гипнозом, чтобы не вызвать у него вспышку ярости, я принялся гладить грифона и на все лады расхвалить его изумительную сизую расцветку. Грифон, бывший сначала не в восторге от того, что вокруг него шастает таисиан, со временем всё же позволил мне даже погладить свой клюв, после чего опустился, предлагая садиться на него. Когда я на него забрался, гигантский орёл крикнул с какой-то обидной и издевательской интонацией. Грифон немедленно бросился на него, и лишь железные привязи, на которых держались звери, помешали сойтись им в схватке. Я едва не вылетел из седла, но, успев-таки ухватить грифона за шею, удержался. Хозяева немедля бросились успокаивать своих питомцев, даже я внёс свою лепту, ласково гладя и успокаивая грифона. Наконец, звери были усмирены, Мир и Миа заняли своё место на орле. Отстегнув цепь грифона, его хозяин без слов дал мне знак подвинуться назад. Однако, как только он уселся, я тотчас обхватил его руками.

— Извините меня, — виновато прошептал я, — очень высоты боюсь.

Охранник, бывший совершенно не в восторге от того, что его обнимает таисиан, коротко и сердито отдал команду своему питомцу, немного пришпоривая его и дёргая за узду. Грифон тотчас взмыл вверх, заставив меня ещё крепче вцепиться в своего провожатого. Но затем полёт выровнялся, и я ослабил хватку.

— Надо же… сосновая свежесть… мой любимый запах, — прошептал я охраннику на ухо, чтобы немного его подразнить. Мой проводник сердито хмыкнул, явно не желая поддерживать разговор.

— Но питомец у вас действительно замечательный, — коварно продолжил я, увлекая разговор в явно уязвимое для моего провожатого русло, — сильный, выносливый, а уж расцветка и в самом деле удивительная. Вы ведь сами его выращивали и тренировали?

Эльф снова хмыкнул, однако теперь в интонации безошибочно послышались нотки гордости и самодовольства.

— Орлы, это, конечно, тоже неплохо, — тем временем продолжал я свою мысль, — но орёл, как ни крути, тоже птица, а значит и мозги — птичьи. И вот результат — всегда задирает других зверей по поводу и без повода. То ли дело грифон — умный, послушный, спокойный…

С этими словами я ощутил на себе два не очень дружелюбных взгляда. Обернувшись, я увидел, что орёл со своим хозяином, летевшие с отставанием чуть правее, смотрят на меня крайне далёкими от симпатии взглядами. Которые ясно давали понять, что, останься я с ними один на один, очень скоро переменил бы своё мнение. Показав им язык, я отвернулся и снова стал смотреть через плечо эльфу, который совсем перестал излучать в мой адрес раздражение, и, как подсказывал инстинкт, где-то в глубине подсознания в нём начинает зарождаться мысль из разряда: «Может, он не такой уж и плохой.»

Тем не менее, без единого слова они привезли нас на посадочную площадку у дворца и, благополучно ссадив, улетели по своим делам. После этого на меня снова накатило уныние и безразличие. Так что все красоты замка, мимо которых мы направлялись к ждущим нас правителям, меня совершенно не коснулись.

И вот мы стоим в тронном зале. Стражники, как и все до того встреченные нами, были в шоке и с неприязнью смотрели, как мы идём к королю и королеве. В конце концов, двое из них даже не выдержали и пошли вслед за мной, пристроившись по бокам и готовые в любой момент проверить остроту своих клинков и прочность моей шкуры. Не обращая на них никакого внимания, я терпеливо ждал. Королева тёмных эльфов тепло поприветствовала на своём языке Миа, обняв её в конце приветствия, после этого король дружески кивнул близнецам, прижав руку к груди и тоже что-то сказав им. Наконец, они обратили внимание и на меня.

— Надо же, — мягко произнесла королева эльфов на староимперском, — таисиан. Вас прямо в таком облике и нашли в вашем мире?

— Не совсем, — равнодушно ответил я, — у меня произошёл… кризис. Который удалось разрешить вот таким путём.

— И всё же мы хотели бы посмотреть на вас, как на человека, — дружелюбно сказал король, — если вы, конечно, не против.

Подняв голову, я долго и внимательно смотрел на короля, но выражение его лица оставалось неизменно дружелюбным. Сначала мне на язык запросился нелестный ответ, но я сдержал себя. Не исключено, что за мою дерзость расплачиваться придётся Миа, которая вместе с близнецами почти умоляюще на меня смотрела. Кивнув, я позволил принять себе человеческий облик.

— Так вам намного больше идёт, поверьте, — улыбнувшись, сказала королева.

— О вкусах не спорят, — вежливо ответил я, — и вам это прекрасно известно, не так ли? Коль скоро у вас в Лесу уживаются и гигантские орлы, и грифоны, а так же страстные любители и тех, и других.

Супруги мелодично рассмеялись.

— Вы можете занять свои места, — мимоходом сказала она охранникам за моей спиной. Те, хоть и крайне неохотно, но подчинились приказу, — да, вы совершенно правы, мы сначала хотели определиться на ком-то одном, но так и не смогли. В итоге решили оставить так, как есть, и это было весьма удачное решение. Ведь и те, и другие хотят выгодно выделиться, так что всегда выводятся новые породы, новые расцветки, эта отрасль в постоянном, динамичном и естественном развитии. Ну а теперь вернёмся к вашей цели прибытия сюда. Вам предстоит войти в Храм тысячи и семи снов. Не покажете ли вы нам, что умеете?

Я равнодушно поднял взгляд на супругов. В их глазах сейчас читалось самое искреннее любопытство, что и неудивительно. Они должны были общаться с предыдущими кандидатами, и те наверняка смогли их поразить… вот только, интересно, чем…

— Вас, — я посмотрел на короля, — зовут Виххоластиэль Валоктаель… фамилия, впрочем, у всех членов королевской семьи всегда одинакова, род не прерывается по мужской линии. Вам девятьсот один год… и четыре месяца по летоисчислению Авиала. Вы, — перевёл я взгляд на супругу, — Караниэль Валоктаель, вам семьсот шесть лет… вы состоите в браке и, соответственно, правите Зачарованным Лесом сто пятьдесят четыре года. У вас двое детей, старший — Кластаниэль, уже сто сорок два года отвечающий за стражников… и прочие, смежные подразделения, следовательно, ему сто девяносто лет. Младшему, — Грандаэлю — семьдесят девять лет.

— Всё верно, разумеется, но это вам могла рассказать и Миариали, — мягко сказала королева, — нам бы хотелось более веских… доказательств.

Вздохнув, я сделал несколько шагов по направлению к королевской чете. Стражники вновь бросились ко мне, но по знаку короля вернулись на место. Остановившись в двух метрах от супругов, я негромко продолжил.

— У вас могло быть трое детей, однако малыш, родившийся сто пятьдесят четыре с половиной года назад, умер всего через несколько часов от порока сердца, невзирая на все усилия лекарей. Мои соболезнования, — я склонил перед ними голову в знак сочувствия утрате, — вам требуются ещё доказательства?

— Нет, вы нас убедили, — супруги прекрасно владели собой, — подобную информацию мы, конечно же, не делали достоянием общественности. И всё же, ещё одна небольшая проверка, чтобы полностью исключить возможность ошибки… с вашего позволения.

В зал внесли десять шкатулок. Мне сказали, что в шести из них лежат опал, два сапфира и три изумруда, и попросили показать, где что лежит. Вздохнув, я сообщил им, что в шкатулках лежат только алмаз и два оникса, и указал на верные.

— Что ж, сомнений у нас больше нет, — сказал Виххоластиэль, — вы можете идти.

— И, если вас не затруднит, — мягко добавила Караниэль, — оставайтесь в этом облике. Вы бы нас очень обязали.

— К сожалению, это невозможно, я уже решил, что войду в Храм в облике таисиана, — твёрдо ответил я, — в качестве компромисса в знак моего к вам уважения могу пообещать, что в пределах вашего дворца я буду появляться исключительно в облике человека. На остальной же территории…

Больше меня никто не беспокоил. Надо думать, местным жителям было приказано не обращать на меня внимания. Мне не было запрещено никуда ходить, смотреть на всё, что захочется (ну, в разумных пределах, конечно). Миа, ходившая со мной на всякий пожарный случай, попутно рассказывала, что да как устроено. Самым интересным делом были рынки. Базарных дней было пять в месяц. Два — продуктовые, два — для продажи товаров а-ля тысяча мелочей, и ещё один, самый важный — день подбора экипировки для своих питомцев. Мне повезло, на третий день моего пребывания выпал как раз день экипировки.