– А почему раньше не обернулся человеком? – несмотря на предвзятое отношение прочих членов команды и странное поведение Антраса, Вике очень хотелось ему верить. Просто так, без причины.

– Гарпун мешал, – Антарас вздохнул.

Какое-то время они шли молча, сильно опередив остальных. Наконец, Антрас снова заговорил:

– Послушай, у тебя есть одна вещь… – он замолчал, а Вика начала судорожно вспоминать, что у нее есть такого, что могло бы заинтересовать дракона.

Он продолжал:

– Эта вещь принадлежала моему сыну…

От таких слов Вика поперхнулась встречным потоком ветра:

– У тебя есть сын?!! – это прозвучало так эмоционально, что Ви даже покосилась назад, не услышал ли кто из спутников ее реплики.

Антрас выглядел моложе Мингира. Вика понимала, что это впечатление может быть ошибочным, но тот факт, что у чародея уже были дети, ее удивил и расстроил.

Дракон попытался улыбнуться, но на сей раз улыбка вышла кривой:

– Да, правда он обо мне не знает. Может, только догадывается, мы виделись с ним однажды. Хотя, – улыбка Антраса застыла в виде болезненного оскала, – виделись, это, конечно, не совсем верное слово. Он слеп, и эта вещь была нужна ему, чтобы прикрывать глаза.

От удивления Вика даже открыла рот. Сунула руку в потайной кармашек брюк и вытащила лоскуток черной ткани, который подобрала на перроне у самого входа в колдовские миры. Принялась недоверчиво разглядывать материю, словно на ней мог отпечататься образ сына Антраса. Нахмурившись, поднесла ленточку к носу. От нее по-прежнему пахло горными травами. Так же, как от волос Антраса…

– Это она? – девушка спросила растеряно.

Дракон кивнул:

– Да.

– А каким образом она оказалась так далеко от тебя? На том перроне, где я нашла ее? – девушка задумчиво перебирала ткань между пальцами.

– Ветром унесло, – ответ дракона не прибавил ясности, но просить у него пояснение Вика не рискнула. И слово в подтверждение его словам дувший по склону ветер вновь усилился, принявшись выводить свою старую песенку:

– Ви-и-и!..

Снова повисло молчание. Девушка держала лоскут в руке, не решаясь спрашивать, хотя вопросов у нее появилось очень много. Видимо, чувствуя ее любопытство, Антарас посчитал необходимым рассказать свою историю:

– С его матерью мы были близки лишь один раз, но судьбе было угодно, чтобы на свет появился ребенок.

– Ты бросил ее одну с ребенком? – Вика страдальчески нахмурилась. Болезненное любопытство мешалось с нежеланием влезать в чужие отношения.

Чародей попытался улыбнуться, но снова лишь мучительно скривился:

– Она не одна. Рядом с ней ее король. Но по воле злого случая не он оказался отцом ее ребенка, и потому чтобы не позорить честь истинной пары, мне пришлось исчезнуть из их жизни. И из жизни собственного сына. Его вырастил другой мужчина, который стал ему настоящим отцом.

Вика вздохнула:

– Как грустно. А… он маленький, твой сын?

Антрас усмехнулся, дернув головой так, словно бы у него болела шея:

– Нет, совсем уже взрослый.

Вика внутренне ужаснулась. Насколько же не соответствовал внешний вид чародея его настоящему возрасту. Антрас выглядел от силы на тридцать земных лет, но, судя по рассказу, ему было значительно больше. Словно прочитав ее мысли, дракон пояснил:

– Для драконов время течет иначе, чем для большинства других народов. Мы живем много дольше остальных. Даже дольше, чем эльфы…

Антрас прикрыл глаза, словно вспоминая что-то. Вика протянула ему черный лоскуток:

– Держи.

Дракон забрал у нее ленточку и перевязал ею волосы, собрав их в простой хвост на затылке:

– Спасибо.

Снова они шли молча, и каждый думал о своем. Спутники их безнадежно отстали, и Вика даже больше не оборачивалась на них. Рядом с драконом она чувствовала прилив сил и энергии. Несмотря на грустную тему, ей хотелось продолжать разговор:

– Ты любил ее?

– Сложно сказать, – Антарас скривился. – Вернее, да, любил, конечно, но не так, как ты подумала. Ее сердце уж точно было отдано другому.

Ви помедлила, прежде чем решиться на следующий вопрос:

– А твое?

Антрас не стал отвечать. Вместо этого он продолжал рассказывать свою историю:

– Драконью стаю должен вести за собой сильнейший. У нас есть обычай. Если кто-то из драконов чувствует, что он сильнее правящего короля, то он бросает ему вызов. Бьются до победы – окончательной. До смерти проигравшего. Обстоятельства были таковы, что мне пришлось бросить вызов не королю, а целому Совету, что узурпировал его власть, пяти сильнейшим драконам разом. Тогда, вдвоем с матерью моего сына, нам удалось одержать победу. А потом бывший король, тот самый, чью честь я защищал в поединке, бросил вызов мне… Когда узнал, что я отец его ребенка.

– И? – у Вики дух захватывало от истории Антраса. О таком можно только в книжках читать, но уж точно не слушать рассказ очевидца.

– И победил, разумеется, – дракон пожал широкими плечами. – Он же сильнейший из нас. Еще никому и никогда не удавалось покорить Черный Огонь. – Антрас сокрушенно покачал головой, – но мою жизнь он пощадил, ведь я его кровный приемыш. Тоже… почти что сын. Однако он велел мне никогда больше не появляться в пределах Истроса и не попадаться ему на глаза.

– Какая грустная история, – Ви хмурилась, не зная, как показать Антрасу свое сочувствие, но при этом не обидеть его жалостью.

– Не то слово…

– Но… – Вика пыталась сложить в голове кусочки мозаики, – мы ведь сейчас в Истросе? Мингир говорил, что так называется этот мир.

– Все верно, – Антрас кивнул. – Уже потом, – дракон хитро покосился на Вику, но ее не обманула его показная веселость и она осталась серьезной, – сильно позже, мне было дозволено вернуться в Таэр Лет – это наше родовое гнездо – однако…

– Однако что? – Вика смотрела на дракона, пытаясь разгадать его истинное настроение.

– Однако заболтался я с тобой, лучше бы за дорогой следил, – голос дракона стал деловым и недовольным.

Девушка открыла было рот, чтобы возразить, но Антарас придержал ее за плечо, и она увидела того, кто прервал их разговор.

Прямо на склоне, почти сливаясь с белым снегом, стояло косматое чучело, похожее на высокую обезьяну, ростом под два с лишним метра, и смотрело на путешественников маленькими недобрыми глазами.

***

– Это что еще за образина? – Мингир уже оказался рядом с мечом наизготовку.

– А это и есть один из алматов, – дракон недовольно покосился на клинок в руках лучника. – Что ж ты чуть что за оружие-то хватаешься?

– Предпочитаю встречать неприятеля во всеоружии, – Мингир ответил не менее раздраженно, даже не взглянув на Антраса, и клинка не убрал.

Чародей сокрушенно вздохнул и сделал полшага вперед, закрывая собой возможность прямой атаки для Мингира.

– Да, только он здесь не один, – Вика увидела, что за спиной чудища в снегу копошились еще несколько таких же страшилищ поменьше размером.

– Это не неприятель, – Антрас нахмурился, – они здесь живут, и это мы для них чужаки, что вторглись в их дом. Нам лучше уйти.

– А если мы просто пройдем мимо? – Мингир не сводил настороженного взгляда с алматов. – Мирно и спокойно.

– Можем попробовать, – чародей вытянул вперед руки, демонстрируя снежному человеку свое нежелание нападать. – Ты пропустишь нас? Мы не враги, – он обратился к лохматому чудищу, словно тот мог понять его.

И действительно, мохнатый алмат, обнаживший было желтые зубы в угрожающем оскале, чуть посторонился, словно давая им возможность пройти мимо себя.

– Сразу видно, что одно чудовище хорошо понимает другое, – Павел с опаской следил за снежным монстром из-за спины Мингира.

– Помолчал бы ты хоть сейчас, – Вика недовольно шикнула на приятеля, и тот лишь обескуражено развел руками в ответ.

Снежный человек недружелюбно косился на путешественников маленькими глазками, пока они медленно двигались мимо него. Антрас остановился напротив алмата, пропуская спутников у себя за спиной. Вика чуть задержалась подле дракона, ей не хотелось оставлять его одного. Антрас, видя ее замешательство, качнул головой: