Странно, заметил голос Тансара у него в голове. Я ещё не слышал, чтобы…

Рейн с трудом оторвал взгляд от города и осмотрел комнату, весь вид которой дышал глубокой древностью. Пол покрывал тонкий чёрный ковёр, на стенах висели гобелены, сразу напомнившие Рейну фрески покинутого Бейт-Шам-Адара. В сложенном из красных плит камине плясали языки алого огня, от которого по всей комнате расходились волны морозного воздуха. Юноша замер.

У камина спиной к нему стоял Мидир.

— Мидир? — прошептал Рейн. — Это ведь правда ты?

Отшельник повернулся, как будто только и ждал этих слов. Он был одет так же, как во время путешествия через Аннуин: простая кожаная куртка, шерстяной плащ, походные сапоги из кабаньей кожи. Только через грудь шла белая повязка, набухшая от крови.

— Да. — сказал Мидир, глядя Рейну прямо в глаза. — Это я. Вот мы и встретились снова, предатель.

Рейн пошатнулся. Что это? Обман Алетиодры? Или…

— Ты… тебя здесь нет. — сказал он Мидиру. — Ты ненастоящий. Ты ведь…

— Умер? — отшельник рассмеялся сухим неприятным смехом. — С чего бы? Это ведь ты оставил меня там, на дороге. Я ждал, что кто-то из вас мне поможет, но никто не вернулся за мной. Вы с Сатин предали меня. Ты предал.

— Нет, — проговорил Рейн. — всё не так…

Он шагнул назад, к двери, но Мидир заговорил снова:

— Хочешь знать о том, что произошло в Аннуине, когда ты меня бросил?

— Нет! — выкрикнул Рейн, но это не помогло.

— Меня нашли Бессмертные. Нашли и отнесли к Рамелису. Знаешь, как искусно Кузнец Погибели умеет истязать? Сначала его крюки терзали моё тело, затем — душу…

— Молчи! — закричал Рейн, отступая к балкону. — Молчи! Ты не настоящий!

— Настоящий. — спокойно произнёс Мидир. — Уж ты-то точно знаешь, что настоящий. Ты — трус, Рейн. И всегда им был. Всегда бежал от ответственности. Напомнить тебе, как ты опоздал, когда твоему отцу нужна была помощь? Как бросил Эмер, когда впервые встретил Бессмертных? Ты даже не думал, что может произойти с ней, когда согласился идти в Авестинат. Ты сбежал из Улады только для того, чтобы почувствовать себя значимым. Чтобы почувствовать себя героем.

— Всё не так… — Рейн почувствовал, как по лицу текут слёзы. — это ведь не правда… это не правда…

— Правда. — голос Мидира был почти успокаивающим. — Скажи, каково это — променять семью на приключения? Ты ничтожество, Рейн. Знаешь, что стало с Эмер после того, как ты покинул Кельтхайр? Она…

— Ты — видение. — сказал вдруг Рейн и почувствовал, как уходит растерянность. — Иллюзия. Ты не мог знать, что произошло с отцом. И про Эмер тоже. Ты не Мидир.

Отшельник замер.

— Оправдываешься, да? — спросил он, но теперь не так уверенно. — Ты предал всех своих близких, ты…

— Я не выбирал свою судьбу. — продолжил Рейн. — Я ушёл из Улады, потому что хотел уберечь Кельтхайр от опасности. И магии я никогда не хотел.

Мидир молчал.

— Я сожалею о твоей смерти, но не позволю чувству вины поглотить себя. Знаешь, я мог бы всё время только и думать о своих ошибках, но не имею на это права. Нельзя цепляться только за прошлое. Я должен принять его и жить дальше, чтобы помогать другим.

Фигура отшельника стала полупрозрачной и пропала. В дальней стене на месте каменных плит возникла простая деревянная дверь и открылась, приглашая войти.

Стоило Рейну покинуть комнату, как дверь за его спиной стала сплошным камнем. Юноша без сил опустился на пол. Сердце бешено колотилось в груди, а разум пытался разобраться в том, что только что произошло. Несколько минут он просто лежал с закрытыми глазами, затем встал, чтобы продолжить путь. Судя по всему, Алетиодра только начала его испытывать, а он уже чувствовал себя опустошённым.

Я видел всё, сказал Тансар. Зеркало Истин может свести с ума даже мудрого человека. Ты должен пройти этот путь до самого конца.

Рейн шел дальше, изо всех сил вглядываясь во мрак перед собой. В коридоре будто бы стало темнее, красного света факелов теперь хватало только на то, чтобы разглядеть стены. Ветра не было, воздух стал тяжелым и затхлым, а мягкий ковёр под ногами сменился холодным камнем. Руки то и дело стискивали рукоять меча — юноше хотелось почувствовать себя в безопасности.

Прошло около получаса, когда он увидел перед собой дверь. Высокая, двустворчатая, она напоминала ему вход в Зал Истин, но рисунок на ней был незнакомый — солнце с расходящимися вокруг золотыми лучами, что оканчивались ладонями. Необычный символ… он толкнул дверь и прошёл внутрь, в следующую комнату.

Рейн зажмурился. После тёмного коридора солнечный свет казался слишком ярким и резким. Прошло несколько секунд, прежде чем зрение восстановилось. Он открыл глаза и огляделся. Это была комната — нет, не комната, а зал, чьи своды уходили ввысь, к потолку. Громадные стрельчатые окна были открыты настежь, солнечный свет свободно лился внутрь, делая зал похожим на храм.

Вокруг были книги. Сотни, тысячи книг. Стоящие у стен полки уходили к потолку, многие были заполнены до самого верха, другие пустовали. Бибилиотека? После разговора со лже-Мидиром Рейн был готов ко всему. В центре зала за огромным круглым столом, заваленным бумагами, сидел человек и что-то сосредоточенно писал в пожелтевшем от времени свитке. Услышав Рейна, он поднял голову и улыбнулся.

— Приветствую тебя, путник. — проговорил он, откладывая перо в сторону. — рад видеть тебя в своей скромной обители.

— Кто… кто вы? — юноша машинально вытянул из колчана стрелу. Человек выглядел мирным, даже приветливым — чистый белый халат, чёрные с проседью волосы, внимательные каштановые глаза — но что-то в его облике заставило Рейна похолодеть. — Что это за место?

Человек укоризненно покачал головой.

— Не думал, что люди так быстро забудут своих богов. — ответил он, вставая. — Некоторые называют меня Наннаром.

Наннар Врачеватель? Один из Благих?

— Где я? — повторил Рейн.

— В храме науки. — улыбка Наннара стала ещё шире и застыла, словно приклеенная. — Ты пришёл как раз вовремя, юноша. Сейчас всё начнётся.

— Что… что начнётся?

Что-то настойчиво поскреблось в раскрытое окно справа. Словно пилой провели по стеклу.

— Эксперимент.

Окно взорвалось.

Осколки стекла лишь чудом не задели юношу. Рейн едва успел отскочить, когда через окно в зал ввалилось что-то чёрное и блестящее и размытым пятном метнулось к столу. Существо была таким быстрым, что он не успел как следует его разглядеть, но в нём чувствовалось что-то чужое.

Мужчина встал из-за стола и рассмеялся.

— Опустошенный. — заявил он абсолютно счастливым голосом. — Ну как? Нравится?

Лишь громадным усилием воли Рейн смог остаться на месте, когда увидел тварь.

Она была размером с волка, с гладкой, блестящей темной кожей, которая словно впитывала в себя весь свет. Вытянутая голова сидела на тонкой шее, глаз не было, бесформенное тело походило на набитую опилками куклу. Четыре ноги казались слишком тонкими. Чудовище было полностью чёрным, от клыков до изогнутых когтей, с которых стекала какая-то жидкость.

Это просто видение, сказал он себе. Обман Алетиодры.

Но тогда почему он кажется таким настоящим?

Тварь вытянулась и застыла на месте. Затем повернулась к Рейну, наклоняя голову…

Чудовище бросилось на него.

Длинные когти разрезали воздух, Рейн едва успел отскочить в сторону и рвануть вправо. Он сразу понял: ему надо двигаться, чтобы выжить. Когда тварь осталась позади, Рейн резко затормозил, повернулся и взмахнул мечом как раз в тот момент, когда чудовище с невероятной скоростью атаковало снова. Клинок легко разрезал гладкий бок существа, оттуда повалил чёрный дым. Чудовище дёрнулось и зашипело от боли.

— Нет! — закричал человек в белом. — Ты его испортил!

Тварь отскочила в сторону и кинулась на него слева, размахивая когтями. Рейн не успел отреагировать вовремя и пропустил удар: острые когти задели щеку. Лицо взорвалось болью, и мир на секунду перестал существовать.