Почти минуту Рейн просто стоял на месте, оглушённый внезапностью этого стука, вслушиваясь в вязкую ночную тишину за окном. Время шло, но ничего не происходило.
Послышалось?
Три чётких, громких удара по дереву отрезвили его. Нашарив трясущимися руками меч, Рейн на негнущихся ногах сделал пару шагов в сторону единственного круглого окошка. Как назло, оно было слишком маленьким и открывало обзор только на часть леса снаружи. Не было никакой возможности разглядеть того, кто стучал. Рейн несколько раз дёрнул за дверную ручку, но та не поддалась. Засов тоже был на месте — по крайней мере, с этой стороны. Юноша успел помянуть всех уладских богов — как же хорошо, что они вчера догадались запереть Дом Конна.
Рейн прильнул к окну, силясь разглядеть хоть что-то. Он мог слышать шум ветра, глухие крики каких-то птиц в лесу — но из-за двери не доносилось ни звука. Ни шагов, ни слов. Даже дыхания.
— Рейн?..
Юноша выдохнул, когда к нему подошла Сатин. Лицо девушки выглядело бледнее обычного, а глаза в свете камина приобрели нездоровый, кроваво-красный блеск.
— В чём дело? — шёпотом спросила девушка.
— Там за дверью… кто-то стоит. — тихо ответил Рейн. И тут же тишину нарушили три мерных, тяжёлых удара. Кто-то заскрёбся в дверь, с улицы донёсся неразборчивый мужской голос — словно ночной незнакомец говорил через толстый слой ваты.
К удивлению Рейна, Сатин даже не испугалась. Она только коротко кивнула и бросилась будить Мидира. Вскоре все трое были у двери. В руках отшельника Рейн заметил боевое копье из Маг Темры, а Сатин нервно барабанила пальцами по рукоятке своего кинжала.
— Что здесь происходит? — спросил отшельник.
— За порогом кто-то есть. — ответила за Рейна девушка. Слово в подтверждение её словам дверь содрогнулась от трёх злых, поспешных ударов. Снова послышался голос, на этот раз — женский. Странно, но юноша не смог разобрать ни слова. Вроде бы это уладский… или нет?
— Что мы будем делать? — спросил Рейн. Он опустил взгляд на меч в своей руке и только сейчас осознал, что всё это время сжимал рукоять.
— Сначала узнаем, с кем мы имеем дело. — ответил Мидир. Отшельник повысил голос:
— Кто там? А ну говорите!
За дверью помолчали. А затем ответили:
— Рейн! Ты здесь?! Я… я заблудилась! — высокий женский голос ножом прорезал густую ночную тишину.
— Эмер?! — От удивления Рейн чуть меч из рук не выронил. Сестра? В такой глуши, за столько лиг от Кельтхайра?
— Что ты здесь делаешь? Как… как ты здесь оказалась?
Молчание. Почему она не отвечает?
— Мы шли за тобой. Я, Фиахна и ещё несколько наших. Мы думали, тебя похитил этот мерзкий отшельник.
— Мидир — мой друг! — возмутился Рейн.
— Ладно. — Ему показалось, или голос сестры стал немного ниже? — Можешь нам открыть? Не хочется стоять всю ночь на морозе.
— Да-да, сейчас. — Рейн принялся торопливо сдвигать засов.
— Стой! — воскликнула Сатин.
— Что такое?
Девушка взяла Рейна за запястье и посмотрела ему прямо в глаза.
— Тут что-то не так… Сам подумай, разве твои односельчане стали бы стучать столько времени? Почему ответили только сейчас?
— Я слышал голос сестры…
— Она ведь не знает, куда ты делся! Если мы…
Юноша резко повернулся и вырвал руку из ладони огнепоклонницы.
— Ты хочешь бросить их на улице? — Рейн внезапно почувствовал злость. Сильную злость. Ну как эта чужестранка не понимает?! Там, за дверью — его родные… Там безопасно… Юноша рассмеялся: на душе стало легко, а в голове пульсировала простая, но настойчивая мысль — впустить Фиахну и Эмер в дом.
— Давай! — поторопила сестра. Или не она? Рейн не смог понять, был этот голос мужским или женским. Юноша снова подошёл к засову — и тут же свалился на пол. Левая половина лица вспыхнула от боли, перед глазами поплыли разноцветные точки. Рейн неуклюже встал и обернулся: над ним склонился Мидир.
— Да приди же ты в себя наконец! — закричал отшельник. — За дверью — не твоя сестра. Это вообще не человек.
— О… о чём ты? — спросил Рейн. Внезапная радость пропала, на её месте остался липкий, противный страх.
— В-вы м-можете мне помочь? — переспросил из-за двери ровный, лишённый всякой интонации голос. — Рейн. Открой дверь. Рейн. Открой. Холод. Мороз. Не хочет? Ся. Стоять…
— Раны Господни… — прошептала Сатин.
— Реееееейн… — голос набрал силу, превратился в громогласный, оглушительный рёв. — Откррр…
С улицы донёсся пронзительный скрежет. Сатин вскрикнула. Скрежет повторился. К нему присоединились звуки ударов. Что-то молотило по двери с такой силой, что та шаталась, как при землетрясении.
— Эй… — сказал голос за дверью. — Я… прошу… открой мне…
Рейн медленно попятился к камину, около которого Сатин что-то доказывала Мидиру. Скрежет смолк, удары слегка притихли, но продолжались с какой-то методичной, дьявольской регулярностью. Дверь не поддавалась. Пока что.
— Что нам делать? — спросила Сатин. Она кусала губы и смотрела то на Мидира, то на Рейна, дрожа всем телом.
— Мы можем незаметно уйти. — предложил Рейн. — Если тут есть другая дверь или…
— Здесь только одна дверь. — покачал головой отшельник. — К тому же, нам нужно будет как-то пробраться к коновязи и сесть на лошадей… а мы даже не знаем, кто нас поджидает.
— Ты вообще когда-нибудь слышал о таком? Эта… это существо говорило голосом моих родных!
— Больше — оно использовало какие-то чары. — добавил Мидир. — Я тебя от засова еле оттащил. Если бы я опоздал…
Рейн передёрнул плечами. Перед его глазами встала жуткая картина: он сам, находясь в каком-то подобии транса, открывает дверь, и на пороге возникает… кто? Какой-то монстр? Огромный волк? Бессмертный?
— Я… я предлагаю спрятаться здесь и позволить ему войти. — сказал Рейн. — Мы можем попробовать отвлечь его… чем бы оно и было. Отвлечь — и сбежать в лес.
— А если оно убьёт нас? — Сатин достала кинжал, нервно покрутила в руках, а затем с силой вогнала его обратно в ножны.
— У нас нет выбора. — ответил Рейн. Он переглянулся с Мидиром и продолжил: — Я думаю, что смогу его отвлечь своей магией… Если ты погасишь камин, мы останемся в темноте и…
— Чушь какая-то! — огнепоклонница как-то странно на него взглянула. — Мы слишком рискуем.
— Ты можешь предложить что-то другое?
— Я могу… Рейн!
— Давайте не спорить! — Мидир поправил топор на поясе, одновременно смотря на Сатин и Рейна и прислушиваясь к ударам, что доносились с улицы. — Мы действительно не имеем выбора. Придётся дождаться, когда он выломает дверь. Потом затаимся и побежим к лошадям… Если что-то пойдёт не так, то Рейн прикроет нас своим колдовством.
— Да он только вчера с Иеромагией познакомился! — Сатин тревожно смотрела на юношу. — Рейн… ты не можешь умереть, ясно?! Если с тобой что-то случится… я тебя заживо сожгу, слышишь?
Юноша хотел было пошутить и спросить, о чём она говорит, но понял, что сейчас сил хватило лишь на то, чтобы взять её за руку и кивнуть.
— Всё будет хорошо, вот увидишь. Мы спаслись от Бессмертных тогда — спасёмся и в этот раз.
Через несколько минут всё было готово. Рейн с мечом в руке стоял у камина, Мидир с топором — справа, а Сатин с кинжалом оказалась в левом углу. По плану юноша должен был отвлекать врага, пока отшельник и огнепоклонница будут покидать Дом Конна. В один момент огонь в камине вспыхнул — и погас. Комната погрузилась в темноту — только ладони Сатин светились тусклым оранжевым сиянием.
— Давай же… давай… — прошептал Рейн, всматриваясь в окно.
С каждым мгновением удары становились всё злее. По дому словно молотил громадный таран, и звуки ударов прерывались словами, от которых хотелось бежать, спрятаться, скрыться:
— Рейн. Открой дверь. Открой. Открой. Открой.
Дверь зашаталась, из-под неё взметнулись клубы пыли. Частый скрежет сменился грохотом, от которого затрясся весь дом. Они услышали звук ломающейся древесины и треск, с которым та начала крошиться под ударами неведомого чудища. За окном творилось что-то немыслимое. Рейн слышал грохочущие по двери удары и многоголосый хор людей, кричащих на разные лады так, что нельзя было ничего разобрать. Юноше казалось, что к этой какофонии добавляются всё новые и новые голоса — женские, мужские и детские. Удар — и дверь зашаталась сильней, ещё удар — и мощный засов вдруг переломился надвое, как сухая ветка. Существо на улице на миг стихло — и ударило снова. Треск. Грохот.
