— Это серьезное обвинение, Воронич, — взгляд Рэйделла стал жёстким и колючим, — и на каком основании?

— Мы не обвиняем, — поспешил вмешаться я, — это только предположение. Просто помоги найти ее, это не нормально.

Ворон промолчал, а Старший, извинившись перед своими собеседниками, от которых мы его оторвали, отошёл с нами в сторону.

— С чего вы решили, что Станислав замешен? — уже спокойно спросил он у Ворона.

— Я видел, как он смотрел на Катерину, с самого ритуала, — процедил тот, прищурив глаза, — он сошел с ума и, если с моей женой что-то…

— Бывшей женой, — холодно поправил его я, но уверенность колдуна передалась и мне. Не заметить внимание огневика к Кате мог только слепой.

— Этого недостаточно, чтобы обвинять почетного члена сообщества в таком злодеянии, — стоял на своем Рэй.

— Помоги нам, Андрей. Развей и свои сомнения, — наобум произнес я, но, кажется, попал в точку.

— Хорошо, я помогу, — медленно произнес Старший, и тут меня пронзило болью.

— Амулет, — прохрипел я, — Кит активировала амулет!

— Какого лешего?! — сквозь пелену боли прорвался голос Ворона.

— Да что с тобой?! — попытался меня разогнуть Рэй, но боль уже отступала, и я смог сказать:

— Машина, нам нужна машина! Я знаю где малышка. Все объясню по дороге.

В себя я пришла не сразу, сначала несколько раз как будто всплывала на поверхность, чтобы выхватить пару-тройку образов, затем снова тонула в беспамятстве. Голые деревья за окном машины, их много, наверное, мы в лесу. Потом остановка, какие-то голоса. Снова дорога. Остановка. Стан открывает дверь и подхватывает меня на руки. Даже не сопротивляюсь, все также находясь во власти апатии.

Потом несколько раз приходила в себя в комнате с деревянным потолком. Это единственное, что я могла видеть, с трудом разлепляя веки. Наверное, происходило это все чаще, потому что в какой-то момент я смогла удержаться и не провалиться в вызывающий тошноту сон, наполненный смутными темными образами.

— Очнулась, — констатировал викинг.

Я дернулась, пытаясь сесть. Дурнота подступила к горлу, но я справилась, откинувшись на подушки уже в полулежащем положении. Кровать в этой маленькой спальне стояла у стены, и Стан сидел у меня в ногах, прислонившись спиной к этой самой стене. На меня он даже не смотрел, словно полностью уйдя в себя, и меня накрыло дежавю — ровно также он сидел в мою первую встречу со Старшими.

Огляделась. Крохотная спальня. Бревенчатые стены. Из мебели только кровать и стол у окна. За окном ещё ночь, надеюсь, что все та же. Снова взглянула на безучастного ко всему Стана.

— Где мы? — спросила и сама испугалась насколько надтреснуто звучал мой голос.

— Это единственное, что тебя волнует, кроха? — хмыкнул викинг, даже не повернув головы, — ни почему мы здесь? Ни что я собираюсь с тобой делать?

— И что ты собираешься делать? — хрипло спросила я, намерено опустив "со мной". Просто не хотела даже озвучивать дурные предчувствия.

— Знаешь, есть такая легенда, или может быль, а может даже пророчество, про колдунью с магией крови, — вдруг начал он совсем о другом. Причем говорил Стан очень тихо. Так, что мне пришлось замереть, чтобы не пропустить ни слова. Интуиция вопила, что услышать это важно, просто жизненно необходимо.

— Магия крови очень редка, как ты могла заметить. Настолько редка, что о ней практически нет записей, — викинг говорил странным тоном, немного нараспев, и от его голоса перед глазами начали рождаться образы.

— Легенда гласит, что та ведьма была сильна, очень сильна. Настолько, что пожелай она того, и рушились бы горы, вскипали моря и гасли звёзды. Один одаренный не может и не должен обладать таким могуществом, подумали другие колдуны и решили убить ведьму. Она не сделала им ничего дурного, но угрожала их спокойствию просто фактом своего существования. Зная, что она сильнее их всех, даже объединившихся, они побоялись прийти к ней прямо. Никто не хотел рисковать собой, даже самые отчаянные. Несколько лет они искали способ справиться с ведьмой и не погибнуть при этом. Искали и нашли. Близкий к ней одаренный смог добыть ее крови. Несколько капель ее невероятной, магической крови. На этой крови колдуны создали зелье — сложное и сильное

Обманом и хитростью добились колдуны того, чтобы ведьма выпила вина с несколькими каплями этого зелья и стала беззащитна перед внушением, ведь зелье готовили именно для этого. Она убила себя сама, но перед смертью сказала, что однажды вернётся. Через много веков вернётся в одной из своих прадочерей и будет вершить суд над потомками колдунов, убивших ее. А если прервется род, то, вместе с каплей крови последней из рода, придет смерть всем одаренным. И да, у ведьмы была дочь, но она была слабой ведьмой, и одаренные оставили жизнь роду Огненной Лилии. Видимо, верили, что пророчество сбудется.

Стан помолчал, а потом наконец взглянул на меня и продолжил:

— Ты первая за несколько веков в ком проснулась магия крови, кроха, но мы ждали тебя. Намеки на время твоего появления были в легенде. Плюс-минус лет сто, конечно. Думаешь, проклятие твоей бабки случайность? Нет. Мы все продумали. Пришлось пожертвовать несколькими одаренными, но это было ценой за спасение остальных. Ваш род обречён. Вы будете умирать, одна за другой, каждая при рождении следующей. Род не прервется и пророчество не сбудется никогда. Ты уже была бы мертва, если бы не твой идиот муж. Кстати, хочешь открою ещё один секрет? Знаешь, почему твой ледяной маг сходит по тебе с ума? Все просто, он чувствует, но не знает. Твоя дочь станет суженой Дмитрия Снегова, но и он не сможет насладиться сполна радостями брака. Вернее, сможет, но недолго.

— Он знает о проклятии, — прохрипела я, потому что голос пропал окончательно. Все сказанное навалилось на меня снежной лавиной, давя на грудь и отнимая дыхание. Я больше не могла сдерживаться. Нащупала в складках платья амулет, который Мэтт подарил мне на Новый год, и который я предусмотрительно спрятала в складках платья еще в гардеробной. Сжала его и изо всех сил позвала дарителя.

— О, ну это не проблема. К тому времени мы успеем промыть мозги и ему и Ворону.

— Зачем ты все это мне рассказываешь?

— Затем, что это все не важно. После внушения ты все равно ничего не вспомнишь. Но ты умрёшь сегодня, кроха. Закопают тебя только через девять месяцев, но, по сути, казнят тебя сегодня. И это сделает твой любимый муж. Какая ирония… Он так хотел тебя сберечь, а станет причиной смерти.

Викинг говорил страшные вещи, причем все тем же странным певучим тоном. Лишь на мгновение в его помертвевших глазах вспыхнул былой голод, когда он произнес:

— Хотел бы я быть на его месте сегодня, кроха! И каждый миг до самой твоей смерти, но отцом твоей дочери должен стать чертов полукровка.

— Почему? — смогла выдохнуть я.

— Программы отбора, кроха, я в этом не понимаю ничего, но вмешаться права не имею, — Стан скривился, — по мне, так это все чушь собачья!

Тут у него в руках бикнул телефон. Он прочитал сообщение и с интересом взглянул на меня:

— Рэй говорит, что твои спасители уже едут. Как они узнали?

Я промолчала. Значит, все трое Старших замешены и в этом похищении, и в спланированном убийстве.

— Кстати, кроха. Если вдруг какие-то остатки моих слов всплывут в твоем сознании, думаю, тебе не стоит об этом болтать. Снегова пока трогать не желательно, а вот Ворон после сегодняшней ночи станет отработанным материалом. Да и вообще, дёргаться не рекомендую. Выбирай или ты, или они. Вернее, не так. Или только ты или все вместе. Даже Снегову сможем найти замену. Рисковать мы не будем. Не имеем права. Ничего личного. Мне ты даже нравишься. Очень.

Внезапно, он, приподнявшись, навалился на меня, обездвижив, и, сдавив щеки, вынудил открыть рот. Не знаю, где он это держал, но спустя мгновение мне в горло пролилась безвкусная жидкость. Немного, но все равно заставив задохнуться и закашляться.