Не знаю, как у остальных людей, но у меня балы только с танцами и ассоциируются. Ну, ещё фуршет, банкет и что-то там ещё. Понятия не имею, как это происходит у одаренных, я была только на школьном балу и перед ним мы полгода разучивали бальные танцы. Не зря же они именно так называются.

— Танцы… — протянул наконец блондин, — да, Малышка, танцы будут.

— Я могу не танцевать?

— Слушай, Кит, ставь кофе — я сейчас приеду, а то без завтрака думается не очень.

Мэтт приехал быстро, я только успела умыться и успокоиться. Поразмыслив, решила не париться. Что мне какие-то танцы, когда у меня проклятие, неконтролируемая магия, защита докторской, в конце концов. Постою в сторонке, дождусь представления, выпью бокал вина или что там наливают, и попрошу Мэтта увезти меня.

Так что блондина встречала уже в вполне благодушном настроении. Однако выяснилось, что тот всерьез вознамерился научить меня паре танцев за оставшиеся несколько дней. Поэтому, наскоро позавтракав, приступили к обучению.

Колдун освободил место в гостиной, сдвинув стоящие посредине диван с журнальным столиком к стене, и воткнул в колонку флэшку с музыкой. Как я в тайне и надеялась — это был вальс. Или по крайней мере что-то очень близкое. Рука Мэтта обхватила мою талию, вторая крепко удерживала ладонь. Почти как на школьном балу, только тогда расстояние между мной и моим кавалером было такое, что между нами можно было бы разместить ещё одну пару, а сейчас мужчина прижимал меня к себе непозволительно, я бы сказала, неприлично тесно. Вел он так уверено, что сразу возникло две мысли: первая, что можно было бы и не учиться, с таким партнёром не оплошаю и вторая — где он так напрактиковался. Ну, молчать меня не научили и вряд ли научат, поэтому последнюю мысль я тут же озвучила.

— Когда-то я не пропускал ни одного бала, Малышка. Нам не хватает общества других одаренных и тоже я искал его. Иногда мы приходили с Вороном.

Это известие меня как-то не порадовало:

— На бал можно прийти одному?

— Обычно нет, но не везде строгие правила. И потом, несмотря на то, что колдуний мало, они тоже бывают свободны. Причина разные. Мы живучи, но не бессмертны. Так что да, бывало, мы приходили не одни.

— И уходили тоже, — мрачно резюмировала я. Надо было остановиться, в конце концов, какое мое дело, что они делали в прошлом, но настроение упало.

— Малышка, — поразился Мэтт, — ты тогда даже не родилась, ты же… Эээ… Не думаешь, что…

— Ничего я не думаю, — хмуро проговорила я и отстранилась. Вернее, я дернулась, но никуда не делась. Раздражённо вскинула глаза, чтобы высказать все, что думаю о мужчинах, но промолчала.

Эта шальная улыбка в сочетании с расплавленным серебром глаз просто сводит меня с ума. И эти поцелуи — терпкие, жаркие и особенно сладкие из-за понимания, что ими все и ограничится.

— Помнишь, ты когда-то сказала, что все что между нами — это природа, инстинкт? — сказал вдруг Мэтт, отрываясь от моих губ, — все ещё веришь в это?

Покачала головой. Честно признаться, нет. Не верила. Но и знать наверняка не могла. С того разговора мой круг знакомых одаренных немного пополнился и, казалось, движут ими вполне человеческие эмоции.

— Я люблю тебя, — прошептал Мэтт и мне отчаянно, до боли, захотелось ему поверить.

Мы прилетели в столицу накануне и сразу отправились в салон за моим платьем. В этот раз мы были не одни. В комнатах оказалось настолько многолюдно и шумно, что захотелось немедленно уйти.

Мастериц было раза в три больше, чем в прошлый раз. Примерно столько же клиенток. Кто-то рассчитывался, кому-то упаковывали наряды, кто-то в роскошных платьях крутился перед несколькими зеркалами в пол. Наряды действительно были очень красивы, особенно мне понравились два платья: одно темно-синее, очень благородного оттенка, украшенное кружевом цвета слоновой кости и второе лёгкое серебристое, будто струящееся.

Но царивший в салоне ажиотаж меня подавлял, и я даже сделала пару шагов в направлении выхода, когда нас заметила Эвелин.

— Катерина, дорогая, — крикнула она с другого конца комнаты как хорошей знакомой, — подойти сюда, мы тебя ждём.

С сожалением глянула на близкую дверь, потом на невозмутимого блондина и покорно приблизилась к мастерице. Та толкнула какую-то неприметную дверь и, дождавшись, когда я войду, шагнула следом.

Комната была маленькая, но, хвала богам, тихая и пустая. Одно единственное зеркало в пол и платье, надетое на манекен. Мятный шелк и розовая парча. Мое.

Это был шедевр. Каким-то непостижимым образом ткани и цвета, которые в моей голове были несочетаемы, на самом деле добавляли и оттеняли друг друга. Нижняя юбка и верх были выполнены из шелка, верхняя юбка, не слишком пышная, но достаточно свободная, сочеталась с таким же пепельно-розовым объемным кружевом по лифу и плечам.

Наряд был настолько необычным и потрясающим, что я зависла.

— Ну как? — весело поинтересовалась Эвелин.

— Красиво, — только и смогла произнести я.

— Можешь не мерить, сядет идеально.

— Верю, — честно сказала я. Я теперь готова поверить любому ее слову. Эта женщина — волшебница, маг, творец!

— Да, пожалуйста, попросите упаковать. И сколько я должна за эту красоту?

— Запомни, девочка, — снисходительно улыбнулась Эвелин, — в моем салоне платят только мужчины.

Оставались ещё прическа и макияж, но этим я озаботилась заранее, записавшись в найденный по отзывам столичный салон. Мэтт привез меня после обеда, вручив ещё в машине большую бархатную коробку.

— Что это? — спросила, осторожно беря в руки подарок.

— Открой, — мягко улыбнулся блондин, — Эвелин настоятельно рекомендовала это к платью.

Я открыла. Несколько минут вглядывалась, потом закрыла. Перед глазами все ещё мерцали золотистые отсветы с розово-зелеными вспышками.

— Это чудесный гарнитур, Дим, но…

— Никаких но, Кит. Беги, а то опоздаешь. Заеду за тобой через четыре часа. Не представляю, конечно, что там можно делать столько времени…

Я быстро наклонилась и поцеловала его, заглушая этот ироничный вздор. Ммм, так точно опоздаю.

На самом деле четырех часов хватило впритык, но результат был потрясающий. Мои темные волосы подкрутили, собрали только с висков, выпустив несколько локонов обрамлять лицо. Собранные пряди удерживались золотыми заколками с розовыми и зелеными камнями из гарнитура, в ушах сияли новые сережки, но самое красивое изделие пока оставалось в коробке — колье потрясающей работы с множеством таких же камней. Даже не знаю, что это за камешки, надо будет спросить у Мэтта.

Макияж лёгкий, но очень грамотный — глаза стали больше, губы пухлее, скулы чётче. Отдавая дань профессионализму мастеров, добавила приличные чаевые к итак немаленькому чеку, забрала коробку с гарнитуром и отправилась очаровывать своим новым обликом одного блондина.

Надо признаться, это мне удалось. Но, глядя в его потемневшие откровенно голодные глаза, я снова подумала, что этот невероятно красивый мужчина зря теряет время рядом с такой дефектной мной. Однако не стала портить настроение ни себе, ни тем более ему. Улыбнулась, привстав на носочки, поцеловала его в уголок губ и села в открытую им для меня машину.

До Бала оставалось два часа, но нам ещё нужно было переодеться и добраться до места проведения, можно сказать, мы практически опаздывали. Хорошо, что салон я выбрала неподалеку от отеля, так что в номере я оказалась очень быстро.

Достала заранее купленные туфельки кремового, чуть розоватого цвета, сменила белье, надев кружевной бежевый комплект. Хорошо, что выбрала белье без бретелек, ведь у платья был очень открытый верх, с тонкими, украшенными выбитым кружевом лямками. Следом натянула лёгкие, почти невидимые чулки и распаковала платье. Нда, а одеть и зашнуровать его без посторонней помощи будет сложновато. Вернее, невозможно.

Однако, я аккуратно влезла в него, оставив незашнурованным, накинула сверху отельный халат и отправилась в соседний номер. Был ещё вариант вызвать горничную, но, пожалуй, будет приятнее, если мне поможет мой мужчина.