— Спасибо, — ответил я. Взявшись за ручку двери, остановился и обернулся. — Ты справляешься?

— Я же говорил, — расхохотался он. — Не глупи.

Сэр Бентон встретил меня у ворот, по-дружески похлопав по плечу. Он едва держал глаза открытыми, так что ему понадобилось время, чтобы понять, чье лицо так рано потревожило его зрение. И ещё немного, чтобы составить внятное предложение.

— Для охоты? — наконец переспросил он. — Я дам вам одного из своих ребят, они отлично знают эти места! Быстро справитесь.

— Если позволите, я хотел бы сделать это сам, — отказался я. — Если бы я не умел охотиться, то не прожил бы и года в своих странствиях. Привык работать один.

— Что ж, как пожелаете, — махнул он рукой и повернулся к стражникам. — Открыть ворота!

Завидев простор за стеной, Пепел довольно заржал. Заскучавший в стойле жеребец даже будто слегка присел, чтобы я поскорее взобрался на него и отправил рассекать теплый летний воздух. Благодарно кивнув капитану постовой стражи, я так и поступил.

Окутывающий жаром ветер подарил мне мимолетное чувство полной свободы. Забытое чувство. Перед глазами мелькали картинки юности, в которых я был счастлив и беззаботен, совершенно не представляя, что жизнь может быть иной. Множество сверстников и друзей, некоторых из которых я давно позабыл. Полукровки, с которыми я боялся сближаться, чтобы не потерять близких людей слишком рано. Боялся настолько, что Богиня наказала меня за малодушие; отныне я жил со знанием, что неминуемо увижу, как с любимого мной лица испаряются последние капли жизни.

Позволив Пеплу вдоволь насладиться пустым полем, я не воспользовался западным входом в лес и проехал чуть дальше, тем самым, к тому же, скрывшись от глаз стражников на стене. Проникнув в Аррум по тайной, едва заметной дорожке, я спешился и надежно привязал коня к дереву, после чего направился к посту, на котором надеялся застать друга.

Индис скучающе сидел у дерева, заплетая длинные травинки в причудливые косы. Услышав шаги, он тут же вскочил и насторожился, сдвинув густые брови. Слух его чуток, но эльф не сразу поверил тому, что услышал.

— Не может быть, — прошептал он.

Я выскочил на поляну и тут же набросился на друга с объятиями; он в ответ сжал меня так, что у меня едва не поломались рёбра. Индис заливисто хохотал, и я понял, что мне этого чудовищно не хватало; натянутый смех придворных и коварные смешки Минервы ни за что не заменят настоящий, искренний смех самого светлого из эльфов. Отстранившись, он оглядел меня с головы до пят и похлопал по плечам.

— Вот это наряд, — присвистнул он. — Что за важный вельможа!

— Прекрати, — отмахнулся я.

— Слышал, ты неплохо справляешься.

— Так говорят?

Индис указал на примятую им траву, и мы оба с удовольствием упали на нее, устремив взгляды в кучерявые облака.

— Киан передает новости почти ежедневно, — наконец, ответил он. — Он каким-то образом постоянно присматривает за тобой. Наверняка в замке есть ещё кто-то не до конца верный короне.

— Любопытно было бы узнать, кто это, но совсем не хотелось бы, чтобы ещё кто-то так же любопытствовал, — горько усмехнулся я. — Я знаю, что происходит в замке. Лучше расскажи, что происходит в Арруме.

— Я… не знаю.

— Ты всегда всё знаешь.

— Не в этот раз, — пожал плечами он. — Азаани и аирати, кажется, объединились для общего дела. Это странно уже само по себе, верно? Однако это дело ещё и тайное, и мать не говорит ни слова о нём ни мне, ни своему совету.

— Объединились? — изумленно протянул я. — Когда такое было в последний раз?

— Ужасающе давно.

Мы переглянулись. Скрытность матери не давала сыну покоя; его беспокойство было столь явным, что отражалось даже в цвете кожи. Природа подходила к пику жизни, а лицо Индиса посерело, будто не замечало всеобщего цветения, и оттого образ его казался мне незнакомым, словно я видел лишь тень друга, а не его самого.

— Вы с Бэтиель помирились?

— У неё не было выбора, — усмехнулся он. — Тебя нет, и нам нужно крепче держаться друг за друга.

— Я рад.

— Разумеется.

— Я бы хотел, чтобы это был ты.

Индис повернул ко мне полное недоумения лицо. Я не знал, зачем выпалил это. Думал об этом столько раз, что мне казалось, будто эта тема затерта до дыр, но совсем забывал, что обсуждал её лишь с собой.

— Что ты имеешь в виду?

— Я бы хотел, чтобы у тебя были эти странные силы, чтобы ты отправился в замок, чтобы ты попытался предотвратить войну… — захлебывался в словах я. Они полились непрерывным поток, словно давно ждали, что их произнесут. — Ты бы справился с этим лучше. Не уверен, что у меня вообще что-то выйдет.

— Дурень.

— Что?

— Не гневи Богиню, говорю, дурень, — буркнул он в ответ. — Не нужны мне никакие силы. Я бы прибил Финдира после первой тренировки, а если бы мать распоряжалась моей жизнью так же, как она поступает с твоей, я бы вплавь перебрался через Сапфировый океан, чтобы она меня не достала.

— Я не хотел тебя обидеть.

— Прекрати печься о моих чувствах, Тер. Прекрати желать мне лучшего, прекрати возвышать меня. Мы близки, и я ценю это, но подумай наконец о себе. — Тон его голоса был непривычно низок и настойчив. — Богиня даровала тебе силы не просто так. Если бы ты не был готов с ними справиться, они бы убили тебя, а ты, как мы знаем, давно взял над ними верх. Тебе осталось только не прибить нечаянно какого-нибудь важного дядьку своей молнией, и всего-то.

Казалось, Индис сам не ожидал, что его серьезная речь обернется шуткой, и мы неловко, ломано рассмеялись. Заряд тепла, что этот эльф давал моему сердцу, несравним ни с чем, и это наверняка было причиной, по которой я так рвался в Аррум. Да, я хотел увидеть семью. Но стоило ли? Увидев, матери будет лишь сложнее отпустить меня вновь, а сестренки повиснут на моей шее, и я физически не смогу покинуть их до тех пор, пока они не заснут от моих бесконечных историй и сказок.

Оставив Индиса, я всё же пробрался вглубь леса, но шёл тропами, что обычно были пусты, стараясь не попасться никому на глаза. Скрывшись в месте, из которого открывался отличный вид на поляну у дома, я увидел мать в объятиях её старого друга, и был счастлив, заметив горящие глаза; мне бы хотелось, чтобы она вновь почувствовала вкус жизни. Девочки бегали вокруг, словно зверьки, не знающие, куда подевать лишнюю энергию, и их кудри пружинили и переливались в свете выглянувшего из-за облаков солнца. С ними всё было в порядке. О большем я и не мечтал.

На моё появление Пепел ответил недовольным фырканьем. Возвращаться в стойло ему не хотелось так же, как и мне возвращаться в покои со служанками и нарядными кафтанами, но выбора не было у нас обоих — солнце уверенно двигалось к середине неба.

Как только я передал поводья тучному конюху и напоследок посмотрел в грустные глаза боевого скакуна, на моё плечо опустилась тяжелая рука. Сдержав порыв отреагировать ударом, я медленно обернулся.

— Уже успели совершить конную прогулку, сэр Териат?

— Совершенно верно, Ваше Высочество, — процедил я сквозь зубы.

Я с удивлением обнаружил, что глаза Ханта находятся на уровне моего носа; прежде я никогда не стоял рядом с ним так близко и, следовательно, не имел возможности объективно оценить его рост. Разве что в сравнении с ростом Ариадны.

Его бронзовая кожа сияла на солнце, как и лик в целом; казалось, он пребывал в хорошем расположении духа, а потому был открыт к общению. Я подозревал, зачем он обратился ко мне, ведь намерение уже было высказано; хуже всего то, что я ни в коем случае не мог ему отказать.

— Может, присоединитесь к моей тренировке? — заискивающе произнес он. — Одному не так весело, а со всеми здешними воинами я уже имел счастье побороться.

— Почту за честь.

— Отлично! — Хант вновь попытался закинуть руку мне на плечо, чтобы направить мой шаг в нужную сторону, однако это доставляло ему заметный дискомфорт; он сделал вид, что просто потягивался, и вытянутой рукой указал в сторону ворот в сад.