Но проем был пуст. Снаружи ничего не было и дверь лишь медленно качалась туда-обратно, скрипя ржавыми петлями. Сара почувствовала, как вспотели ее ладони на холодной рукояти револьвера. Она глянула на пса, который все еще настороженно смотрел в сторону дверей.

– Мне ведь это не показалось, лохматый? – спросила она, чувствуя, как крутит в животе от переживания.

Животное тихонько тявкнуло, сделав пару шагов и сев у ее ступней на задние лапы, словно сторож, глядя на луну, стоявшую на небе и вдыхая зловония города снаружи.

Сара облизнула высохшие губы и опустилась на матрас, не выпуская из рук револьвер. Щелкнув предохранителем, она вздохнула, закрыв глаза. Усталость осталась, но тяжесть сна словно рукой сняло и девушке ничего не оставалось, как лежать до утра, глядя в темноту трущоб за дверьми. Там проносились небольшие фигуры, слышались стоны и перешёптывания. Ветер покачивал открытую дверь. Ночной город застыл, наполняя ее стонущие легкие своими тошнотворными ароматами. Сдержав кашель, Сара закрыла глаза, потирая рукоять пистолета. Скомканное одеяло только мешалось и она скинула его легким движением ноги, случайно задев собаку. Пес удивленно обернулся, посмотрев на нее своим умным взглядом, а затем снова устремил свой бдительный взор на звезды и луну.

Так и не выспавшись, Сара провела остаток ночи в постели, ерзая и почесываясь. Она тысячу раз прокляла тот день, когда вся ее жизнь перевернулась вверх дном. Только вот что это за день? Когда она встретила Сэм? Или когда отправилась с письмом в разрушенные трущобы? А может, когда Тиффани увидела ее в том вагоне сквозь копны своих соломенных волос? Вопросов всегда было больше, чем ответов, а ночной гость, наблюдавший на нее из распахнутых дверей лишь нагнетал ситуацию. Да, это мог быть простой нищий, но ее паранойя, которая в последнее время обрела достаточно большую власть над ее сознанием, почему-то говорила обратное.

Наутро Сэм поднялась первее остальных, накинув на плечо рюкзак и начав будить своих товарищей. Сара нехотя поднялась, чувствуя себя сломленной и разбитой. Только сейчас, поднявшись, она поняла, что лучше бы оставалась на этом старом грязном матрасе. Потому что на нем она хотя бы лежала.

– Не помешало бы перекусить. – констатировал факт Руди.

– Эй, – Сэм подступила к старой нищей, которая сидела, потирая свои морщинистые руки и глядя куда-то в небо. – слушай, тут есть где место, где готовят прилично похавать?

Старуха подняла на нее уставшие глаза, покрытые сетями вен. Причмокнув, она несколько приподнялась, указав рукой куда-то за угол ближайшего здания. На улице уже начинала кипеть жизнь, и люди бродили по своим делам, медленно выбираясь из трущоб.

– Место, где не готовят крыс или голубей. – уточнила Сэм. Старуха грозно глянула на нее, все равно молча указав туда-же, куда направляла их в первый раз.

– Ну, – помялась Сара, почесывая голову. – спасибо.

Нищая не удостоила их взглядом, снова уставившись в неведомую для них точку на озаряемом восходом небосклоне. Все трое наконец вышли из своей ночлежки, пошагав по узким улочкам трущоб, чтобы найти что-то, в чем могли прилично поесть. Люди по утру тут казались хмурыми и недовольными. Ребята вполне вписывались в такую толпу. Сара не удивилась местным грубым взглядам и людям, которые расталкивают друг друга, вовсе не извиняясь. Этот нижний город жил своей жизнью, тут все кипело, словно в котле. Пес затерялся в толпе, но вскоре снова вынырнул, поспешив к ребятам.

Протискиваясь между узких улочек и стараясь лишний раз не касаться людей, явно не выглядящих здоровыми, они наконец добрались до какого-то места, откуда пахло чем-то помимо мочи и тухлятины. Саре все еще был неприятен этот запах, но он уже въелся, кажется, даже в нее, потому ее не воротило при каждом вдохе.

Небольшое здание было покрыто металлическими листами, вместо крыши. Оттуда несло чем-то жареным и табаком. Войдя внутрь, они обнаружили достаточно уютную атмосферу для здешних жилищ. Их четвероногий друг остановился, осматривая здание и принюхиваясь. Пес, похоже, чихнул, выбежав из здания. Сара не успела заметить, куда он пошел.

Столы были хотя бы на первый взгляд чистыми, горели лампы освещения, создавая небольшой уют посреди полумрака. Вдалеке была барная стойка, где сидел храпящий толстый мужчина, который видимо, был владельцем заведения. Его грязный фартук был пропитан жиром и какими-то еще более непритязательными пятнами. Столики были свободны почти все, кроме двух, за одним из них какая-то пара перешептывалась, попивая пиво, а за другим сидели трое грязно одетых мужчин, что-то явно обсуждая с девушкой, достаточно прилично одетой для местных.

Белая рубашка, штаны на лямках и мужская черная шляпка создавали ей образ своеобразного крупье, который раздает карты игрокам в покер. Позади нее стояла у стены гитара. На столе она ловко вертела какие-то небольшие штучки, постоянно что-то болтая.

– Все. – улыбнулась девушка, приподняв руки. – Давай, угадывай, сейчас твоя очередь. – она посмотрела на одного из мужчин.

– Вот этот. – указал он на блестящую штучку на столе. Девушка хихикнула, подняв вещицу, под ней ничего не было.

– Да твою мать! – крикнул тот, откинув стул и ткнув в бок своего товарища. – Пошли отсюда, эту девку нереально обыграть.

Девушка взяла смятые купюры, которые те оставили на столе и проводила вглядом уходящих гостей. Спящий толстяк за стойкой, кажется, даже не заметил шума, продолжая храпеть.

– Ну что, отважишься, грозный приятель? – кокетливо оперившись руками на стол, улыбнулась она последнему, что не ушел с двумя рассвирепевшими парнями.

– Ставлю все, мать твою. – сказал тот, вывалил на стол слишком мало бумаг, чтобы эта фраза звучала солидно. – Я разгадал твой секрет, девка.

– Надеюсь, что так, – пожала плечами та, достав из кармана небольшой шарик и положив его на стол. Подойдя ближе, Сара поняла, что на столе лежали наперстки. Ребята встали позади мужчины, который смотрел, как девушка накрывала шарик напёрстком. Сэм прищурилась, глядя на мужчину за столом. Сара поняла, почему, это был тот же тип, что вчера повздорил с ней в той хибаре вечером.

Девушка глянула на них поверх головы своего клиента, а затем, снова опустив на него свой озорной взгляд, начала с такой быстротой переставлять напёрстки, мешая их между друг-другом, что после первых трех-четырех движений, Сара потеряла из виду тот, под которым был шарик.

Наконец остановив свою адскую круговерть, девушка все так же насмешливо приподняла руки, улыбнувшись мужчине и накрутив на палец одну из своих коротких светлых косичек, в которые были заплетены ее волосы.

С подозрением рассматривая наперстки, мужчина потянулся к одному, затем одернул руку и потянулся к другому. Подняв его, он обнаружил, что стол под ним пуст.

– Как жаль, – ухмыльнулась девушка, юрко схватив пачку купюр. – Кажется, сегодня ты останешься без завтрака, храбрец!

Засопев и подняв на нее глаза, он поднял обеими руками остальные два наперстка. Под ними тоже было пусто. Мужчина вскочил, стряхнув наперстки со стола и все так же выхватив нож, спрятанный у него за поясом сзади.

– Решила обмануть меня, смазливая шлюха? – сказал он, отодвинув стол одной рукой и направившись к ней. Девушка, опешив, глянула на него своими большими глазами и отскочила на пару шагов назад, упершись в стенку и взяв гитару рукой.

– Хочешь врезать мне этой херней? – кивнул он на гитару, с размаху оттолкнув ее ногой. Девушка осталась обезоруженной и зажатой в угол. – Отдавай мне все бабки, что у тебя есть, мразь. – процедил тот. – Жалкая наперсточница. Я заставлю тебя сожрать эти напёрстки прямо тут, твою мать.

– Эй. – тихонько сказал Руди. Мужчина, вздрогнув, обернулся на них, застыв в непонимании. Его лицо в этот момент было одним из самых забавных вещей, что видела Сара за последнее время и она не смогла сдержать смешок. Руди медленно достал свой пистолет из-за пояса, рассматривая его.

– Выкинь эту хрень на пол. – кивнула Сэм на его руки, державшие нож. Мужчина, переглядываясь то на них, то на дам за столиком позади, которые поспешили встать и ретироваться, даже забыв на столе пиво, аккуратно опустился, положив нож на пол.