– Она чёрная, и знает об этом.

Он сказал это потому, что вспомнил, как вот здесь, в этой комнате после того, как он, бравируя, похвастал недавно упокоенным чёрным, она спросила его с самой настоящей болью в голосе: «Почему ты так не любишь чёрных?»

Не удивительно, что она сбежала. Ничего, Лент её найдёт и всё ей объяснит. Что ему наплевать на её клановый цвет. Что он уже был однажды женат на чёрной. И что собирается жениться вторично.

Допустим, наказывать Саровскую оказалось не за что – Лент бы сам прибил того Снега, если бы ведьма его не опередила, – но и грамот благодарственных в таких случаях зелёным не выдавали. Поэтому Тамару Александровну направили на дисциплинарное слушанье к Савиле. То есть записали в очередь и временно отправили восвояси.

Как только ведьма покинула триста первый номер «Московского тракта», бормоча на ходу слова благодарности, Лент развернулся к своим дамам:

– Что будем делать?

– Вызвоним кого-нибудь из наших с поисковым даром, – предложила Савила, – и найдём твою Анну.

Ленту понравилось как она это сказала. «Твою Анну». Понравилось, что Савила так быстро смирилась с его выбором. С каждым разом это давалось ей всё легче, и уж никак не оттого, что женщины Лента становились проще. Пожалуй, здесь наоборот, просто Савила – друг. И не дура, понимает, что таким друзьям, как Лент, легче уступить, чем противиться. В любом случае, его такое развитие событий устраивало. В конце концов, не важно почему, главное, что Савила на его стороне. Он только сейчас понял, что её благословение для него было не менее значимо, чем согласие Егора.

– А Егор говорит, что искать не нужно. Он уверен, что Анна с Татьяной сами разберутся.

– Может и так, но они в сторону Москвы поехали, а там сейчас плохо...

Последние слова вызвали у Лента вопрос. А тут ещё и Савила замешкалась, вот Лент не удержался и съязвил:

– С чем плохо? Никак, с дисциплиной? – шутки шутками, но он был уверен, что своей болтовнёй про слушания Савила надоела не только ему.

– С ворожбой, Лент, с ворожбой. Заклинания сбоят. Ещё с воскресенья.

– Погоди, и в Москве тоже? А как ведёт себя пыль? – он задавал вопросы Савиле, но обернулся к Розе. Если кто-то и разъяснит ему происходящее, то именно она, раз уж примчалась сюда по этой причине. Или не по этой? А ну-ка…

– Не думаю, что имел место сбой, – Роза поняла вопрос. – Ты не мог бы повторить, дорогой, при каких обстоятельствах ты просыпал пыль?

– Не верю, что ты забыла! Это было в машине, по дороге в Ростов, когда Вик разругался с Анной, и мне пришлось вправлять ему мозги. Иначе от него не было никакого толку. Как от помощника, я имею в виду.

– Иными словами, ты пытался разорвать связь? Между ним и Анной?

– Ну, не разорвать, а охладить, что ли. Притушить зависимость.

– …Природы которой мы не знаем. А что, если эта зависимость – из разряда нерушимых?

– Послушай, Роза! Я сыт предположениями! Ты можешь мне объяснить, в чём заключается это ваше «негласное покровительство» чернокнижникам, если вы о них ничего не знаете наверняка?

– Почему же… – Роза снова странно задумалась. Последние несколько часов, после боя в междумирье, она была совсем другой, непривычной Ленту. Та же улыбка, тот же взгляд… только направленный куда-то внутрь, будто в попытке вспомнить о давно забытом. – Существует некая сеть…

Выглядело это так, будто Роза подбирала и взвешивала каждое слово. Про себя Лент усмехнулся – наверняка дозирует информацию «для дураков», – но вслух выступать не стал. Сеть так сеть. Дальше!

– …Сеть информаторов, – уточнила Роза, и Лент непроизвольно дёрнул плечами. Гаденькое письмецо с ятями он ещё не позабыл. Сеть информаторов. То есть слежка. За чернокнижниками. Роза не упустила этого брезгливого жеста и усмехнулась, впрочем, невесело.

– Именно благодаря этой сети мы и узнали о нынешнем перемещении чернокнижников. Тогда же я разыскала тебя в Ростове.

Да-да. Древний обряд коронации. Помним-помним. Ладно. Допустим, весь этот народец перебрался в район Чёрного пруда в ожидании своего мессии, а дальше что? Их мотивы мало что объясняют. Не объясняют природы магических сбоев, например. Если сеть информаторов может помочь и с этим, то Лент готов внимать. А если нет, то он бы вернулся к более важным вопросам. К той же Москве, например, где сейчас «плохо».

Роза только вздохнула: – Боюсь, что это связано, Лент.

Да ну! Вот, что у жёлтых за манера тянуть кота за хвост?!

– Не пыхти, я сейчас постараюсь объяснить. Зафиксированные перемещения неоднородны. Часть наблюдаемых действительно отправилась на Чёрный пруд, но часть поехала в Москву.

– На Красный? – Ленту тут же вспомнился пруд в Измайлово, но шутка не вызвала даже улыбок, поэтому тему прудов он развивать не стал. – И сколько их сейчас в Москве, я имею в виду чернокнижников?

Роза неопределённо повела плечами:

– По нашим данным, не меньше тринадцати. И это плохо.

И тут плохо. Что плохого в любимой цифре любого тёмного?

– У нас есть теория…

Удивительно, что одна, Роза не заболела?

– …Относительно их магии. Она групповая. И увеличивается не пропорционально количеству носителей, а прогрессивно. Согласно нашим архивам, в таком количестве они начинают менять реальность.

Смотри-ка, целую реальность! Это как?

– Я сама до недавнего времени не знала, но опыт сегодняшнего дня даёт нам некоторое представление, согласись.

Похоже, она обращалась к Ленту. Интересно почему. Он должен о чём-то догадаться? Может, он и догадался, но лучше он переспросит.

– А «в Москве», это где? Не в пределах ли МКАДа, случайно?

Чутью своему Лент доверял. Он помнил как Айа не хотела возвращаться из Шереметьево через Москву, Илья настаивал, а она не уступала. Догадка, конечно, не факт, и Лент ждал от Розы подтверждения. А получил его от Савилы.

– Откуда знаешь про МКАД? Все наши проблемы именно в этих пределах.

Подтверждение получилось косвенным, но Ленту хватило. Тем более что Роза всё равно не располагала настолько точными данными.

– В любом случае, – сказала она, подводя логическую черту под сказанным, – Москва сейчас не самое безопасное место для Анны и Татьяны.

Беспокойство, отступившее, но не исчезнувшее, снова подкралось к Ленту изнутри. Что же делать? Мчаться на помощь? Однако, если судить по Ростовской аномалии, то в присутствии чернокнижников зелёная ворожба, как минимум, искривляется. А то и нейтрализуется.

Надо сказать, Лент никогда бы не поверил, не окажись в этой ситуации лично, что люди, лишённые силы, надев на шею коварный амулет, могут сбить с толку самого настоящего тёмного. Но амулет был фактом. Вернее, артефактом, чтоб его. А на всякий артефакт, как известно, всегда найдётся другой, покруче, тем более что в распоряжении Лента совсем скоро может оказаться целый чемодан на выбор!

– Не поговорить ли нам с Патриком, дамы?

– Договариваться лучше сразу с Петром, – хмыкнула Савила, листая адресную книгу в телефоне, откуда в следующую секунду донеслось рокочущее: «У аппарата».

– Отец, у нас есть новости.

Разговор был обставлен как самая настоящая делова встреча. Происходила она во временном пристанище отца, в двухэтажном загородном доме городского мэра, где нашлась и совещательная комната.

Золочёная лепнина на невысоком потолке смотрелась странно, давила. Не меньше давила и тяжёлая люстра, угрожающе низко висящая над полированным овалом стола из карельской берёзы, напоминающим мрамор. Присутствовал в помещении и ещё один раздражитель, промышленный кондиционер. Он «жарил» Ленту прямо в затылок на полную мощность и никак не соглашался переключать режимы.

Расселись. Любочка заняла скромное место поодаль, вооружившись блокнотом, а тёмные устроились вокруг стола. Отец, Патрик, Савила, Роза и сам Лент.