– Не знаешь, когда вернётся?

– Не говорит. Они с Егором поругались. Это очень странно, мастер. Я их двадцать лет знаю и ни одной размолвки за ними не помню.

Ну, Лент, тебя можно поздравить, ты и здесь нагадил своей бестактностью и эгоизмом.

Отчего-то он совершенно не сомневался, что размолвка между супругами была спровоцирована именно его расспросами об их дочке. Недаром леший не хотел отвечать, пока не поговорит с женой, и вот, видимо, поговорил… Скорее всего, причиной первого семейного раздора стала необходимость признаваться в чём-то нетрадиционном. А ведь Ленту ничего не стоило спросить иначе! Он же не собирался их наказывать. А чего он хотел? Разве не ясно? Хотел узнать, до чего сам не додумался энное количество лет тому назад! Вот, в чём ему стоило признаться Егору: что всё это время он лопался от зависти.

– Ты это… не дави на неё, Айа. Здесь я виноват, смалодушничал.

Молчание в трубке сделалось удивлённым, но объясняться Ленту не хотелось. Скомкано пообещав перезвонить «по обстоятельствам», он сбросил звонок и набрал наконец Розу.

– Дорогой! – пропела в его ухо трубка голосом одной их самых очаровательной женщин современности.

– Привет, Роза! Есть вопрос. И информация.

– Именно в таком порядке? – голос струился и переливался, к тому же Лент почувствовал в нём улыбку.

– Давай в таком, – он улыбнулся в ответ. – Я сегодня израсходовал жёлтую пыль.

– Знаю, я почувствовала выброс силы. Рада, что мы смогли тебе помочь.

– Нет, Роза, вы не смогли. Пыль не сработала.

В трубке кликнуло. Послышался звук быстрых шагов и хлопнувшей двери.

– Это не шутка, если я верно понимаю? Это и есть твой вопрос? Тогда – это не вопрос, а скандал. Ты должен немедленно рассказать мне об этом сбое в подробностях. Я тебя слушаю.

Ого! А Роза-то негодует. И куда подевалось из этого голоса недавнее очарование? Спряталось и дрожит в уголке от страха перед той энергией, которая удерживает Розу на троне клана больше сорока лет, что совсем немало при выборной системе жёлтых.

– Мы ехали в машине, я и один молодой человек. Я хотел почистить его эмоциональный фон. Сначала своими силами пробовал, но не смог – его бросила девушка, а у меня с несчастной любовью опыта нет. Тогда я решил использовать вашу пыль. Возможно, мелочно, извини – увлёкся задачей. Но ведь не сработало!

– Чего именно ты просил у силы клана? Чтобы парень разлюбил девушку?

– Нет, что ты! Они ещё помирятся потом, как-нибудь. Я просил, чтобы он не переживал о разрыве. Вернее, чтобы не чувствовал болезненной привязанности. Его голова нужна мне холодной.

– Всего-то? Не верю, что такой малости ты не можешь сам.

– В том-то и дело, Роза, что сам я не смог. Здесь, в Ростове, какая-то аномалия. Мои заклинания либо не действуют вообще, либо искажаются. Поэтому и попробовал пыль – это же не ворожба, а чистая сила.

На том конце снова застучали каблучки, послышались негромкие шлепки, звук застёгивающейся змейки, шелест бумаг…

– Сегодня же буду у тебя. Хочу посмотреть на это своими глазами.

– Погоди, Роза! У меня ещё один вопрос, вернее, информация. Возможно, жёлтым снова придётся покопаться в архивах. Помнишь, ты рассказывала мне о чернокнижниках и о водоёме, связанном с коронацией чёрного. Это не озеро Неро.

По замершему дыханию в трубке он почувствовал, что снова завладел вниманием собеседницы полностью.

– Савила рассказывала тебе про предупреждение из-за Черты, так? «До Чёрного пруда дойдёт ­­– возврата не будет», так сказала мара. Мы тогда тоже решили, что речь идёт об озере Неро, но всё оказалось проще. Здесь неподалёку есть пруд под названием Чёрный. И где-то возле него – дыра в мембране. По крайней мере, ещё вчера она была там.

В трубке молчали. Роза думала.

– Ты понимаешь, о чём я, Роза? Тот документ, который вы раскопали, его лучше понимать буквально. Можешь раздобыть точный текст?

Он не сомневался, что она может – если не может она, то не может никто. Она даже отвечать не стала, вместо этого пообещав:

– Буду у тебя завтра.

Они не попрощались, просто повесили трубки. В рабочем режиме Лент обычно забывал о правилах приличия – это было, но чтобы Роза! Он подумал немного и перезвонил старой Айе.

– Айгуль, у нас намечаются высокие гости, а в гостинице, кроме моего, всего два люкса, и оба с поломками. Договорись, чтобы срочно починили один. Нет, лучше оба!

Мало ли, ведь он как раз собрался звонить Савиле…

Савилу Лент вызвонил не сразу, она вернула звонок сама, когда он замалевал кружками и стрелками разворот гостиничного блокнота. Схема вырисовывалась, но пестрела знаками вопроса.

Первыми тревогу забили леший Егор и его супруга Татьяна, когда их дочь спонтанно сходила за Черту и вернулась домой замкнутой и чужой. Она не торопилась делиться впечатлениями, не билась в истерике, просто развернулась и ушла в лес. Это было в воскресенье утром. А вернулась она только под следующее. Значит, запросто могла дойти от островного дома до Чёрного пруда и обратно. Шла-то наверняка лешим ходом, который Лент недавно испытал на себе. Но нет, она помчалась не туда или не сразу, иначе мара не говорила бы об этом событии в будущем времени: «до Чёрного пруда дойдёт». Если мара вообще говорила о ней, о кикиморе. Но других предположений всё равно пока не было, значит, придётся Ленту работать с допусками.

Итак, мара предупредила Любочку, леший предупредил Айу, и в Ростове на следующий день, в понедельник, появился Лент. Доехал не без приключений. Во-первых, время от времени его беспокоила именная руна Анны, что одновременно свидетельствовало о двух фактах: об угрожающей ему опасности и об открытом проходе за Черту. Во-вторых, его действительно пытались то ли остановить, то ли и вовсе изничтожить. Все эти мороки… Если допустить, что происходящее на границе сознания реально, то стоило кикиморе загрызть Лента тогда, на лесной дороге – а он почти не сомневался, что в образе волка была именно она, – то в этой жизни он бы живым не проснулся. Но он-то проснулся! Неужели его вытащила Анна? А что? Проход-то открыт! Не было бы счастья, да несчастье помогло. Да уж, такими темпами он притянет за уши всё что угодно.

Потом был лес, потайные пути нежити, открытие села Великого и Чёрного пруда. Это было вчера. А сегодня Лент наехал на Егора и обидел Татьяну. Ещё раз «да уж»...

Хорошо, что Савила перезвонила в самом начале его самоедства. Иначе, его мысли и схематические наброски превратились бы в ленты Мебиуса и бесконечные спирали. Кстати, одну такую спираль он недавно видел, только не помнил где.

– Звонил? – Савила звучала устало. – Извини, у меня здесь с кадрами завал. Одно дисциплинарное слушание за другим.

Лент удивился. Во времена его «правления» такой демократии в клане не было. Да никакой, собственно, не было. Накуролесила ведьма – будет наказана. На то он и мастер. Некогда ему было слушания с ними проводить.

– Веяние времени?

– Побочный эффект образованности масс. Я тебя слушаю, Лент. Говори, что там у тебя?

Пришлось повторить всё то, что он рассказал Розе, но, конечно, ему захотелось и добавить по-дружески и про светлую горничную Полину. И про то, как он обидел Татьяну, и та умчалась в Москву. И даже про то, что в этом чёртовом Ростове негде купить нормальную футболку. В общем, наябедничал и пожалился. А с кем ещё ему поделиться? Разве что с Алевтиной. Но Алевтина и так будет в курсе – он был просто уверен, что позже к вечеру они с Савилой хорошенько промоют ему косточки по Скайпу. Потому что обмануть ведьму не так просто, и как бы он ни старался завуалировать личную заинтересованность в делах девушки Полины, вряд ли это ему удалось.

Распрощавшись с Савилой до скорой связи и пообещав сразу сигнализировать «если что», Лент вернулся к своим планам. Время близилось к семи. То есть в лобби скоро появится Вик, а ехать на нём некуда. Логично было бы парня отпустить, но Лента по-прежнему волновало юное разбитое сердце. Надо бы поговорить с беднягой по душам, раз ворожба не справляется. Ведь, если задуматься, помощь была предложена Виком взамен на информацию о поисках кикиморы, которая нашлась и, больше того, попросила её не искать. Персонально Вика и попросила. Правильно было бы освободить парня от его обещания и отправить спать. Так Лент и сделает, только сначала покормит. Можно прямо здесь, в гостиничном ресторане. Толпа комплексно обедающих туристов должна была к этому времени рассосаться, а значит, в лобби будет немноголюдно, и они смогут спокойно поговорить за ужином.