— Согласен, — добавил Зверь, как будто его слово на что-то влияло.

Выпив чаю, Зверь предложил пойти ещё потренироваться Иртону, но в дом вошёл Тунтур с полным подносом жареной рыбы, запах которой проник в самую душу изголодавшихся героев. Рыбка переливалась поджаренной корочкой, а от глазок поднимался лёгкий пар. Следом за Тунтуром вошёл рекс Руди и щит медвег Хаски. С добрым настроением вся компания уселась за стол, чтобы поужинать. Иртон был удивлён такой простотой и открытостью, какой отличались меч, щит и сам рекс Северных Кланов, которые не требовали лишней помпезности или чинов, и были готовы прийти к любому с гостинцами и на равных поговорить обо всем на свете. На какое-то мгновенье Иртону показалось, что с Руди он знаком чуть ли ни с детства. Оказалось у них схожие представления о жизни. В дом вошла ещё одна персона с огромным подносом пушащих жаром лепёшек. Не менее пышная, чем выпечка барсарка вошла в дом и чинно поклонилась, затем поставила лепёшки на стол и представилась. Это была мать Аиши — Кенра, естественно клятвенница рекса, сильный колдун, но гораздо более сильный повар. О её блюдах Северные Кланы слагают легенды. О, эту рыбу готовила она. Кусочки так и тают на языке, а их вкус проливается прямо в центр удовольствий. Тыквенные лепёшки — это лучшее, что пробовал за последнее время Иртон. Они слегка хрустели, как лучшие французские булочки, аромат их и вовсе трудно передать. А как она готовит барана на костре? Для описания этого чуда кулинарии потребовалась бы целая отдельная книга.

Друзья отужинали, особенно Иртон, он ел как в последний раз. Вкуснейшие лепёшки растопили обиду Аиши, и она вернулась в былую радость. Даже удивительно, как можно бояться каких-то собраний, а потом вот так запросто шутить в кругу участников.

Хаски потерял глаз на охоте, на самой обыкновенной. Не углядел за кабаном и тот яростно напал. В схватке и пришлось пожертвовать глазом. Тунтур родной младший брат Хаски и вот почему, он всегда где-то рядом околачивается. Кот и Кенра познакомились на церемониальной охоте, когда вместе побороли ледяного великана, тогда они ещё не были клятвенниками. С тех самых пор они вместе. Помимо Аиши в их семье есть ещё дети, а именно двое младших сыновей. Они обучаются в Храме Барсаров, где-то в Ледяной пустыне.

Вечер был настолько хорош собой, что не хотелось его прекращать. Попозже компания вышла на улицу, где местные гуляли и танцевали вокруг гигантского костра. Музыка и песни у медвегов специфические. Иртону пришлось немного попривыкнуть, особенно к горловым завываниям, но, несмотря на это, всё очень ритмично и динамично. Аиша потащила Зверя танцевать, а Тейра, как положено аристократке ждала приглашения. Глядя на всю эту безнадёжность Иртон решился пригласить её, но Тунтур его обошёл. Гулянье затянулось глубоко за полночь, а ведь это ещё был не сам праздник. Только тревога не покидала Зверя, а ведь даже Иртон позабыл обо всём. Волкиец ни капли в рот не брал, а только дивился танцами барсарок, которые ничего совершенно не стеснялись. Понятно, что он на самом деле так в них любит, а то всё шерсть да шерсть. Он завладел вниманием молоденькой девушки…

***

Наступило утро дня охоты. Долгие тренировки позади. Не стал Кот дожидаться первых солнечных лучей, и сразу же разбудил Зверя и Иртона снаряжаться. Он был взъерошен и сильно взволнован, словно ему лично предстояло биться с горгоной.

— По правилам, в полдень начнётся охота и продлится до полудня следующего дня, если за это время вы не появитесь, охота считается проваленной, — повёл он свои наставления, как умеют только бывалые тренера, — Что ж. У меня хорошее предчувствие. Берите луки, оружие, воду. Вас доставят к месту на шерстерогах и где-то за двести шагов до её логова высадят. Дальше вы сами за себя! Я верю в вас.

Иртон качался из стороны в сторону, но прилив волнения и адреналина не давал ему чувствовать усталость. Зверь и вовсе был на взводе, чувствовалось, что он понимал — вся охота ляжет на его плечи, а если Иртон не будет стараться, то и он ляжет на плечи волкийца. Охотник боялся погибнуть, но притом он боялся, если кто-то из-за него погибнет. В целом ничего не попишешь, остаётся только положиться на Иртона и доверить ему его жизнь.

На месте сборов были мамонт и три шерстерога. Как оказалось остальные подъедут на место охоты значительно позже. Сами же церемониальные охотники поедут с первыми лучами солнца. Пока, нападающие на горгону, завтракали, лучшим, что может предложить северное гостеприимство, появился Буревестник с прекрасной кольчугой из северного булата, да двумя наплечниками из барсарской стали. Он помог снарядиться Зверю, и героический стан того подчеркнулся самым невероятным образом, даже доблестный принц Тейн померк в глазах Иртона. Волкиец надел колчан, пояс со своим красным мечом и погладил голову барану на набалдашнике. Также убрал за спину лук. Иртон снарядился колчаном и луком, да пытался как-то уместить рогатину за спиной, но, увы, пришлось тащить в руках.

— Что ж, дружище, готов? — спросил дрожащим голосом Зверь, он потихоньку терял веру в успех.

— Я никогда не буду готов! — закричал с полуотчаянием Иртон, взгромождая себя в седло шерстерога. Когда все собрались, Кот указал перед собой лезвием глефы и его мамонт тронулся, крепко похрустывая снегом под массивными ногами. Шерстерог Иртона оказался молодым и резво рванул вперёд, от неожиданности наездник, чуть не остался вне седла.

Первые лучи солнца багряном осветили снег. Буревестник ехал в кабинке, устроенной на спине мамонта, и попивал белку. Кот же сидел на специальной жёрдочке для управления. Куда следовать, погонщик сообщал с помощью палочки, а если мамонт не понимал, то Кот тащил за ремешки, пристёгнутые к ушам.

— Пройдём шесть вёрст, и мы на месте, — крикнул Кот.

— А зачем мы туда так рано едем? — поинтересовался Зверь, вспомнивший о недосыпе.

— Осмотритесь, подумаете, — предложил Кот Моссол.

— А карты её пещеры нет? — спросил Иртон, пытаясь предположить хоть какой-нибудь исход событий.

— Если бы была… — протянул в ответ Кот, — В её логово никто войти не успел, на подступи к входу она неожиданно нападает, а дальше, обычно всё заканчивается, — грустно потупив взглядом, Кот погладил мамонта по лбу, животное в свою очередь одобрительно постучало господина хоботом.

Дорога показалась очень долгой, но, не смотря на это, охотники добрались до логова горгоны невероятно быстро. Кот остановил общее шествие и разъяснил, что ближе подходить опасно. Пещера, в которой обитала жуткая тварь, имела огромный свод, а над входом намёрз мощный козырёк со свисающими сосульками. Вход пугал ещё и тем, что отдалённо напоминал пасть крокодила.

— Оттуда пар валит! — удивился Зверь, указывая на вход, до которого оставалось дойти пешком шагов триста.

— Да, в этой пещере бьёт горячий источник, — прояснил Кот, когда подошёл к Зверю.

— Но отчего он горячий? Значит эта гора, не гора вовсе, — присоединился к диалогу Иртон, крепко сжавший древко стальной рогатины, — Это вулкан!

— Как хочешь, называй. Горгона ни с проста выбрала именно эту пещеру, — Зверь почёсывал голову по вискам своей металлической рукой, — Ей нужно тепло, много тепла. Следов нет, она не покидает пещеру через этот вход.

— Это единственный вход, — добавил подвыпивший Буревестник, — Когда первая охота провалилась, Ирис с клятвенниками проверили всю гору. Вход только тут.

— Это значит, что пещеру она не покидает, но что же она ест? — бросился рассуждать Зверь, — В горячей воде есть рыба?

— Туда молодёжь бегала купаться, пока горгона не появилась. Рыбы там нет.

— Она что-то должна есть! — настаивал Зверь.

— Возможно она, как змея заглатывает жертву и подолгу спит — переваривает? — подумал Иртон, поглядывая на пещеру, — А северные кланы раз в полгода сами её подкармливали.

— Не смей так говорить! — завопил Буревестник, — Я там брата потерял!

— Но клятвенникам же нельзя участвовать в охоте?