— Я бы не хотела видеть, что случилось потом, — произнесла девушка. Душа Сагарата трепыхалась, он обнял сам себя. Взмолился Огненному Орфею, прося прощения у духов и всех Богов каких знал.

— Простите, простите… Простите меня… Я этого не хотел. Простите! — закричал он Соле и Зверю, обнял их по очереди. Украдкой, стыдливо посмотрел на тело древнего существа, кровь, сочившаяся из ран которого, была старше самой истории. Знания дракона были бесконечны.

— Прости меня, если сможешь, — владыка отвёл взгляд.

Откуда-то прибыла вода, набравшись по щиколотку. Сагарат и Смерть стояли посреди бескрайнего океана, со спокойной как зеркало, чистой водой.

— Ты этого и в самом деле не хотел, — Смерть пожала плечами, — Интересно, как бы сложилась твоя жизнь, если бы я не вмешалась?

Девушка спрятала свою голову под капюшоном. Замок, лес, островки былого мира постепенно потонули в воде, а Сагарат оставался погружённым по щиколотку, словно стоял на стекле.

— Что значит — «не вмешалась»? — губы души тряслись. Было страшно и одиноко. Холодно, очень холодно.

— Никак бы не сложилась, Хабарил готовил для него сковородку, — произнёс Вельзевул. Он пришёл по воде, чисто вымыт, опрятно и празднично одет в длинный пиджак и прямые брюки чёрного цвета, белой сорочкой на золотых запонках, увенчанных изумрудами.

Из-за горизонта показался огромный галеон под чёрным парусом, на воде пошла рябь, задул ветер. Корабль шёл быстро, прыгая на низких волнах, что сам же и поднимал. Слышно было пьяные, весёлые песенки матросов с палубы и хриплый смех скелета в пиратском кителе да шляпе треуголке. Он курил трубку, дымя всем телом. Смерть тоже стала скелетом, а рыжие волосы вспыхнули через капюшон, как свеча. Глаза Вельзевула мелькнули красными вспышками, из-под нижнего века, точно по середине пробежали две алые полоски, окончившись под клювом. Капитан Мёрдок бросил верёвку с палубы, петлёй угодив точно на шею Сагарату, и затащил грешника на корабль. Он заразительно звонко и хрипло смеялся во весь рот. И галеон, мелькнув надписью: «Дикий Гусь», — устремился к горизонту подгоняемый, всегда, попутным ветром.

— Смерть.

— Да.

— Почему?

— Мне было жаль его. Его судьба должна быть другой.

— Хаку не нарушал сценария…

— Именно.

— И Маира привела избранного прямо к Сагарату, как договаривались.

— Хаку великолепно всё продумал.

— Передашь ему, что настала моя очередь защищаться?

— Я могу, конечно, а почему не сам?

— Мне горестно.

— От чего же? — Смерть улыбнулась.

— Я убил его… Мне стыдно. Кажется, я его любил… Так пусто без него.

Смерть улыбнулась ещё шире, если голый череп способен улыбаться шире. Казалось, что она издевается. Безмолвно подняла руку Вельзевулу и вложила ему последнюю стрелу из своего колчана. Изящным шагом, виляя бёдрами, она ушла в закат, медленно растворяясь в воздухе. Вельзевул посмотрел на стрелу и довольно улыбнулся, вытерев скупую слезу. Стрела растворилась и белой пылью просыпалась сквозь пальцы в воду.

«Рогаш Стальная Чешуя».