— Мы всю ночь в пути и уже полдень, командир, не пора ли остановиться на привал, солдаты голодны, я думаю, командир, — внёс своё предложение командный тигр.
— Ты думаешь или так и есть? — переспросил Хонрод, сохраняя свой непоколебимый вид.
— Так и есть, ваш бродие!
— Что ж, встаём вдоль дороги через час. По остановке выслать на опережение разведку, лагерь не разбивать, времени нет. Только кухню, к ночи нужно быть в деревне, — отдал команду Хонрод. Может показаться, что ему легко говорить, так как сам он едет верхом, а большая часть солдат движется шагом в строю. Повезло только тем, кто снаряжение и провизию сопровождал, они хоть на телегах ехать могли. Но с другой стороны, это личная лошадь командира Хонрода, которую он кормил, содержал, а главное купил. У рядовых солдат жалование действительно поменьше, но если сравнивать с тем же крестьянином, то оно хотя бы есть. Снаряжение им выдано за счёт королевской казны. В сравнении с другими королевствами, солдаты Фу ходят «нагишом», вспомните только одежду командора Тай-Фу. Тряпочную форму казна может себе позволить. В остальных королевствах, снаряжение солдаты покупают себе сами, у кого на что хватает. Латы, например, очень дорогое удовольствие, и есть они только у состоятельных рыцарей, и то передаются от отца к сыну и бережно хранятся. В общем и целом, солдат мог бы накопить на лошадь и даже смог бы её содержать, но почему-то не накапливает.
Герцоги со своими ополчениями пришли в условленное место с опозданием на день, но Хонрод всё-таки возглавил общее шествие.
Через час дороги, командир остановился и поднял кулак на уровень головы, изогнув руку в локте. Знаменоносцы сделали по несколько взмахов знамёнами, что сообщило о долгожданном привале. Четверых коней отстегнули от телег, и разведчики помчались на них вперёд по дороге, ещё несколько солдат отправились по трём направлениям пешком, скрываясь в кустах да высокой траве. Хонрод спешился, дал лошади воды и отошёл в сторону, от расположившихся войск, и, сложив руки за спиной, привычно вгляделся вдаль по направлению к крепости. К нему подошла одна из кухарок и, не зная, как обратится, неловко поклонилась.
— Что тебе? — спросил её Хонрод, когда заметил этот неуклюжий спектакль.
— Я хотела узнать, что вы хотите на обед, милсдарь? — спросила кухарка заворожённым и немного напуганным голосом.
— Что варят солдатам?
— Для них обжарят солёное мясо. Ещё каша, — ответила она на вопрос Хонрода.
— Мне того же, — попросил командир.
— Но рыцари будут свежую косулю, может и вы тоже? — немного недоверчиво уточнила девушка.
— Где они её возьмут?
— На охоту отправили слуг, ваша милость, — не поднимая головы, продолжила кухарка.
— Позови ко мне командного. Любого, поживее… И мне того же, что остальным, — Хонрод отвлёкся от дальних далей и лёг на землю, заложив руки под голову. А девушка, поклонившись, изо всех сил побежала искать командующего. Тот явился в скорое время.
— Вы звали, ваш бродие!
— Назови себя, — продолжая лежать и закрыв глаза, потребовал Хонрод.
— Ван — командор второй дивизии, нахожусь в подчинении командира Хонрода, командир, — отчитался командующий.
— Прекрасно. Значит так, с этого момента, ты мой десница на время боевых действий, и незамедлительно должен передавать указания по всем вверенным мне войскам, понял? — поинтересовался Хонрод, не открывая глаз.
— Понял, командир! Благодарю за оказанное доверие, командир!
— Так вот, все офицеры, должны есть, то, что будет подаваться солдатам на кухнях, чтобы не задерживаться на одном месте надолго, понял?
— Но, командир… — хотел засомневаться десница, как Хонрод поднял веки и посмотрел ему в глаза. Этот тяжёлый взгляд начисто выбил все сомнения и лишние вопросы из головы Вана. Не смотря на то что его высокое звание требовало от него возмутиться, но перечить королевскому командиру, — это командующий, назначенный самим королём, — тем более Хонроду, не хотелось стопроцентно.
— Вас понял, командир, — какое-то недовольство в сердце командора осталось. Он удалился, дабы передать приказ остальным.
Королевский командир Хонрод известнейший герой зверян, он знаменитее Зверя, среди подвигов которого только убийство дракона. При этом он не является ни графом, ни герцогом, даже просто землевладельцем. Всю свою жизнь Хонрод провёл в походах, а когда приходила пора сидеть в Тейдосе, то жил в одной из комнат Доблестного Дома подле короля, это причина, по которой ему так и не удалось завести семью. Потенциальные невесты считают его дураком, что при таком расположении короля, живёт как бездомный с конём. Давно бы, мол, потребовал титул и земли, и тогда любая барышня была бы его. Но в этом вопросе Хонрод непреклонен, он разорвал свою связь с родами навсегда, его многочисленные бастарды, которых он ни одного не признал, не унаследуют ровным счётом ничего. Потому что даже коня Хонрод не раз требовал сжечь вместе с ним, когда время придёт.
— Милсдарь, кушать подано, — обратилась кухарка.
— Благодарю, я пройду к солдатам, — ответил ей Хонрод, нехотя поднявшись на ноги.
Три дивизии воинов расположились на просторном поле. Солдат больше, чем население любого среднего города, да и в целом тинторы очень быстро расселились. Хонрод прошёл к личному батальону, который поведёт в бой непосредственно он, помимо всего наступления в целом. Планы и стратегию отложил на потом, до встречи с принцем Тейном и его приближенными. Кухарка подала ему деревянную миску, на которой лежала обжаренная солонина среди варёной крупы. Командир поблагодарил её сдержанным кивком головы. А когда он сел на землю, скрестив ноги под себя, к нему пристроились рядовые вояки, окружив со всех сторон.
— Командир Хонрод, разрешите обратиться! — очень официально, но с улыбкой нетерпения, произнёс самый инициативный из всех.
— Разрешаю, солдат, — ответил Хонрод, когда дожевал откушенный кусок мяса.
— Мы много слышали о ваших подвигах, расскажите про битву у Смолполока, — попросил солдат, а остальные его поддержали.
— Разве вы не знаете? — с улыбкой переспросил командир.
— Знаем конечно, но хотели от вас лично услышать, правду, так сказать.
— Правду, значит. Хорошо. Правда — это всегда хорошо, а не хотите в книге прочитать, или отчёт. Там вся правда, — предложил Хонрод, но волна возмущения прокатилась по солдатам.
— Так мы ж неграмотные, куда нам книги читать, да от вас-то интереснее будет, чем сухие цифры, — настаивал инициативный солдатик, — Просим, ваш бродие!
Хонрод около минуты молча доедал мясо, пока не поднял взгляда на солдат. От долгого ожидания вояки уже расстроились, что в увлекательной истории им откажут.
— Нас была сотня, — произнёс Хонрод исподлобья, чем мгновенно вызвал ликование среди всех присутствующих, — Я велел братьям своим спрятаться на верхушках деревьев Смолполокского леса, а с собой взял только десяток. Накануне того дня, я со своими разведчиками обнаружил огромное стадо оленей, гигантское! Не знаю почему их столько там собралось, но будто сам Хаку выслал их нам на помощь. Мы подошли ближе, а олени убегать не стали, что-то было с ними не так. Я заметил их залитые кровью глаза, а на подбородках пену, — рассказывал Хонрод историю, а на неё всё больше собирались солдаты.
— Чумные? — спросил один из воинов, как сосед ударил его по затылку.
— Не перебивай!
— Именно так мы и решили, что всё стадо больно. Они не боялись нас, можно было погладить. Хоть и не по себе было. Я решил, что они могут быть заразны, всё стадо лучше умертвить, да туши сжечь, но у меня родился план. Оленьих голов было не сосчитать, поглядев с деревьев, увидеть конца и края стаду нельзя было. Мы созвали всю засаду к стаду, медлить времени не было. Часть ребят отправил в деревни за маслом, как можно больше чтобы принесли. Остальные вооружившись топорами, готовили специальный коридор через лес, подобрали наилучшее для атаки место. Я с остальными загонял оленей в подготовленный лес, дабы всё стадо в нужный час ломанулось в строгом направлении. Вместе с маслом к нам и несчастные жители присоединились, воевать они не умели, но помочь могли. Вот и тысяча нас. Когда облили всех оленей маслом, оставалось только, чтобы, уже в третий раз, болван атаман пришёл в условленное мной место. И не долго думая, я написал ему письмецо, в котором очень нелестно изложил моё мнение о его матери, и о нём самом, — солдаты вокруг засмеялись, — Да, да, не стеснялся ни капли и даже приукрасил, мы прям родственники с атаманом, после всего, что я с его мамой делал, в письме естественно, — воины не переставали смеяться, некоторые даже за животы схватились.
