— Эй, малышка! — окликнул её грубый, хриплый голос, а затем ещё и раздался свист, словно подзывают дворовую псину. Такого обращения к Тейре не позволил себе даже Зверь, которого она считала гарантом невежества. Гнев залил ей глаза, она обернулась, рыча, как ягуар, что не удивительно, но злоба тут же провалилась в пятки вместе с сердцем. На единственном пути стояли трое небрежных охламонов, от которых несло брагой и мочой. Они обступили Тейру, закрыв от возможности сбежать.

— Зырь якая киска, Боб, — обратился один, не сводя глаз с девушки.

— Да уж, Бил, и чаго ж сия лепота шляет одна, да-к ещё ж в эдакую сраную погоду? — ответил второй, а из его пасти осыпались кусочки закуски. Третий крепко сжимал откупоренную бутылку в руке и только смеялся, но он позволил себе схватить Тейру за поясницу, а затем его рука соскользнула ниже. Тейра отскочила в сторону. Трое были изрядно пьяны.

— Якая мягка и прытка! — произнёс он, растянув пьяный оскал по лицу.

— А, дай, и я попробую-то, — с нездоровой улыбкой обратился названный Билом и пошёл к девушке.

— Что вы себе позволяете! Я графиня Тейра Ковальдийская! Немедленно дайте мне дорогу или окажетесь на костре! — завопила Тейра.

— Да, як же? А я, милсдарь краль Лонтон! — ответил ей кот-охламон и крепко до боли схватил её за грудь, второй вывернул руки советницы и прижал её к стене. Тейра кричала и звала на помощь, а мерзавцы рвали на ней одежду. Вот один из них повёл руку ещё ниже, воспаляясь криками: «Нет! Нет!» — в исполнении Тейры. Но раздался крик боли и отчаяния одного из них.

— Чего вопишь? — удивился тот, что держал бутылку, но Боб продолжал кричать.

— Да, чаго ты кричишь? — одёрнул Боба товарищ за плечо и тот взвизгнул, словно его режут. Рука Боба была пристрелена к стене. А между ног Тейры торчала стрела. Отступив на пару шагов, и второго прибило к стене, из плеча медленно просочилась кровь, да и он не сразу понял, что ранен. Бил продолжал держать руки Тейры, только не знал, где спрятаться.

— Якая-то бесовщина, парни! — закричал он озираясь по сторонам, — Кто стреляеть?

Его товарищи визжали, тут бутылочнику приходит стрела во второе плечо, и он остался так висеть. Бил отпустил Тейру. Потянулся за ножом на поясе, но в его коленке, материализовалась ещё стрела, словно неоткуда, и он повалился, крича в унисон своим друзьям. Напуганная Тейра побежала прочь, не глядя перед собой и позабыв о боли в ноге. Она бежала, пока не споткнулась. Боль в ноге дала о себе знать резким порывом, и Тейра не смогла сдержать слёз. Ей стало холодно, и с ударом молнии она увидела огромный силуэт, что зловеще скалится на неё. Вскочила на ноги и, визжа в истерики, она помчалась прочь, но, и не сделав пары шагов, повалилась, потому что нога отказалась идти. Страх полностью поглотил Тейру, но тут ей кто-то протянул руку…

Тейра ухватилась за руку помощи и поднялась на ноги, рядом безмолвно, сурово сведя брови стоял Дерин, за его спиной постукивали стрелы в плотном колчане. Второй рукой он крепко сжимал лук. Когда Тейра узнала его, то тут же обняла крепко. Дерин не отпустил её руки и куда-то повёл за собой. Миновав пару поворотов, он завёл её в очень большое здание, что было невероятно тёплым внутри, а по воздуху витал аромат сирени. По периметру были разложены мягкие подушки, а стены украшались шторами и шалью нежных тонов. Полуобнажённая девица-тинтор подбежала к путникам, с некоторым смятением во взгляде.

— О, Хаку! Милочка, что же с тобой приключилось? — спросила она у Тейры, — Идём дорогуша, нужно тебя переодеть.

И девушка утащила Тейру за собой в небольшую каморку, полную разных костюмов, но к прискорбию благородной девы, ничего приличного среди одежд не было.

Пока девушки занимались собой, Дерин отошёл к трактирной стойке, за которой протирая деревянную кружку стояла тигрица-тинтор, не прикрывая своих пышных грудей. Дерин кивнул ей, а она как словно знала, что это значит, тут же подала ему кружку, доверху наполненную пивом. Белоснежная шерсть Дерина переливалась каплями дождя, как меленькими бриллиантами, а сам он больше напоминал песца, нежели волка. Он сел на скамью около входа и всячески прятал свои красные глаза от девушек этого увеселительного заведения. Тейдосский публичный дом, он же самый знаменитый публичный дом среди всех королевств тинторов, поскольку тут можно было найти девушку на любой вкус, разумеется на вкус зверянина. Дерин любил это место, за очень доброе пиво, что варилось прямо здесь и было только здесь. Не известно, кто варит такое великолепное янтарное пиво, но делает он это блестяще. Волкиец ещё пару раз подходил обновить кружечку, всё с тем же жестом, а девушка обращалась с ним так словно не ждала ответа, но его общества ей хотелось невероятно. Дерин был богат для охотника. Потому что ему не куда было девать деньги. Питался он за счёт охоты, которую очень любил. Стрелы ему делал Лампту в обмен на мясо, а пива он пил строгое количество в день. Потому монетки у него накапливались, и об этом местным жрицам любви было, ой как известно. Соблазнить Дерина было чем-то вроде спорта среди них. Большую часть времени охотник проводил в Тейдосе, хоть и был при гильдии города Дю, ему нравились погода и пиво. В Дю было значительно больше работы для охотника.

Наконец-то показалась Тейра в очень коротком сарафане, который стремился всеми силами оголить грудь своей владелицы, в силу недостаточного размера той. Рядом улыбаясь во весь рот была девушка. Она вышла и вовсе полностью обнажённой.

— Вот и всё. Развлекайтесь, но не забудь поделиться им, дорогуша! — добавила девица и устремилась, вооружившись бутылкой вина, в объятия какого-то тинтора.

— Что она имела в виду? — спросила Тейра, провожая её взглядом, но Дерин лишь отвёл глаза в сторону, не дав ответа. Он махнул рукой, пара девушек тут же одарили его вниманием. Произнося пошлости, они влекли его за собой, но он отмахивался. Обыденно кивнул, словно ему нужно выпить. Девушки изобразили кокетливое расстройство и, засыпая охотника воздушными поцелуями, ушли в направлении кухни.

— Чего это они? — снова задала свой «вопрос в никуда» Тейра. Волк встал, а смрад мокрой псины наполнил воздух, что Тейра даже прикрыла рот и нос. Дерин взял её за руку и проводил до низкого столика, вокруг которого было выстелено ложе из ковров и подушек. И лёг там. На столе стояла кадильница, а из неёвздымался тонкий волосок дыма, чарующе заплетаясь в причудливые формы, отзываясь ароматом ладана и мандариновой корки. Дерин жестом предложил расположиться рядом с ним. Тейре было немного не по себе от этой таинственности, с которой умудрялся молчать волкиец, но все же она аккуратно села рядом.

— Ты шёл за мной? — спросила она. Дерин замотал головой.

— Ты услышал, верно? — Тейра слегка сузила глаза, переполнившись недоверием. Дерин скупо кивнул и отвернулся, поглядывая на танец львицы-тинтора в дальнем углу. Тейра замолкла. Как и положено, она ждала продолжения беседы, что так инициативно берут на себя кавалеры. Неловкая пауза затянулась, а волкиец не отрывал своего острого, особенного взгляда от танца.

— Ты бываешь с этими женщинами? — усомнилась Тейра, так как была хорошо осведомлена о верности волкийцев. Дерин изобразил из себя подобие дегустатора вин, словно он бывает пробует, но только при особом стечении обстоятельств.

— А как же верность волкийцев? — на этот вопрос советницы Дерин смог только пожать плечами. Он был сверхсамцом, только не мог об этом сказать. В истории волкийцев всегда прославленными охотниками или князями были в основном сверхсамцы или сверхсамки, так как от рождения одарены.

— Почему ты молчишь? — выдавила из себя Тейра, с некоторым нетерпением. Волк обратил взор на Тейру и продолжил так пронзительно глядеть, — Хотела поблагодарить тебя за спасение, наверное было невежливо с моей стороны, кидаться обнимать тебя. Приношу извинения.

Дерин кивнул и отвернулся, разглядывая девушку за стойкой. Такое чувство, будто он концентрировался на одной точке, но видел весь мир сразу. Его взгляд был невероятно глубоким, а зрачки неподвижны. А дико-красная радужка, на фоне белков глаз, завораживала словно это последнее, что ты видишь.