— Ты вновь за своё? — спросил людин исподлобья. Тилинда раскрыла белоснежные зубы и длиннющие клыки, что с трудом скрывались под губой. Черноволосый поднял руку и щёлкнул пальцами, тут же, с запахом сырого мяса, рядом с троном выросло красное кресло, как будто из лужи крови, и остекленело. Людин сел на него, закинув ногу на ногу.

— Я, ваше превосходительство, люблю погреть это место, как никак мне его пожалуют, когда всё закончится.

— Не забывайся. Король По всё ещё жив, хоть и в ужасном здравии. Да дочери его не все перевелись.

— Да что уж там. Прирезала я сына его, дочери-то чего. Кто ж бабе на верность примкнёт в этом убогом королевстве, — произнесла Тилинда, извиваясь как змея. Чувствовался хорошенький бардак в её голове.

— Дорогая моя, сама-то позабыла, что ты — баба, — засмеялся Сагарат. Зал грохнул вместе с правителем. А его верное сопровождение из дюжины приближенных магов крови, стенкой построились за троном. Человек, что ранее прихорашивался долго, встал по правое плечо от Сагарата, нездорово оглядывая тинторок в длинных робах. Леонс Ле Ветер — мейстер собора крови и вассал Сагарата, десяток лет среди зверян совсем извратили несчастный ум некогда благородного волшебника.

— Подведите его ко мне, — Сагарат махнул рукой, и койоны подтащили измученного Хонрода. Предпринял тот попытку напасть, но был усажен на место, как мешок мусора, — Вот уж, никогда бы не поверил. В жизни не встречал более непокорного существа.

— Зачем медлить, мой владыка, сделайте с ним тоже, что с остальными, — предложила Тилинда, что крутилась в кресле, как уж на сковороде. Гости, не отвлекаясь, следили за происходящим. До чего ж сильным мира сего скучно живётся, что издевательства над кем-то, приносят радость.

— Не действует на него. Потому-то он и жив до сих пор. Интересно мне, — произнёс Сагарат и взял с подноса новый кубок вина, — Мне нет дела до его происхождения и подвигов, мне бы его на стол да разделать, но и на живом я не всё опробовал.

— Лучше тебе не медлить, сукин ты сын! — Хонрод поднялся с колен, превозмогая тяжесть цепей, — Только руки мои будут свободны — ты сдохнешь!

— Удивительная смелость или глупость, — Сагарат ударил в ладоши, — Что же вы, гости! Продолжайте, а Хонрод повисит вниз головой, как люстра, ха-ха-ха.

Вслед за Сагаратом рассмеялся весь зал. Да уж прогнивать дальше и некуда. Хонрода подвесили в центре зала и пару раз всадили ему плетью. По обе стороны от него встали двое, облачённые в красные длинные платья, и монотонно и мелодично стали начитывать какие-то молитвы, словно это всё в скупе должно помочь очищению.

— Что там с Маирой? — спросил владыка у Леонса.

— Призвала демонов и покинула крепость, — ответил мейстер, встав на одно колено.

— Ты же следил за ней? Почему ты здесь, а моей любимой Маиры ещё нет? — настойчиво и недобро поглядел верховный владыка.

— Я покинул её. Нужно было. Принц Шен отбыл из крепости, и пришлось следовать за ним. В открытую, я не решился нападать, но моя верная Сетерит устранила цель, — самодовольно произнёс Леонс.

— Ты даровал её демона? — удивился Сагарат, не обнаружив кольца на пальце мейстера, — Иль где же твой демон?

— Отдал его медвегу, чтобы убил Сейда. Должен был вернуть, но, похоже, схвачен. Не знаю его судьбу, — продолжил Леонс.

— Зря ты подарками Маиры разбрасываешься, — Сагарат засмеялся, откусив от яблока, — Надоели мне эти твари, Леонс, ох, как надоели. Маира явится, тут же всех на пушечное мясо пустим и с армией на острова выйдем. Вот где цивилизация, вот каким миром я править хочу, а не кучкой этих уродцев — что не вшивый кот, то хромая псина.

— Недолго осталось, ваше величество. С тех пор как вы затеяли всё и привели к нам Маиру, уж пять лет миновало. Обещано править к этому сроку, — подбодрил своего друга Леонс, отмахиваясь от вина.

— В самом деле? Быстро же время летит, — Сагарат взмахнул рукой и одна из девушек взлетела над полом и начала задыхаться, шея её переломилась, и как тряпичная кукла упало бездыханное тело, — Ох, как надоели мне эти твари, Леонс…

Инквизиторы оттащили её к другому трупу расчертили полосами крови её шерсть, а затем громко потребовали у присутствующих прославить Сагарата, что суд вершит над всем живым. Тилинда немного вздрогнула, а затем засмеялась истошно и дико, разрезая голосом монотонное пение присутствующих. В дверях появилась фигура верхом на коне. Проехала через зал, она сбросила зелёный капюшон с головы и спрыгнула с коня. Виляя бёдрами, как бывалая куртизанка, она прошла к трону и поглядела на тинторку восседающую на нём.

— Мне кажется ты не на своём месте, — приподнимая верхнюю губу, произнесла Маира, а Сагарат поднялся на ноги. Тилинда тут же освободила трон и отбрела в сторону, на неё надели чёрный халат.

— А вот и ты, моё сокровище, как же рад я тебя видеть! Вот только о тебе говорили! — произнёс Сагарат чуть ли не со слезами на глазах. Он взялся целовать руки тигрице, а она очень манерно позволила.

— Бросьте свои комплименты к ногам вашей ведьмы, владыка. Я покину вас, как представится возможность, — произнесла Маира, как единственный в зале, кто не боится Сагарата.

— Это мы ещё посмотрим, маленькая бестия, — засмеялся Сагарат, — Коль ты здесь, я полагаю — всё готово.

— Армия ждёт приказов, — произнесла Маира, — И только в вашей власти она, коль смерть вас настигнет, души отправятся куда им следует. С вашей стороны остался должок!

— Не настигнет… — Сагарат уселся на своё кровавое кресло. Повелел освободить зал от гостей, — С вашей тоже.

— У меня ещё новости для вас. Шен — жив, — Маира злобно оскалилась.

Леонс побледнел и попятился назад. Сагарат же опер голову на руку, в ожидании разумеющихся объяснений.

— Сетерит доложила, что до принца не добралась.

Владыка бросил взгляд на Леонса, красного от духоты и напряжения, а затем зазевал, скрывая рот ладонью.

— Что ж, бесы с ним. Большинство правителей полегло, что этот сделает? Готовься убить По. Устал я медлить.

***

— Нельзя же так, прямо на драконе влететь во дворец, народ не поймёт, — громко заявила Тейра, а дракон опустился на землю, поднимая шторм крыльями.

— До крепости рукой подать, все кто хотел, уже видели, что-то огромное, — произнесла ослабевшая Аиша. Рогаш помог путникам спуститься с его спины. Путешествовать в пасти больше никому не хотелось.

— Это невероятно, что ты решился нам помочь, — восхитился Иртон.

— Ты заткнёшься или так и будешь восторгаться добрыми помыслами? — зарычал Зверь, злобно оглядываясь по сторонам, — Чувствуете, как тихо у стен?

Эшли погремела хвостом и к чему-то прислушалась.

— Может вы это не при мне обсуждать будете? — Рогаш немного потянулся и лёг на живот.

Когда они высадились у озера, как-то слово за слово, Иртон рассказал свою историю, чем искренне удивил Рогаша. Тогда дракон поведал свою ещё более невероятную историю.

Около шестисот пятидесяти лет назад, именно так давно, Рогаш жил на островах людинов в гордом одиночестве. Пристанище его обрело славу острова смерти, и людины туда не совались, будучи раздробленными дикарями. Пока не явился человек, чьё имя хорошо дракон помнит. Николя Фламель. Он был единственным человеком, которому хватило ума заговорить с драконом, а не бросаться в бегство. И поведал он, что прибыл из королевства Франции, что где-то в ином мире находится. Ангелы спустились с неба и перенесли его к людинам, где он буквально за пять лет прослыл архимагом-алхимиком. Он разбогател и жаждал вернуться во Францию и пытался призвать ангелов или же открыть врата в то чудное место. Прочие маги запрещали его эксперименты в этой связи, и потому он спрятался на острове Рогаша, договорившись, что всё не продлится долго. Несколько лет Фламель экспериментировал со всем подряд, тщательно записывая результаты в свой дневник. Однажды Николя удалось открыть врата, принеся в жертву девственницу какому-то духу, с которым переговорил накануне. Врата в иной мир распахнулись перед Фламелем. Он бросил семью и своего сына, которых завёл себе среди людян, и без вести пропал за вратами. Только путь вёл не во Францию…