Не вдаваясь в подробности, я изложил наше дело, опередив открывшую рот Анну. В конце концов, это была моя теория, верно?

— Минутку, — проговорил, выслушав меня, киборг.

Он поискал информацию в своём терминале.

— Вам загрузить списки тех, кто спускался и поднимался на остров?

— Было бы здорово. А что насчёт маршрута? Сколько Замок летел до Илиона, нигде не бросая якоря?

— Последний перелёт занял почти две недели.

— И убийства произошли в течение этого времени?

— Не совсем. Первое случилось восемь дней назад.

Вампир терпел шесть суток. Я бы сейчас, наверное, не продержался и одних. Трудно было даже вообразить его страдания.

— А когда произошло последнее убийство?

— Позавчера.

Значит, носферату перестал охотиться, зная, что скоро Замок бросит якоря в Илионе. И, конечно, сразу спустился в город, чтобы подкрепиться. И сейчас, вероятно, рыскал внизу по тёмным улицам.

— Нам ещё нужен список тех, кто покинул Лапуту по прибытии в Илион, — сказал я.

— Позвольте ваши терминалы.

Киборг скинул нам требуемую информацию, и мы вышли из здания администрации.

— Мне не терпится! — объявила Анна, садясь на широкую ступеньку под причиндалами одного из каменных атлетов. — Давай сразу посмотрим.

Мы развернули голограммы списков над нашими терминалами и принялись искать совпадения. Как я и предполагал, имён было немного, так что субчик, каждый раз спускавшийся с Лапуты, стоило ей где-нибудь зависнуть, и возвращавшийся «на борт» через несколько часов, вырисовался очень быстро.

— Это он! — сказала Анна. — Точняк! Вот и сейчас он где-то внизу, ищет жертву.

— Да, наверное, едва дотерпел до прибытия в Илион. В рядах первых свалил.

— Барон Адалард Хартманн, — проговорил я, пробуя имя и фамилию нашего упыря на вкус. — Почему у него есть фамилия? Я думал, вампиры имеют только имена.

— Ну, когда они выдают себя за обычных людей, то пользуются фальшивыми. Думаю, этот Хартманн такой же барон, как мы с тобой.

— Зато он явно силён, если замочил местных ангелов. Кстати, ты их видела?

— Да. Жутковатые твари.

— На то, что художники раньше рисовали, не похожи?

Анна усмехнулась.

— Разве что крыльями.

Мы помолчали.

— Как нам искать барона в Илионе — вот вопрос, — сказал я.

— Никак. Подождём, пока вернётся.

— Но он может подняться на остров только перед его отбытием.

— А у нас нет выбора. Внизу мы его не найдём.

Поразмыслив, я понял, что охотница права: в городе, где никто не знал Хартманна, зацепиться было просто не за что. Особенно с учётом того, что вампир явно не принадлежал ни к одному из кланов Илиона. Этакий гастролёр, который убивает в течение нескольких часов или суток, а затем исчезает на острове. Хорошо устроился, гадёныш! Вот только последний слишком долгий перелёт его подвёл. Пришлось спалиться. До этого-то на Лапуте никто и не подозревал, что среди жителей Замка затесался кровосос. Но, как говорится, охота пуще неволи. Касаясь кончиком языка слегка выпиравшего клыка, я подумал, что могу понять барона: меня самого начинала одолевать жажда. И, как ни парадоксально, получалось, что именно Адалард был первым кандидатом на её утоление. Да, сколько верёвочке ни виться, а конец найдётся.

Я отправился к подъёмнику сторожить Хартманна, а Анна почапала в одну из местных лавок прокачиваться. Какие-то там апгрейды ей припёрло сделать. Видимо, решила, что наш парень слишком крут, и надо основательно подготовиться.

— Будем на связи, — сказала она на прощанье, прежде чем раствориться в тумане, который как раз начал образовываться на улицах Инженерного замка.

На самом деле, это был, конечно, никакой не туман — просто облако наползло на остров.

Я не знал, куда отправится по прибытии вампир, и потому расположился неподалёку от подъёмника — так, чтобы видеть все ответвления от основного коридора. Ехидна улеглась подле ног, положив львиную голову на передние лапы. Люди обходили нас стороной.

Время шло, и становилось всё скучнее. Где-то внизу Хартманн развлекался по полной, а я куковал, дожидаясь его. Утешала лишь мысль, что в нём должно оказаться полно крови. Я вспоминал её вкус, и рот наполнялся слюной. Приходилось переключаться на что-то другое. Это было нелегко. Я попытался завязать диалог с Виллафридом, но он пустился в воспоминания о том, как какая-то тётя подарила ему «Приключения Лемюэля Гулливера», и мать читала книгу ему перед сном. Оказывается, там упоминался летающий остров Лапута, управляемый при помощи огромного подвижного магнита. На Лапуте находился университет с придурковатыми учёными. По словам Вилли, автор книги высмеивал современные ему науки, считая их представителей сумасшедшими или шарлатанами. По правде говоря, сбивчивый пересказ Герстера быстро меня утомил, но я не прерывал его, потому что болтовня, звучавшая в моей голове, по крайней мере, отвлекала от мыслей о крови. Насколько включённый телик способен отвлечь голодного человека от фантазии о гамбургере с луком и горчицей.

Через полчаса или около того мне в голову пришло, что об Адаларде Хартманне должны иметься на Лапуте какие-то сведения. Здесь не было разрухи, как на земле, и всё, кажется, управлялось бюрократическим аппаратом, а значит, фиксировалось. Полагаю, иным способом поддерживать порядок в Замке было и невозможно. В общем, я подошёл к стационарному терминалу, напоминавшему банкомат, и, дождавшись своей очереди (передо мной было три человека), ввёл запрос на Хартманна. Пришлось указать, что я выполняю заказ администрации, чтобы получить доступ к информации о персоне. Подумав секунд десять, компьютер выдал мне небольшое досье, которое я тут же скачал себе на ручной терминал. Благо, все сведения, загружаемые в него, автоматически дублировались в Журнал.

Оказалось, что публичная, так сказать, жизнь барона вовсе не секрет — по крайней мере, для бюрократов Замка. Для всех, кто не знал, что Хартманн вампир, он был наёмным убийцей, и весьма известным. На Лапуту он поднялся в поисках убежища от разозлённых мобов, жаждущих его раскатать. В каком-то смысле, он прятался на острове от мести. Причём, больше всего жаждали его крови (ха-ха, какой парадокс!) жители мегаполиса под названием Прусса-Нова. Проще говоря, немцы. Он там у них в своё время основательно поработал. Думаю, Хартманн хорошо заплатил администрации Лапуты за то, чтобы Инженеры прикрыли его задницу. Ну, а они, конечно, не были против присутствия в Замке знаменитого киллера. Мало ли какие услуги могут понадобиться. Они ж не знали, что приютили упыря. Теперь их ждал большой и неприятный сюрприз.

Зато стало ясно, как носферату удалось разделаться с ангелами-стражами. Конечно, он насобачился мочить мобов, пока подвизался киллером, да и уровни прокачал, видать, нехило.

Когда появилась Анна, я вкратце изложил ей, с кем нам предстояло иметь дело.

— Вот такой вот барон по кличке Колбасник, — подвёл я итог. — Надеюсь, ты хорошенько апгрейдилась.

— Чёртов немец! — процедила охотница.

— Он вообще-то не немец, а японец.

— Как это? Я была уверена, что его прозвали Колбасником из-за того, что он немец.

— Что? Нет, это же нацизм! Навешивание ярлыков, знаешь ли.

— Тогда откуда такая кликуха?

— Работая в Германии, он убивал заказанных жертв, под конец запихивая им в глотки колбасы. Фишка такая у него была — ну, вроде подписи. Бедолаги просто задыхались.

Брови у Анны взлетели от удивления.

— Что за дикий способ?!

— Он ненавидит немцев.

— Ты только что возмущался нацизмом, а теперь заявляешь…

— Всё верно. Я не нацист. А вот Колбасник — да.

— И чем ему не угодили немцы?

— В основном, тем, что когда-то были фашистами.

— Ты прикалываешься, что ли?!

— Если бы. Просто жизнь — сложная штука. Иногда в ней нелегко разобраться.