– Капитаном. Во-первых, он и есть капитан, а во-вторых, тогда он не должен непременно останавливаться. Элмером зови его только в крайних случаях. – Тут Рон покосился на Джо и добавил: – Хотя знаешь-ка, про случай пускай лучше другие решают. А ты зови капитаном, пока он сам не велит иначе.

– А когда ты его позвал – крайний случай был?

– Ему нужен был еще один бегунок. И потом, он ничего опасного не делал… Вообще, друг мой, тебе еще учиться и учиться.

Джо приуныл.

– Выше нос, – сказал Рон. – Ты хорошо играешь на своей итальянской окарине. У меня в каюте гитара, я вынесу ее, поиграем вместе?

Он уцепился за трос, взобрался по нему на одних руках и исчез в люке. Джо смотрел вслед круглыми глазами: у Рона даже не было перчаток.

И тут послышался голос капитана Элмера:

– Эй, парень! Котенка можешь взять, а сапоги с перчатками оставь тут.

– Чего? Почему?

– Потому что я приказал. Рон!

Рон выглянул из люка с гитарой в руках:

– Что?

– Растолкуешь ему про культурно опасные предметы.

– Так точно.

Рон соскользнул вниз, помогая себе ногами и одной рукой:

– Снимай-ка.

Джо неохотно начал стягивать сапоги и перчатки.

– Нам предстоит иметь дело с комплексными культурами, – объяснял Рон. – У них технология гораздо слабее, чем у тех, кто сделал эти сапоги. Если в комплексном обществе станет известно о чем-то подобном, может нарушиться его развитие.

– Мы тоже не можем такие делать, – сказал Джо, – а Харона мне их все равно дала.

– Это потому, что вы симплексы. Ваше развитие ничем не нарушишь, разве что переселить вас всех в другую среду. Да и тогда вы, надо думать, останетесь прежними. А комплексная культура – вещь хрупкая. Мы сейчас летим на Генезис, там сгрузим большую партию жупа, а потом повезем Ллл дальше на Крысонорь. Там ты, если хочешь, можешь подсесть на корабль до Земли. Ты ведь хочешь увидеть Землю? Ее все хотят увидеть.

Джо кивнул.

– А уж с Земли можно улететь куда угодно. Если повезет, то в один перелет доберешься до Звезды. Тебе, собственно, что там нужно?

– Весть передать.

– Весть? – Рон принялся настраивать гитару.

Джо залез в сумку на поясе и вынул меня. Я бы, конечно, предпочел, чтобы он не показывал меня всем подряд. Были те, кто не обрадовался бы моему появлению даже и в кристаллической форме.

– Вот. Вот это надо туда.

Рон внимательно на меня посмотрел:

– Понимаю. Пожалуй, это удачно, что ты полетишь с партией Ллл.

Я улыбнулся про себя. Рон был мультиплексно образованный юноша. Страшно подумать, что было бы, если бы Джо показал меня Хэнку. Тот попытался бы на что-нибудь меня выменять, и это была бы катастрофа.

– А что такое Ллл? Это тоже важней жупа?

– Разумеется! Ты еще не видел Ллл?

Джо покачал головой.

– Так пойдем. Потом сыграем. Брось сапоги с перчатками и полезай в люк.

Джо оставил все лежать на земле и стал карабкаться по тросу. Это оказалось проще, чем он думал, но к концу он все равно взмок. Чертыш же просто поднялся по обшивке на своих лапках-присосочках и теперь ждал его, высунув мордочку из люка.

Рон повел Джо по коридору, потом через люк и вниз по короткой лестнице. Они остановились перед другим люком.

– Ллл – там.

Рон, так и державший за гриф гитару, свободной рукой открыл люк. Джо почувствовал, как что-то вцепилось ему в живот и крутануло. Глаза залились слезами, рот приоткрылся, дыхание замедлилось – почти замерло.

– Сильно, да? – негромко сказал Рон. – Войдем.

Джо было страшно, и с каждым шагом в полутемноте сердце куда-то проваливалось. Все было застлано слезами. Он сморгнул, но они набежали снова.

– Вот они, Ллл, – проговорил Рон.

Джо обернулся: обветренное лицо Рона тоже было мокро от слез. Потом взглянул перед собой.

Они были прикованы к полу за руки и за ноги. Семеро, сосчитал Джо. Большие зеленые глаза мигают в синем свете трюмного фонаря. Спины горбатые, головы покрыты мохнатой шерстью, в мышцах – неимоверная сила.

– Что это… – У Джо что-то сжалось в горле, звук хрипнул и оборвался. – Что это со мной? – прошептал он, потому что теперь мог только шептать.

– Тоска, – ответил Рон.

Чувство было названо, и теперь Джо узнал его: огромная, непобедимая тоска обездвижила ему тело, высосала радость из глаз.

– Это из-за них – тоска? Почему?

– Они рабы, – сказал Рон. – И зодчие. Прекрасные, волшебные зодчие. Здесь каждый стоит целого состояния. Они выстроили половину Империи, даже больше. Империя их таким образом оберегает.

– Оберегает?

– Каждый, кто к ним приблизится, чувствует эту тоску.

– Кто же их тогда покупает?

– Покупателей немного, но достаточно, чтобы цена держалась огромная.

– Почему их не отпустят? – Вопрос превратился в крик.

– Экономика.

– Кто может думать про экономику, когда внутри такое?

– Мало кто, – сказал Рон. – Для Ллл это тоже защита.

Джо кулаками вытер глаза:

– Пошли отсюда.

– Останься, – сказал Рон. – Мы им сыграем.

Он сел на ящик, пристроил на коленях гитару и, взяв модальный аккорд, дернул струны:

– Начинай, а я подстроюсь.

Джо начал было, но дыхания хватило лишь на половину дрожащей ноты. Нота умерла.

– Я… я не хочу!

– Это твоя работа, бегунок, – просто сказал Рон. – Пока груз на борту, ты за него в ответе. Ллл любят музыку, она их развеселит.

– А… а меня?

– А тебя нет.

Джо поднес окарину к губам, набрал воздуха в легкие и выдохнул. Длинные ноты протянулись во все концы трюма, а Джо закрыл глаза, и слезы растопили мрак у него под веками. Он выманивал из окарины мелодию, а Рон обвивал ее своим облигато. Каждая нота пахла чем-то терпким, каждая отдельно являла себя перед Джо, а он, с сомкнутыми истекающими глазами, играл. Новый Цикл, когда не уродился плиазил. Похороны Билли Джеймса. Минута, когда он хотел поцеловать Лилли за генератором у ограды, а Лилли только рассмеялась. День, когда убитых кепардов положили на весы и его добыча потянула на пять кило меньше, чем у Иль Одик, а она на три года его младше, и все только и делают, что ее нахваливают. Джо играл, доверяя окарине все беды и горести своего симплексного бытия.

Через полчаса они вышли из трюма. Рон запер люк. Тоска отхлынула, как волна, а Джо остался стоять, обессиленный и дрожащий.

– Ну что, трудная работенка? – улыбнулся Рон. Слезы прочертили дорожки в грязи, покрывавшей его лицо.

Джо молчал, стараясь не разреветься всерьез: хотелось все бросить и вернуться домой – так хотелось, что горло перехватило. «Ты всегда можешь вернуться», – сказала Харона. И он уже было двинулся восвояси, когда из динамика донеслось:

– Красивый юноша, пройдите на занятие по интерлингу.

– Это Сан Северина, – пояснил Рон. – Наша единственная пассажирка. Ллл принадлежат ей.

У Джо внутри смешалось все сразу: гнев, страх, любопытство. Любопытство победило.

– Иди сейчас прямо по коридору, за первым поворотом – ее каюта.

Джо пошел. Как ей хватало духа владеть этими невероятными существами?

– Ну вот, так намного лучше, – сказала Сан Северина, когда он открыл дверь. – Ты не понимаешь, как мне хватает духа владеть этими невероятными существами.

Она сидела в полусфере роскошного подвесного кресла, от шеи до щиколоток облаченная в синюю ткань. Губы, ногти и волосы тоже были синие.

– Да, это непросто, – продолжала она.

Джо вошел. Одну из стен каюты занимали переполненные книжные полки.

– Ты, по крайней мере, подвержен тоске только в их присутствии. Я, как их владелица, ощущаю ее все время. Таково условие купчей.

– И сейчас тоже?

– Да, и сильней, чем ты. Мой диапазон чувствительности много шире твоего.

– Но… зачем?

– Это необходимо. Я должна отстроить заново восемь миров, пятьдесят две цивилизации и тридцать две тысячи триста пятьдесят семь самобытных и полноценных этических систем. Без Ллл это невозможно. Три мира выжжены дотла, там нет ни капли воды. Один наполовину покрыт застывшей лавой, нужно полностью заменить ему почву. Еще один потерял большую часть атмосферы. Остальные три хотя бы пригодны для жизни.