Рождение религий – неизбежное, неотменяемое свойство человеческого разума, психики, метода выживания, приспосабливаемости. Это весьма благотворное свойство, качество ума, появившееся в ходе эволюции. Появление религий – важный и продуктивный скачок в развитии человека. Он научился самому совершенному, недоступному другим существам способу сплочения, коллективного взаимодействия, в том числе и благодаря религиям. С помощью религиозных представлений о природе, о человеке, о людях вообще и их предназначении, их месте во Вселенной люди выработали нормы поведения, сформулировали правила, по которым следует жить, очертили границы дозволенного и запретного. Способность человека придумывать несуществующее и сделала его человеком. Эта способность породила не только искусства, науки и религии, она породила, собственно, человека разумного, Homo sapiens. Религии – величайшее достижение человека.
Религиозные представления о мире складывались в вероучения; на основе вероучений формировались религии и церкви – социальные институты. А у институтов всегда имеются собственные цели, задачи собственного выживания, укрепления, усиления. То, что с помощью представлений о божествах можно управлять другими людьми, стало понятно на самом раннем этапе существования человеческих сообществ. Вожди племен, а потом и выделившиеся в отдельную касту жрецы довели до совершенства метод устрашения и наказания со ссылкой на божественный авторитет и якобы некую позицию богов по тому или иному поводу. Оказалось более чем достаточным рассказать своему племени о богах, об их роли в жизни людей, о способах взаимодействия с ними (закрепив за собой особое право и возможность прямого общения с богами, духами и прочими невидимыми, но влиятельными существами). В результате даже самые простенькие верования становились отличным способом управления племенем.
С годами – веками! – эти методики достигли своего могущества, что позволяет так называемым мировым религиям управлять практически всем человечеством, всеми расами, народами, культурами, социальными системами – как в целом, так и на уровне отдельного человека. Религии и церкви не просто стали инструментами политики, они росли совместно и укреплялись, помогая друг другу.
Мир устроен так, что любая система, развиваясь, рождает внутри себя некие противоречия. Именно они и становятся двигателями, источником изменений. Одни конфликты и вызванные ими изменения ведут к деградации и гибели, другие – к выживанию и дальнейшему развитию. Так происходит естественный отбор. Человечество как система развивалось, рождая и преодолевая противоречия: конфликты между религией и наукой, религией и культурой, между церковью и властью, между стремлением к разного рода свободам и регламентациями, налагаемыми вероучениями. Эти противоречия существуют и сейчас, борьба (идущая не одно столетие) скорее нарастает, нежели утихает. Вопрос лишь в том, какие из конфликтов способствуют выживанию и развитию, а какие ведут к вырождению, ослаблению и в конечном счете к гибели. В истории взаимоотношения общества и церквей есть как то, что вело к развитию, так и то, что становилось тормозом. Осознание негативной роли религии и церкви – в конкретные периоды истории конкретных стран и народов, перед которыми история очень остро поставила вопросы выживания и развития, – формирует соответствующие действия, аналитику, призывы, оценки: типа «Религия – опиум для народа».
Человечество – и на уровне личности, и на уровне некоторых государств – уже давно осознало, что и без религий, и без представлений о боге можно жить и развиваться. Стало ясно, что религии во многом «свое отработали», общество может и без них устанавливать нормы поведения, управлять, объяснять явления природы, находить утешение и смысл жизни. Для одних людей (и сообществ) именно такой способ жить оказывается удобным, естественным, эмоционально и интеллектуально насыщенным, полноценным. Для других это кажется неприемлемым…
Так нужны ли религии? Нужно ли представление о Боге? Мой ответ: да, нужны. Можно ли без всего этого обойтись? Мой ответ: да, можно.
Так нужны или можно обойтись?
Я родился и сформировался в атеистическом государстве – СССР. К тому же по образованию и по первой профессии я – физик. Моя картина мира, мое мировоззрение – как я всегда считал – научные, а не религиозные. Окружали меня в основном такие же люди. Были и верующие, но в основном это были старушки. Среди моих сверстников верующих практически не было. Вспомнить могу лишь одного из сотен – он был из семьи баптистов. Потребности в концепции Бога и в религии у меня не было. Моя мораль, в том числе и такие запреты, как «не убивай», «не кради» и т. п. были мною восприняты весьма глубоко, но вовсе не из-за того, что это – «грех», за который придется отвечать перед Богом на том свете. Светская мораль не просто возможна, но и, на мой взгляд, гораздо крепче и, несомненно, более нравственна сама по себе – как конструкция, основанная не на страхе перед воздаянием, а на основе приятия ее как правильной, находящейся в гармонии и под контролем собственной совести.
Но неужели, спросят меня, вам никогда не хотелось обратиться к Богу? С мольбой, с благодарностью, с просьбой отвести беду от своих детей, наконец! Хотелось. И я делал это. И в церковь ходил, и крестным знамением себя осенял, и иконы целовал, и молитвы возносил. Не боюсь при этом «обвинений» в латентной религиозности или в чем-то еще подобном. Не стыжусь ни своего атеизма, ни своих религиозных эмоций. Замечаю ли я собственную противоречивость? Конечно, замечаю. И живу с этой противоречивостью, не утомляя себя попытками ее устранения. Жизнь вообще противоречива. Противоречив и я… Ну и что?..
Да, у человека бывают разные жизненные обстоятельства, сложные психологические состояния. И не всегда человек знает, как с этим справиться. Существуют технологии управления собственными эмоциями и чувствами. Кое-чем из этого арсенала владею и я, даже книгу об этом написал: «Искусство быть счастливым». Я не исключаю из своего арсенала и те возможности, которые дает нам религиозный опыт, практика взаимодействия человека и Бога. Многим, конечно, хочется обращаться за помощью к существу могущественному, способному разрешить все проблемы, и это естественно. Образ такого существа дают нам религии и церкви.
Субъективная религиозность
Иногда выбор между «я прав» и «я счастлив» стоит сделать в пользу счастья… Предлагаю некий компромисс между теизмом и безбожием, вполне удобный и непротиворечивый на уровне личного употребления, вроде как игра с самим собой.
Сперва напомню несколько понятий из классической философии. Существует так называемый основной вопрос философии (см. также разделы Материализм и Идеализм): что первично – материя или сознание? На этот вопрос дают два ответа. Одни считают, что материя первична, что материя развивалась и на каком-то этапе своего развития сформировала живые существа, обладающие сознанием. Об этом явлении говорят как о самопознании материи. Тех, кто так считает, называют материалистами. Второй вариант ответа на основной вопрос философии: первично сознание, или некая Идея, Дух. Те, кто с этим согласен, идеалисты. Идеалисты бывают двух сортов: «объективные» и «субъективные». «Объективные» – это те, кто считает, что существует независящая от человеческого разума и воли некая сущность – Мировой разум, Бог-творец и т. п. Субъективные идеалисты с этим не согласны и считают, что ничего такого, независимого от воли и сознания субъекта нет, а вот совокупность наших ощущений, переживаний есть, и они являются такой же частью реального мира, как и все прочее. Есть и крайняя форма субъективного идеализма (солипсизм), в котором реальным признается только сам мыслящий человек, а все остальное – плод его воображения.
Субъективный идеализм – шикарная штука! Порой бывает очень удобно побыть им. Вообще-то я себя привык считать и по большей части считаю материалистом, а не идеалистом. И потому, что меня так учили на протяжении всего того периода жизни, когда человек учится в школе, в университете, после университета; и потому также, что мне эта мировоззренческая база комфортна в психологическом (и онтологическом) смыслах. Именно эта мировоззренческая база побуждает и обязывает меня быть честным, исследуя и постигая что бы то ни было, включая самого себя. Честный же взгляд фиксирует, что я не всегда ощущаю себя безоговорочным материалистом. Более того, не только в ощущениях, каковые суть игра с самими собой или игра обстоятельств со мною же, но и в поведении – ментальном, бестелесном – я легко, порой охотно впадаю в состояние, погружаюсь в мир, в котором вполне естественно существует Бог.
